А волки здесь тихие (СИ) - Петрова Лин

— Ты чего? Не хочешь? Ну и ладно, я и одна могу, просто в компании было бы веселее. А я, представляешь, начала книгу писать. Сама от себя не ожидала, но ведь нужно к себе прислушиваться, да? Хочешь побегать- бегай, хочешь прыгать- прыгай, хочешь орать-ори, хочешь летать- не фига не получится, потому что я не птица. А вот ты птица, а полетать со мной не хочешь. Еще друг называешься.

Я повернулась к нему

— Может, все-таки познакомимся? Я Мара, от тебя слов не жду, иначе упаду от удивления, если ты заговоришь. А может ты, такой как я? Ну в смысле тоже можешь оборачиваться? Ну-у-у, уж нет! Сейчас как обернешься в симпатичного мужчину, я влюблюсь в тебя, и появятся у нас крылатые волки с клювом

Я громко засмеялась. А потом задумалась

— Слушай. Если мы, волки, можем это делать, возможно есть и другие миры, такие как наш, а? Ладно, ладно, не отвечай, иначе я точно заикаться начну. А вот порассуждать на эту тему в моей книге, очень интересная мыслишка

Орел продолжал смотреть на меня.

— Эй, а ты чего сегодня такой загадочный? — я медленно двинулась в его сторону.

Орел настороженно смотрел на меня, и едва я оказалась в несколько метрах от него, тяжело встал, расправил крылья и нехотя взлетел.

— А ведь ты не просто белый. Ты седой — прошептала я.

Это открытие очень поразило меня

— Эй, ты заболел? Да какой нафиг заболел? Ты старый, поэтому ты сейчас так тяжело встал? Эй, а твоя семья? Почему она не рядом с тобой?

Я уже все поняла. Он прилетел сюда, чтобы умереть, чтобы насладиться последним чувством полета и свободы. А тут я пиз… говорю и говорю.

— Прости меня. Я не знала — крикнула я ему во след.

Развернулась и ушла на выступ. Ну вот, нашла себе друга, и тот скоро помрет.

Да о чем я говорю? И меня рано или поздно не будет. Все, кто приходит в этот мир, когда-нибудь уйдут. Только срок у всех разный. Разве что эта гора будет стоять- встречать пришедших в этот мир и провожать. Может поэтому она иногда стонет? Ее каменная душа уже не выдерживает разлук и плачет.

Ой, иди уже Мара делом займись, например ужин приготовь. А то сейчас навыдумываешь себе, потом расстроишься.

На следующее утро, мой старый друг просто сидел на выступе, расправив крылья на земле. На камне, в смысле.

Я подошла ближе

— Ты не бойся, я не причиню тебе вред

И действительно он даже не пошевелился, а только повернул ко мне голову. Видно дела его совсем плохи. Потом мы молча смотрели на природу. Спустя некоторое время, орел еле поднялся и побрел прочь, так и не сложив крылья, которые волочились по снегу. Я отметила про себя, куда именно он пошел.

— Мы, волки, в отличие от людей, не верим ни в бога, ни в черта. Мы верим только в себя, свою силу и ловкость, надеемся на свои мышцы. А обращаемся только к небесам, куда, по словам наших предков, уходят души ушедших с тропы жизни, волков

Пойти его посмотреть что-ли? Что — то у меня не спокойно на душе. Я встала и пошла. Он лежал на камне, закрыв глаза. Неужели умер??? Я тихо подошла и провела пальцем по его белому крылу. Орел медленно открыл глаза.

— Я тут что подумала. Если позволишь, то я буду рядом, когда ты уйдешь на небеса.

Он посмотрел вдаль, туда, где синели просторы ясного неба, туда, где он ловил ветер, паря под облаками, туда, где он чувствовал себя свободным.

— Хочешь последний раз взлететь? Я помогу.

Орел уже пытался встать, опираясь на крылья. Я просто взяла его на руки и поднесла к краю.

— Давай я легонько подкину тебя здесь, и если что поймаю, чтобы ты не ударился. Мало ли.

Я собралась с духом и подбросила орла вверх. Он расправил крылья, держась в воздухе. Я обрадовалась, что у него получилось. Орел пролетел надо мной и повернул к пропасти. Его временами мотало из стороны в сторону, но он держался из последних сил.

