Возвращение к истоку - Сергей Зайцев

Шайя вдруг разозлилась — на себя. Хватит уже накручивать нервы, нужно что-то делать. Мысленно чертыхаясь, она заставила себя оттолкнуться ладонями от скалы, плавно переместилась на корточки, затем гусиным шагом подобралась поближе к створкам ворот «крота». Та-ак, вот она, панель ручного доступа, сейчас пальчиками отстучим по сенсорным клавишам, вобьем хранившийся в памяти лоцмана код и…

Она едва успела коснуться панели и тут же рухнула плашмя, вдавившись лицом в острые каменные выступы. Правую скулу пронзила боль, но она не могла пошевелиться. Опустошающая слабость навалилась многотонным одеялом, лишая всякого желания двигаться и что-то предпринимать. Ей даже не хотелось думать, что произошло. Не было желания и сил. Словно кто-то вдруг вытащил ее волю к жизни. В одно мгновенье. А еще — удушающий страх. Он просто выворачивал наизнанку, заставлял дрожать все тело и выжимал слезы, бежавшие из глаз безостановочным ручейком.

Как сломанная кукла.

Валяется, как сломанная кукла, а могла бы сейчас жить спокойно, в безопасности, на какой-нибудь тихой, цивилизованной, далекой от военных потрясений планетке. Ведь собиралась завязать с военной службой еще два года назад, после окончания контракта на Двойном Донце, но не удержалась, подписала новый — здесь, на Пустоши. Не смогла толком разобраться с собственными желаниями. Или «железный дровосек» прописался в сознании куда больше, чем думалось, и не мешало бы подлечить психику, избавиться от зависимости. Не захотела. Поплыла по течению, это ведь так легко. Да и некоторые причины глубоко личного характера толкнули на бегство от действительности наиболее привычным способом — в кокон боевого робота. А теперь придется здесь беспомощно подыхать… И некому прийти на помощь… Гунза Кипер, будь он жив, не оставил бы ее в такой беде… Но его больше нет… Настоящий мужик. Сознательно подставил себя под удар ради остальных, решил поработать мишенью, чтобы выяснить возможности чужаков… Откуда ему было знать, что эти возможности намного превосходят обороноспособность его «Спринтера»? Ему даже Специализация не помогла… А Шайя так и не решилась на перестройку сознания, хотя из-за разработки ее бывшего командира капитана Бола, под началом которого она служила на Двойном Донце, в цене значительно поднялись пилоты, прошедшие Специализацию. Перетасовки и новые веяния начались примерно год назад, когда его ИМС (интеллектуальная матрица сознания) вошла в силу, упрощенно — «двойник»… С обычными пилотами «двойник» не взаимодействует в полной мере, поэтому даже средний пилот со Специализацией намного превосходит по боевым качествам лучшего пилота без Специализации. Так что этот контракт для нее в любом случае последний, независимо от ее дальнейших желаний…

Господи, как же не хочется умирать вот так, беспомощно валяясь на камнях, не в силах даже защититься… Если уж на то пошло, лучше бы она осталась в коконе «Миссионера», — быстрая смерть в яростной схватке вместо долгой агонии. А может, Гунза и это рассчитал — что не успеет удрать, а потому предоставил это бесполезное занятие остальным? Бред… Это у нее от слабости, сплошная дурь в голове, мысли заплетаются, переклинивает, не иначе. Такой бред в голову лезет, что хоть караул кричи. Ну нет, ее эти твари живой не возьмут. Она не позволит к себе прикоснуться. Ее игольник в полном порядке, в отличие от предавшего тела.

Ей потребовалось чудовищное усилие воли, чтобы заставить себя двигаться. От прилива крови к голове, казалось, взорвется череп, а мышцы перенапряженного тела полопаются, как предельно перекрученные канаты. Сантиметр за сантиметром рука сдвигалась к игольнику, наконец ладонь легла сверху на рукоять… И словно какое-то наваждение отпустило. Страх и бессилие схлынули мутной волной, возвращая ясность сознанию. Не всю, но мыслить она, по крайней мере, стала связно. И только сейчас поняла, что ее лоцман отключен. Виртуальная панель погасла, а вырубившийся мехвоин, отвечавший за ее эмоциональное состояние, больше не приглушал панику. Шайя немедленно исправила положение, лоцман, слава высшим силам, запустился, не сдох от какой-то непредвиденной перегрузки, как она опасалась. Смятение медленно отступило.

Она снова поднялась на корточки, машинально потерла щеку, не замечая, что размазывает кровь — падение на камни рассекло кожу. Непонимающе посмотрела на окровавленную ладонь, продолжая напряженно размышлять, вытерла ее о пилотник.

