Раш слишком далеко (ЛП) - Эбби Глайнс

      — Уверена, что не хочешь отвести меня к шестнадцатой лунке? Я обещаю, что буду быстрым. Просто позволь мне лизать твою киску, пока ты не кончишь.

   Блэр задрожала и выдохнула.

   — Раш, не говори так Я не могу. Я должна вернуться к работе,

   и я не хочу, чтобы Джимми задавал вопросы, почему я как комок нервов.

   Улыбаясь, я дотянулся до ее руки и просунул пальцы сквозь ее.

   — Ты хорошо очистилась, — сказал я ей кокетливо.

      Блэр хихикнула.

   — Я уверена, что запах тоже сейчас лучше, — сказала она. Я притянул ее к себе и быстро наклонил голову, чтобы вдохнуть ее.

   — Ты всегда пахнешь изумительно, сладкая Блэр.

      Она наклонилась ко мне, и я задвигал своей рукой, чтобы придвинуть ее ко мне, когда я шел за ее назад в

   здание и к кухонной двери.

   — Я собираюсь поцеловать тебя. Я знаю, что ты на работе, но прямо сейчас мне плевать. Я должен попробовать тебя.

   Я наклонился и прижал мои губы к ее. Я облизал ее нижнюю губу, втянул ее в мой рот и пососал, затем отпустил ее с неохотным легким поцелуем.

      Блэр стрельнула в меня последней усмешкой прежде, чем оставить меня стоять там без нее. Делать вид и окончание ночи были адом. Но я сделал это, и Нан казалась счастливой. Она болтала на пути назад к дому о походе по магазинам, который она хотела сделать с Пэрис и спросила, говорил ли я с мамой в последнее время.

      Когда Нан уехала. я вздохнул с облегчением и пошел в дом. Блэр скоро будет дома, и я все еще сделаю ей массаж. Она сейчас очень в нем нуждается. Она была на ногах весь проклятый день.

      Я шел через кухню к лестнице. Пустая бутылка пива и бокал,

   стоящие на баре, остановили меня по пути. В тот момент я почувствовал, что мир прекратил вращаться,

   и я двинулся в медленном ритме к стакану.

   Знакомая красная помада на стакане заставила мой живот перевернуться. Черт, нет. Еще нет. Боже, не сейчас. Я нужен был сегодняшний вечер. Твою мать. Мне требовалась еще одна ночь. Она не была готова. Я должен был спланировать это. Дерьмо!

      Я направился к лестнице и перепрыгивая 2 ступеньки за раз, нуждаясь лично убедиться. Как только я вошел в холл, я увидел, что дверь в комнату моей матери была закрыта. Они были в там. Я знал, что они были там. Эта дверь была обычно открыта. Я не тронул дверь. Я боялся увидеть их. Я боялся, что они разрушат все. Они сказали бы ей все и оттолкнули бы ее от меня.

   Нет.

   Боже, нет.

   Нет, нет, нет.

      Она не пришла домой в течение нескольких часов. Я не знал, как много; я просто знал, что было поздно. Я сидел возле моей двери на полу, ожидая ее. Глядя прямо перед собой. Нуждаясь в том, чтобы увидеть ее и удержать ее и знать, что она была здесь, со мной. Она никуда не делась.

      Звук открывающейся парадной двери поверг мое сердце в дикое безумство. Блэр была дома. Это мог быть он. Конец. Нет. Нет. Нет. Я не позволил бы этому случиться. Я заставил бы ее полюбить меня. Заставил бы ее простить меня.

   Когда она остановилась на верхней ступеньке и увидела меня, я сидел там и смотрел на ее. Моя сладкая Блэр. Она раскрыла и украла часть моего сердца, не открывая ее рта. Затем она поглотила меня. Забрала его полностью. Я позволил ей свободно им владеть.

      Она начала идти ко мне, а я встал и пошел к ней.

   — Ты нужна мне наверху. Сейчас же.

   Отчаяние в моем голосе, казалось, удивило ее, но она не спросила меня.

   Я схватил ее руку и потянул ее к моей двери. Я должен был поторопиться и заполучить ее в безопасности в моей комнате. Подальше от них. Я затащил ее внутрь и закрыл дверь, прежде чем повернуться к ней и прижать к стене.

      Я пробежался руками вниз по ее телу, запоминая каждый изгиб. Этого было не достаточно. Мне нужно было снять ее одежду. Сгребая перед рубашки, которую она носила, я разорвал его. У меня не было времени на пуговицы. Она

   задохнулась, и я накрыл ее рот моим. Я встречал ее сладкое тепло моим языком снова и снова, в то время как я быстро добрался до ее шорт и стащил их вниз по ее ногам. Она была голой. Моя Блэр. Моя прекрасная, сладкая Блэр.

      Рыча у ее рта, я знал, что мне потребуется больше. Она не бросит меня. Я не мог позволить ей оставить меня. Я толкнул ее обратно на ступеньки и стащил ее туфли, затем стянул ее шорты и трусики. Совершенно голая. Лишь для меня. Ни для кого больше. Навсегда. Лишь для меня.

      Падая на колени, я раздвинул ее ноги и пробежался языком по ее щели, жадно поглощая ее клитор, который был уже раздут и готов для меня. Блер выкрикнула мое имя и оперлась на локти. Ее бедра открылись еще больше, когда я просунул язык в нее, прежде, чем пробежаться им снова по нежным складкам. Она выкрикивала мое имя. Я начал целовать нежную кожу ее бедер, и она задрожала от нуждающегося хныканья.

      — Моё. Это моё. — Поднимая голову, я посмотрел на нее. — Моё. Эта сладкая киска моя, Блэр.

   Это было моим.

   Она задрожала, когда я нажал пальцем внутри нее.

   — Скажи мне, что это мое, — потребовал я.

   Она кивнула, когда я просунул палец глубоко в нее.

   — Скажи мне, что это мое, — повторил я.

      — Это твое. Теперь, пожалуйста, Раш, трахни меня, — сказала она, задыхаясь.

   Да! Это была моя девочка. Да, она была моей. Она должна была знать, что была моей. Это было моим.

   Вставая, я стянул пижамные штаны, в которые был одет и отпихнул их в сторону.

   — Никакого презерватива сегодня. Я выйду. Я просто должен чувствовать всю тебя, — сказал я ей.

      Я никогда не надену презерватив между нами снова. Я никогда не хотел быть отделенным от нее. Схватив ее бедра, я переместил ее вверх, когда я опустился и пристроил мой член к ее входу. Я не мог войти в нее, если ей было больно. Боже, она должно быть так чертовски устала, но у меня должен был поиметь ее. Медленно, я двинулся в нее.

      — Это больно? — спросил я, держась над ней.

   — Это хорошо, — сказала она со вздохом.

   Я собирался причинить ей боль. Я остановился и вышел.

   — Эта лестница слишком тверда для тебя. Иди сюда.

   Я поднял ее на руки и понес вверх по лестнице. Она была слишком хрупка сегодня вночью, чтобы прижимать ее к твердой деревянной лестнице.

      — Ты сделаешь кое-что для меня? — спросил я ее, усыпая поцелуями ее нос и веки в то время, пока я стоял около моей кровати.

   — Да, — она ответила.

   Я поставил ее на пол и держался за нее, даже после того, как ее ноги коснулись коврика.

   — Наклонись и положи грудь на кровать. Помести руки за голову и оставь задницу выставленной в воздухе.