Эсхатология, милленаризм, адвентизм: история и современность - А. Григоренко

Другие адвентистские лидеры, разделяя позицию Д. Ч. Ваггонера, в выражении своего мнения были еще более категоричны: «В этом случае должен ли христианин, остающийся в неоплаченном долгу перед правительством за покров и заботу в прошлом, бросить свою страну в час опасности? Стоит подумать об этом. И убийство ли это – повесить или застрелить предателя? Нет! Нет! Коль скоро люди восстают против справедливых и добрых законов, то они заслуживают смерти, и палач чист. Разве армия Линкольна не стоит между нами и военным деспотизмом, во сто крат худшим, чем деспотизм фараона? Так должны ли мы избегать воинской повинности в этом случае? Мы христиане и мы же не любим отечество, взрастившее нас? Мне очень по душе высказывание брата Уайта по этому вопросу. И мы не должны стыдиться памяти Вашингтона и других героев, благословенных Богом на поле брани… Но самым решительным образом настроившись против предателей, останемся подобными добрым, верным и законопослушным гражданам».207

Возникла, однако, большая дискуссия. Один из адвентистских авторов того времени написал следующие строки: «Ведь эта война вовсе не преследовала цели уничтожения рабства; если бы она имела эту цель, я был бы не против личного участия в военных сражениях».208

А другой адвентистский лидер, занимавший достаточно высокое место в церковной иерархии, свое отношение к войне, охватившей США, выразил следующими словами: «Я никак не могу понять, почему цивилизованная война или смертная казнь являются нарушением шестой заповеди… Мы должны делать все от нас зависящее, дабы избежать нарушения святого Божьего закона. Если мы будем делать это, то не окажемся в положении, при котором не сможем соблюдать субботу, или не сможем избежать воинской повинности, или получать большую зарплату. Замечания брата Уайта о положении призывников, соблюдающих субботу, меня вполне удовлетворяют, и я намереваюсь придерживаться такой же позиции до тех пор, пока считаю их верными».209

Высказывалась и такая точка зрения, что идти в армию добровольно – это плохо, а оказаться в армии по вынужденному призыву – совсем иное дело.

А некоторые даже считали, что «братьям нет никакой надобности идти воевать друг с другом, коль они руководствуются мирными принципами. Но мы жаждем света в вопросе о нашем долге – света истины, и мы вправе его обрасти… Никак нельзя считать, что человек неминуемо окажется лишенным жизни, если по велению своей совести он откажется от участия в войне. А если все попытки протеста ни к чему не приведут, а, как мы видим, все идет именно к этому, я в таком случае рекомендовал бы следовать настоящему совету, пока не будет послан дополнительный свет из Слова или откровения свыше… Я жажду обрести свет истины в этом вопросе и верю, что мы его получим».210

Многие верующие адвентисты внимательно следили за развернувшейся вокруг проблемы участия в военных действиях членов Церкви дискуссии. Некоторые меняли свою позицию, свои взгляды под влиянием прочитанного, другие – оставались верными своей первоначальной позиции. Характерными в этом случае являются размышления одного из них: «Почти с самой юности я был уверен в том, что все виды войн противоречат учению Нового Завета. Однако ныне, после многочисленных молитв, а также в результате серьезного изучения я полагаю, что ранее придерживался крайних взглядов. Я буквально вынужден был прийти к выводу, что доктрина универсального непротивления является несостоятельной крайностью».211 Этот же автор, продолжая развивать свою мысль, приводит, как доказательство в пользу своей точки зрения, пример Неемии, защищавшего Иерусалим от врага: «Это свидетельство убедительно доказывает, что сражение в целях самозащиты было санкционировано самим Богом. А где и когда, спрашиваю я, Он сказал обратное? Нигде. Нигде Бог не говорил нам, что мы должны стоять и ожидать, когда нас убьют, или молча взирать на то, как нечестивые жестокие руки мятежников уничтожат наши семьи. Поскольку нынешняя война нашей нации исключительно оборонительная, не может быть ничего плохого в том, что мы поможем уничтожить мятежников, стремящихся ниспровергнуть законную власть… Если Бог допускает, чтобы на нас выпал жребий, то пойдем и будем сражаться во имя Его».212

Дж. Уайт не во всем согласился с этой точкой зрения, что видно из следующих его слов: «Братья Бордеу и Коттрелл в Ревью за эту неделю высказали мудрое мнение по вопросу войны. Одновременно мы опасаемся, что братьев Снука и Ваггонера занесло в другую крайность».213 В то же время, желая соблюсти справедливость ко всем участникам дискуссии, Уайт поместил мнение всех сторон в своем журнале «Ревью энд Геральд».