Итак, что же произошло? Она собиралась ввести код на панели ручного доступа…

Шайя повернула голову и внимательно всмотрелась в створки. И только теперь заметила слабый отраженный свет на стальной поверхности. Лоцман дал максимальное разрешение, выделив и увеличив несколько сантиметров поверхности. Да, теперь отчетливо видно — створки покрывает прозрачная пленка из неизвестной субстанции. До нее она и дотронулась. Это что же получается — иноры добрались до «крота» раньше, чем она сюда взобралась? Как глупо все вышло. Скорее всего, она еще легко отделалась, пара минут слабости и несколько ссадин — это все пустяки, главное, она осталась жива и здорова. Неизвестно, какую роль пленка выполняет, но одно ясно абсолютно — нужно немедленно убираться с карниза, здесь она по-прежнему в идеальной ловушке.

Но сперва следует проверить, как там поживает «паучье гнездо».

Аккуратно переместившись на корточках к краю, Шайя осторожно выглянула. Увеличение. Еще. Чисто. «Паучье гнездо» исчезло. Вместе с рюкзаком. Ну и черт с ним. Он ее едва не спалил, не надо было оставлять вещи внизу.

Она плюхнулась на грудь, опустила руку, схватилась за «пиявку», посылая импульс на отсоединение. Но рука вдруг соскользнула с «пиявки», оказавшейся невероятно скользкой, практически лишенной трения. Полнейшее, опустошающее бессилие неожиданно снова навалилось на нее многотонным удушающим прессом, полностью обездвижив.

Шайя сразу поняла, что попалась второй раз на ту же уловку чужаков, но уже ничего не могла изменить. Предельно расслабленные мышцы не повиновались. Лежа пластом, она могла лишь следовать взглядом за поднимающимся к ней «паучьим гнездом», возникшим словно из небытия там, где его только что не было. Наверное, его маскировали какие-то защитные поля…

Но мехвоин на этот раз не отключился. Так что умрет она без страха…

Короткая яркая вспышка на поверхности «паучьего гнезда». Один из узлов, расположенных под мелкоячеистой сетью, обтягивающей тушу чужака, вдруг разлетается брызгами расплавленного металла, тонкой струйкой бьет сероватый дымок. Так выглядит попадание из лазерного оружия — мощный тепловой луч, вгрызаясь в препятствие, вызывает вспышку и разрушение. Тут же целая серия вспышек проходится по «паучьему гнезду», оставляя за собой оплавленные дымящиеся дыры. Чужак дергается, делает несколько быстрых и коротких вращательных движений в разных направлениях, словно в растерянности, затем ухает отвесно вниз и исчезает, снова скрываясь под защитой маскирующих полей.

Черный военный глайдер с эмблемой службы безопасности базы «Зеро» на борту стремительно выныривает откуда-то снизу. Узкое, вытянутое по всей длине крыло с силой врезается острой кромкой в карниз, и камень уступает напору творения человеческих рук — летят искры и гранитная крошка. Тень ужаса холодной змейкой скользит в груди — край этой гильотины останавливается в полуметре от ее опущенной руки. Она все еще не может пошевелиться. И все же спасатели подоспели вовремя, и их неосторожность она готова простить, лишь бы они ее забрали отсюда. Шайя не может поднять голову, сперва слышит звук отъехавшей дверцы, затем видит ботинки и голени человека, ловко выпрыгнувшего на карниз. Он бесцеремонно переворачивает ее на спину. Шайя ошеломленно видит склонившееся над ней до боли знакомое озабоченное лицо.

— Жива.

Затем человек тут же подхватывает ее на руки, шагает к глайдеру, и вот она уже лежит на заднем сиденье. Звук захлопнувшейся дверцы. Странный неприятный запах. Сиденье под ней вздрагивает, глайдер отчаливает от карниза и набирает скорость. В натужном вое двигателей слышатся какие-то болезненные нотки. Чутье пилота говорит ей, что машина повреждена. Вышла из боя с инорами? Но все еще тянет, и это главное.

Неужели у нее начался бред? На Пустоши не может быть Петра. Тем более здесь, в ущелье. Но она видела его лицо и слышала его голос. Ощущала его прикосновения. Самое настоящее потрясение то, что именно Петр вытащил ее из ловушки. Прошлое, от которого она скрылась здесь, снова вмешалось в ее жизнь — чтобы спасти. Надо бы это хорошенько обдумать. Как только выпадет подходящая минутка и все это сумасшествие останется позади…

— Капрал, ты сдурел? Бери левее.

Точно — голос Петра, не показалось. Но какой-то глухой, размытый. Да и запрос по лоцману подтверждает — он. Шайе все-таки удается повернуть голову, бессилие уже отступало. Спинка переднего сиденья почти закрывает обзор, но в щель между ней и бортом глайдера все же удается кое-что разглядеть, а разглядев — сообразить, что Петр торчит в окне, высунувшись до половины наружу. Что ему там понадобилось?