Ничей - Алексей Борисов

я попал на телеканал, и жизнь сделала крутой поворот.

Я остановился. На меня в упор таращились облупленные гипсовые морды львов с фасада старинного особняка. С ним тоже был связан один из моих боевых эпизодов, еще более ранний, чем дефолт. Здесь находилась редакция литературного журнала «Наверх», куда меня заманил на работу популярный писатель Владислав Локтев. Должность моя именовалась солидно: завотделом краеведения. Правда, в отделе не было ни одного сотрудника, и занимались мы каждый день с утра до ночи борьбой за помещение. Противостояли городскому комитету по имуществу, прямо как общество «Геркулес» из «Золотого теленка». Одновременно внутри коллектива бились насмерть две фракции — сторонников и противников капитуляции. Всё мое заведование продлилось недели четыре.

За размышлениями я не сразу уловил, что кто-то окликает меня по имени.

— Алексей! — раздалось опять.

Из иномарки цвета морской волны мне махали рукой.

Я сделал шаг навстречу.

Это был мой эксперт, как я называл его в шутку. Вернее, бывший эксперт, потому что за последние два года мы виделись ровно один раз, тоже на улице. У него было и другое прозвище, для журналистов — «Бонд». Работал он (точнее, служил) в известном «сером доме». В войну этот дом был разбомблен, а затем заботливо восстановлен одним из первых.

— Привет, — сказал я без эмоций.

— Садись, — пригласил он меня в салон.

— Ты машину сменил? — спросил я, просто чтобы не молчать.

— Требования конспирации, — улыбнулся «Бонд».

— Как дела-то?

— Как обычно: пытки, расстрелы, — заулыбался он еще сильнее.

— Ясно, — кивнул я.

Спрашивать было больше не о чем.

— На выборах работаешь? — спросил в свою очередь «Бонд».

— Пробую.

— Тебя с Макеевым видели, — заметил он.

— Это не слишком серьезно, — сказал я безразлично.

— Может, пристроить тебя куда-нибудь? — оживился эксперт. — Я бы мог похлопотать. К Малафееву Игорю, например? Хотя нет, он от партии идет.

— Спасибо, не надо ничего.

Пауза между репликами грозила затянуться.

— Есть идея, — «Бонд» поднял указательный палец. — Ты в штаб к Макееву вхож?

— Предположим.

— На меня буквально вчера вышел мой старший товарищ. Он на пенсии, конечно. Оказывает клиентам разные услуги, — тщательно подбирая слова, заговорил «Бонд».

Мне стало немного любопытно.

— Кто сейчас его клиент?

— Депутат Филейкин. Из твоих бывших подопечных.

— А дальше?

— А что дальше? Его интересует информация. Как всегда. Насчет оплаты, это уж как договоритесь. Могу свести с ним. Тебя ведь лично с Макеевым ничто не связывает?

— Ничто, — подтвердил я.

— В чем же проблема?

— У меня сегодня ощущение, что я расстался с этим штабом.

«Бонд» перестал улыбаться и сказал:

— А ты попробуй вернуться.

Глава восьмая

Весомый вклад

Я проспал пятнадцать с половиной часов, убрав звук на телефоне. Мог бы, наверное, больше, но сосед этажом ниже пустил в ход электрическую дрель. Собственно, звук мобильника я отключил гораздо раньше, еще бродя по улицам. Башка была тяжеловатой, но не болела. Всё-таки продукт, про запас долго хранившийся у меня в холодильнике, сохранил целебные свойства. Я посмотрел на дисплей: двадцать один пропущенный вызов. Больше всего звонков было от Наталии — двенадцать. Четыре раза звонил Лёва, по два Роман и Фурсов, один раз Василий Александрович.

Потянувшись с хрустом, я включил звук и пошел умыться. Едва успел выйти из ванной, как услышал знакомые позывные.

— Слушаю, — ответил я Макееву-младшему.