— Лети, мой друг, лети — шептала я.

Он поймал ветер и летел, поднимая по очереди то левое, то правое крыло, в последний наслаждаясь высотой. Его круг закончился, и он снова приземлился, но вот идти уже не мог, не было сил. Я снова взяла его на руки и понесла на то место, откуда взяла.

Он устало положил крылья на белый снег.

Я аккуратно взяла его за крыло

— Я просто подержу твое крыло, пока ты будешь уходить.

Орел смотрел мне в глаза, медленно и протяжно выдохнул, и его глаза закрылись. А я все держала его крыло, боясь отпустить свою руку, чтобы он до последнего чувствовал, что не один.

Хотя… Каждый свой путь мы проходим в одиночку и не важно, сколько народу будет находиться рядом. Рождаясь, мы в одиночку приходим сюда, умирая- уходим в небеса тоже в одиночку.

— Ты пришел сюда, чтобы умереть, а я — чтобы выжить. И каждый из нас в одном и том же месте нашел то, зачем пришёл — я подняла голову к небу.

Потом убедилась, что он не дышит, и только тогда отпустила его крыло.

Я решила похоронить его здесь. Просто натаскала снизу камней и заложила его холодное тело небольшим холмиком.

На душе стало тоскливо, так что этот день я просидела возле костра, думая.

— Если мы, волки, когда-нибудь все- таки исчезнем с лица земли, то ничто не сделает это лучше, чем мы сами. Наш мир действительно жесток с его древними обычаями и инстинктами

Завтра куплю неприкосновенный запас для следующего желающего уединиться от мира и разобраться с самими собой. А если это будет женщина? Возьму консервированные ананасы…ой, я тоже захотела. И одежду для себя присмотрю, а то с этими оборотами, скоро без одежды останусь.

Люди никогда не должны узнать о нашем существовании, иначе нам будет сложно и дальше существовать вместе.

Люди научились контролировать природные стихии- поворачивать реки, пользоваться ветром, вода вырабатывает энергию, солнце обогревает их дома. Их амбиции велики и в отношении животного мира. Люди возвысились, провозгласив себя повелителями этого мира.

Пока они находятся в неведении о нас, волках, они вне опасности.

Ведь как только мир узнает, люди захотят подчинить нас себе, контролировать и экспериментировать. Разве мы позволим? Мы, живущие по своим древним обычаям, превосходящие людей по силе в несколько раз. Не позволим!

Через несколько дней я уйду отсюда. Но сначала я совершу небольшое путешествие по этому прекрасному краю, наверняка тут есть еще изумительные по красоте места. А потом домой. Я улыбнулась. Представляю, как Ларита завизжит от радости и кинется мне на шею, а потом надует губы от обиды, что я уехала, не попрощавшись с ней. Маркор с гордостью покажет своего нового друга, Максимилиан будет сдержан в эмоциях, но потом не выдержит и крепко обнимет меня. Ребята с улыбками будут приветствовать меня. Ох, потом я побегаю с ними в нашем лесу. Все- таки нет ничего лучше запахов родного края. Но внутри что-то замерло на секунду. Жан. Я, все это время, сознательно не вспоминала о Жане, гнала из своей головы его образ, все то, что напоминало о нём. Ничто уже не повториться, я просто спрячу его в дальний уголок своего сердца, и лишь иногда, по ночам, чтобы никто не заметил, буду доставать оттуда и реветь в подушку от тоски. Но ничего, время постепенно сотрет из памяти его образ, его запах. А я продолжу жить как ни в чем не бывало, дождусь когда братик вырастет, станет красивым волком, передам ему все дела, а уж потом… А что потом??? А что свершиться со мной потом, пусть небеса решают.

— Боюсь, что наши миры уже смешивают свою кровь. Мы не опасаемся за свой мир, мы опасаемся, что это может причинить вред вашему, человеческому, миру.

Люди, по своей сути, мирные существа, в вас нет дикой природной силы, которую необходимо усмирить. Но когда вы смотрите телевизор и видите массовые беспорядки, безумных людей, бесстрашно бросающихся на вооруженную толпу, что вы думаете? Поражаетесь ли вы, откуда берутся такие люди и почему в них столько злобы?

Возможно это волчья дикая природная сила, заключенная навсегда в человеческом теле, нашла лазейку, чтобы выплеснуться наружу