Многие пытались избежать любой крайности: «Что касается долга почитателей субботы в вопросе об их участии в нынешней войне, то следует сказать: избегайте крайностей. Дело Севера – это справедливое дело, но и в этом лагере имеется достаточно Аханов. Гордость нации унижена. На собственности правительства начертано «Текел», и нас ждут трудные испытания. Имеются достаточно серьезные возражения против участия добровольцев в этой войне… Без особого откровения свыше попытка сопротивляться властям кажется безумной и самонадеянной затеей. В Индиане произошел инцидент, когда двести вооруженных людей договорились не подчиняться призыву, но их сопротивление было сломлено, и они были вынуждены бесславно капитулировать».214

Конечно, не все члены адвентистской церкви были согласны со взглядами Дж. Уайт. В частности, в роли его оппонента выступил Генри Е. Карвер: «Но брат Уайт говорит: «В случает призыва в армию правительство берет на себя всю ответственность за нарушение закона Божьего». Такая точка зрения мне кажется не только несостоятельной, но и опасной, ибо, коль скоро правительство может взять на себя ответственность за попрание двух святых заповедей и мы при этом остаемся чисты, то почему бы тому же правительству не взять на себя ответственность за нарушение субботнего закона, и мы в этом случае останемся чисты, если выйдет постановление о соблюдении первого дня недели».215

Пришлось Дж. Уайту в том же номере Ревью энд Геральд отвечать на аргументы Карвера, дополнительно излагать свою позицию: «Мы никому никогда и нигде не советовали идти на войну. Наша критика была направлена исключительно на фанатизм, вытекавший из позиции крайнего непротивления; мы только стремились побудить людей к поискам Господа с тем, чтобы доверить Ему свое избавление. Как может произойти сие избавление и как оно в действительности произойдет – на это у нас нет света в данный момент».216

Позиции обеих точек зрения выглядели достаточно убедительными, в результате чего многие рядовые адвентисты оказались в растерянности, не зная как себя вести в соответственной ситуации. Вот только несколько примеров, свидетельствующие о такой растерянности среди рядовых адвентистов, вызванной тем, что в адвентистской Церкви долгое время не была принята общая позиция. Один из ее членов Мартин Киттл в своем письме Дж. Уайту писал: «Я был призван в вооруженные силы Соединенных Штатов… Я полагал, что идти на войну нельзя; но статьи в Ревью изменили мои мысли и я отчетливо осознал свой долг».217 Другой же член адвентистской Церкви, Стефан Пирс пришел к иным выводам: «Не стоит думать, что необходимо воспитывать воинственный дух; нет, напротив, он должен быть искоренен из сердца. И коль скоро нас призвали на воинскую службу, мы обязаны участвовать в войне и считать, что тем самым мы исполняем самый болезненный, самый неприятный долг. В ином случае нас ожидает судьба беззаконника. «Так как ты ненавидела крови, то кровь и будет преследовать тебя» (Иез. 35,6)218.

Еще один участник дискуссии о войне подошел к вопросу об участии в ней после анализа предшествующей полемики и указал на невозможность сравнения нынешней ситуации с эпохой Ветхого Завета. Он, в частности, писал: «Евангелие Христа – это новая эпоха… Война идет уже более полутора лет. Страна отдала правительству более миллиона человек, все деньги, какие только возможно было изыскать; однако едва ли заметен хоть малейший прогресс в подавлении сопротивления мятежников. Последние еще угрожают столице, их каперы не опасаются нашего флота. За все это время мы потеряли более четырехсот тысяч наших людей. Ясно, что Бог против наших войск, что Он отверг эту войну, дабы наказать нашу нацию. Должен ли наш народ, верящий, что пришествие Христа «при дверях», участвовать в такой войне?»219

Не все поспешили согласиться с такой точкой зрения, другие попытались примирить конфликтующие стороны. Среди последних был адвентистский пастор Д. М. Олдрич, который писал: «Я еще придерживаюсь позиции неучастия в войне. Однако находясь на этой позиции, я одновременно подчеркиваю, что хотел бы избежать любого проявления фанатизма, и в своем отношении с миром я желал бы не выражать крайнего энтузиазма в обсуждаемом вопросе… Несмотря на все уже сказанное о необходимости сопротивления призыву на службу, несмотря на все за и против, я все же склоняюсь к мнению, что все наши разногласия во мнениях имеют скорее теоретический, нежели практический характер». Приведя в качестве примера трех еврейских юношей из Вавилона, он вновь продолжал: «Я склонен скорее считать, что в случае призыва на военную службу я бы несколько переформулировал их слова и сказал бы: «не могу» вместо «не буду».220