— Алексей, доброе утро, — сказал он. — С тобой всё в порядке?

— Естественно.

— Пообщаться бы надо, — закинул удочку Василий Александрович.

— С кем?

— Со мной.

— Когда?

— Как соберешься, — мягко ответил он. — Только ты очень сильно не затягивай.

Я привел себя в более или менее человеческий вид, но бриться не стал. Выпил кофе натощак, вместо костюма надел джинсы с толстовкой и отправился в путь. Чтобы проветриться, всю дорогу проделал пешком.

Макеев-младший сам встречал меня в дверях офиса. Пожал руку и завел в кабинет, где мы вчера так мило общались с его братом. На сей раз кандидата не было видно и слышно. В офисе, по-моему, сидел один Глеб Семёнович, пил чай из огромной кружки и читал какое-то экономическое издание.

— Ты, наверное, сам понимаешь, что ваш с Георгием Александровичем договор больше не действует, — приступил к беседе Василий Александрович.

— Очень хорошо понимаю, — согласился я.

— Но мы не хотим, чтобы ты уходил из нашей команды, — продолжил он. — Ты профессионал с большим опытом. Как посмотришь на то, чтобы поработать от нашего имени со СМИ? Ну, курировать всё это направление?

— Размер оплаты? — поинтересовался я.

Василий Александрович тихонько вздохнул.

— Само собой, поменьше, чем был.

Он назвал мне точный размер.

— Подумать можно? — спросил я. — Да и побриться хотелось бы.

— Конечно, можно. Я сейчас всё равно отъеду. Часа в три перезвонишь?

— Обязательно, — сказал я и, не удержавшись, спросил. — А кто теперь начальник штаба?

— Я, — скромно ответил Макеев-младший.

Покинув офис Василия Александровича, я свернул в ближайший переулок и набрал номер «Бонда». Он взял трубку после второго гудка.

— Через час сможем увидеться? Все трое?

«Бонд» чуть помедлил.

— Давай через полтора. Мой товарищ может быть далеко, не успеет доехать по пробкам.

— Давай, но желательно не позже.

— Где? — спросил «Бонд».

— Там же, где вчера.

— Принято.

Гипсовые львы смотрели на меня грустно и понимающе. Машина «Бонда» стояла точь-в-точь на том же месте, рядом с темно-синим «Фордом». Я сел на свободное место впереди, откинул капюшон.

— Знакомьтесь, — «Бонд» сделал жест рукой, будто объявлял эстрадный номер.

— Анатолий Анатольевич, — негромко представился человек, сидевший сзади.

Я подумал, что он, наверное, такой же Анатолий Анатольевич, как я, с позволения сказать, Акакий Акакиевич.

— Меня уже начальство дергало, — сообщил «Бонд», глянув на часы. — Давайте вы тут сами, ладно? Потом еще поговорим.

Мы простились с ним и пересели в «Форд».

Бывший коллега «Бонда» был заметно старше него. Совсем седые волосы он подстригал бобриком, гладко выбритое лицо было, что называется, без особых примет. Из-под расстегнутой замшевой куртки виднелись костюм и галстук строгих тонов. Судя по комплекции, за собой он тщательно следил и после того, как покинул службу. Хотя покинул ли?

— Кем вы работает у Макеева? — спросил он без преамбул о погоде и тому подобном.

— Менеджер по СМИ, назовем так.

— В штаб действительно вхожи? На совещаниях присутствуете?

— До сих пор присутствовал, — честно ответил я.

— С самим Макеевым общаетесь?

— Бывало.

Внимательные глаза моего собеседника не выражали ничего лишнего и личного.

— Готовы сотрудничать с нами?

— Думаю, да, — сказал я.

— Нам надо обговорить условия, — упредил он мою следующую фразу.

— Вы, наверное, какие-то цифры уже заложили в бюджет, — заметил я.

Анатолий Анатольевич назвал сумму в долларах. Мне захотелось нервно засмеяться: