Я мыслю, значит, я существую - Max Maximov
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Держи, — Алёна протянула комок из своих вещей Кошкину.
— Я меняться не буду, — на полном серьезе произнес Федя, но вещи взял, — на меня это не налезет.
— Отвернитесь, — сказала девушка.
Мужчины развернулись лицом к выходу.
— Дай мне нож, — сказала Алёна Кошкину.
— Зачем?
— Дай мне этот чертов нож! — злобно произнесла она.
Федя завел руку за спину и протянул ей свой перочинный ножик.
— Только не сломай его. Это память от отца.
Алёна взяла оружие. Сняла с себя рубашку и повесила её на плече Кошкину. Фонарь она навела на свои кроссовки.
— Обувь мою тоже возьмите и идите в коридор. Ждите там.
— Я понял, — сказал Вася.
— И я, — кивнул Кошкин, — идея хорошая. Чтоб на обратном пути на них не натолкнуться, если вдруг мы задержимся.
— Да, — сказала Алёна, — всё верно.
Пока мужчины пробирались к выходу, Алёна светила им в спины, подсвечивая дверь. Врачи падали в разные стороны друг на друга. Когда Федя и Ласкин покинули кабинет, Алёна, стоя абсолютно голая, выдвинула лезвие ножика и навела фонарь на одну из тварей в белом халате. Девушка поднесла лезвие к шее, под левое ухо существа и вонзила нож в плоть. Вынула и снова вонзила. Кровь из сонной артерии под давлением хлынула из раны. Алёна переключила внимание на следующего. Второму врачу она распорола горло от верха кадыка до мочки левого уха. Это оказалось проще и быстрее, чем втыкая и вытыкая, пытаться найти артерию, а так она одним движением перерезала один из самых крупных артериальных стволов человеческого тела. Снова брызнуло. Ноги Алёны уже хлюпали по липкой вязкой крови. Девушка, пока что стоя на месте, лишь вертясь из стороны в сторону, резала сонные артерии застывшим созданиям. Когда те, до кого она могла дотянуться, уже были мертвы, она решила, что надо идти от дальней стены к выходу.
— Все в порядке?! — раздался крик Ласкина из-за двери.
— Да! — ответила Алёна, — дело только началось! Мне потребуется минут десять!
Сначала Алёна считала тварей, но на пятьдесят седьмом или пятьдесят восьмом… в общем где-то на этих числах она сбилась.
Девушка изрезала уже половину существ в помещении. Она была вся в крови. Из-за того, что приходилось постоянно или присаживаться, или наклоняться вперед так, чтоб не наклонять при этом голову, у нее заломило в пояснице.
— Кто бы мог подумать, — сказала она сама себе, — болит поясница от того, что я режу горла. Голая. В параллельном мире. С распиленной головой. Н-да…
Алёна распрямилась, выставила руки в стороны, потянулась и продолжила. Существу в виде матери и сына она перерезала оба горла.
Девушка шла от стены к стене, убивая созданий, потом делала шаг к двери в коридор и снова шла ряд от стены к стене. Крови в кабинете было уже по щиколотку.
Возле одного из псевдо-мужчин Алёна остановилась. На полу у кровати валялась спиленная верхняя часть черепа и мозг, не разделенный на полушария. Очевидно, это был мозг этого существа. Но в голову его был небрежно вставлен другой мозг, человеческий.
Спустя пятнадцать минут она добралась до выхода и окинула фонарем трупы врачей. Вся комната была красная от крови, как, собственно, и сама Алёна.
— Я всё! — крикнула она, — выхожу! Отвернитесь!
— Отвернулись! — крикнул Ласкин.
Девушка вышла в коридор. У стены напротив, спиной к Алёне, стояли одетые Вася и Федя. На полу лежала одежда девушки. Первым делом она схватила трусы и надела их. Потом лифчик. А потом и остальную одежду Алёна принялась натягивать на свое грязное, кровавое с головы до пят тело.
Как понять, что перед тобой принципиально другой разум?
Когда Алёна, Федя и Ласкин вышли из больницы, миновав разбитые ранее Кошкиным стеклянные двери, они увидели, что небо, ставшее после захода Лампы черным, сейчас приобрело синий оттенок. Это восходила местная звезда, по спектральной классификации такая же, как и Солнце, а именно — желтый карлик. На улице возле входа стояли двое псевдо-людей. Алёна, держа в липкой ладони нож, решительной походкой подошла к ним и точными движениями перерезала сонные артерии. Кровь струями била из их ран, но девушка заранее встала так, чтоб на нее не попало. Пускай Алёна и была уже вся вымазана, но одежду ей мочить не хотелось. Существа, фонтанируя кровью, держались на ногах от пяти до десяти секунд, а потом начинали дрожать и падали замертво.
Фонарик уже можно было выключить. Рассеянного света местной звезды хватало, чтоб видеть силуэты застывших кровожадных тварей. Алёна шла зигзагами от существа к существу, постоянно переходя дорогу туда-сюда. Вася с Фёдором периодически ждали, пока девушка закончит и двинется дальше. Это сильно замедлило их путь, но зато, возвращаясь назад с Мишкой, у них будет больше шансов пройти по этой улице и не наткнуться на беду. Во сколько точно в следующий раз взойдет Лампа, никто не знал. Ласкин рассчитал лишь примерно. Вышло, что у них есть от трех до пяти часов.
От больницы они прошли по Первомайской улице километр. К этому времени Солнце этого мира вылезло из-за стены на горизонте на половину. Длинные тени вновь легли на город. Утренний рассвет окрасил всё в привычные Земные тона. Стоя посреди дороги, троица уставилась в сторону восхода, который было видно меж домов слева от направления их пути. Солнце вставало не там, где вставала Лампа, а значительно левее, примерно на семьдесят — восемьдесят градусов. То есть траектория движения солнца по небосводу была почти перпендикулярна траектории движения Лампы.
— И с этой стороны тоже стена, — сказал Ласкин, глядя вдаль между двух пятиэтажек.
— Получается, — задумчиво начала Алёна, — либо этот город весь окружен стеной, либо стена только в двух направлениях.
— На закате посмотрим, будет ли стена и с другой стороны, — щурясь, произнес Кошкин.
Солнце медленно ползло вверх, возвышаясь над ровной горизонтальной линией далекой стены. Город начало заволакивать утренним туманом.
— Нам надо бы найти воду, — сказал Ласкин, — эти существа должны где-то брать воду.
— А ты не боишься отравиться? — спросила Алёна.
— Они должны пить. Это факт? — спросил Вася.
— Ну… — протянула Алёна, — наверное… факт. Нет, ну а как иначе? Да, факт.
— Какой им смысл отравлять себе воду? — спросил Кошкин.
— Вдруг их вода только для нас отрава? — настаивала Алёна.
— Я уверен, вода тут будет такая же, как и на Земле, — сказал Вася, — вода,
