Война 2011. Против НАТО - Федор Березин

75. Местные ресурсы

Пэ-вэ-ош-ник и технарь Корепанов предупредил новобранцев, что их задача простое наблюдение за местностью, а в случае чего — немедленный доклад. Повидавший множество опасностей в таинстве прошлой жизни Дмитрий Беда объяснил, как это делать. То есть, в плане наблюдения — это не спать на лужайке, а выбрать надежную, невидимую для предполагаемого врага «норку», с удачным обзором в требуемом ракурсе, а так же с нормальной, плохо просматриваемой со стороны противника зоной отхода. И что доклад — это не значит орать что есть мочи «Братцы, буржуины ползут!», а тихое, но быстрое отползание к месту, в коем можно будет приподняться хотя бы на четвереньки и чесать к ближайшей позиции прикрытия; это, понятно там, где не протянута телефонная линия. Так же, Дмитрий Гаврилович долго, не в конспектном бумагомарании, а в натурном виде, демонстрировал как вести то самое наблюдение, на что обращать внимание. Ибо противник состоит из профессионалов, и вообще-то, хотя бы теоретически, но должен их искать. Не исключено, что против них вообще бросят какой-нибудь спецназ, и тогда подкрадывающаяся пехота сама будет маскироваться, причем вполне умело. Однако не боги горшки обжигают, вполне получается вовремя засечь и спецназ; тут, в конце-концов, не джунгли вокруг — реденькая лесополоса, хотелось бы даже гораздо погуще.

Потому как никакие арсенальные склады за время перебазирования дивизиона, кроме двух «гаи-даи-шных» автоматов, найти не получилось, то с оружием ближнего боя ситуация была хуже чем даже накануне. Мотопехотчик внутренних войск Нелесный расстрелял свои заряды, так что теперь вся надежда разве что на приданную дивизиону «Шилку». Благо она не разоружена и хранит в брюхе некоторые остатки своих 23-миллиметровых патронов. Однако «Шилка» одна, причем ее главное назначение все-таки внезапно реализующиеся в зоне поражения штурмовики с вертолетами, а никак не бронетехника. Конечно же, после последнего боя экипаж ЗСУ ходит задравши подбородки и, тем не менее, если смотреть без розовых очков, патронов всего на треть минуты стрельбы. Не густо, говоря по чести.

Вот по этим самым причинам комдив Корепанов и намечает загодя пути отхода. Поскольку вокруг лесок, то маршрутов бегства непосредственно с места дислокации три. Далее дерево возможностей расширяется, в зависимости от выбранной вариации. Однако то — следующая стадия. Не исключено, кстати, именно в случае вторичного везения, что двигать технику вообще никуда не придется. Нет, дело не в ожидании прихода «Красной армии освободительницы», вера в чудеса за время боевых будней несколько поистерлась. Дело именно в везении, в плане удачных целей. В конце-концов, назначение ЗРДН не в беготне по лесостепи, а в уничтожении чуждых летающих монстров. Если ракетчикам снова подфартит, то у них просто не хватит ракет на длительную «работу». Ну а поскольку, подвоза изделий 9М38 совершенно не предвидится, то после растраты летающей составляющей вся металлическая когорта станет просто умеющим кататься на гусеницах паноптикумом. Кстати, вследствие, странной непропорциональности в устройстве Вселенной, как раз моторесурсный потенциал техники повысился. Произведший разведывательный рейд по округе в трофейной гаишной «десятке» Беда обнаружил в одном из населенных пунктов, с вполне подходящим названием Удачное, совершенно не разграбленную станцию ГСМ сельскохозяйственного назначения. Более того, он наладил контакт с ее владельцем, то ли фермером, то ли новым помещиком, который согласился поделиться достоянием за так, причем в любом количестве. А к тому же, от нового дружка перепало кое-что в премиальный бонус.

— Знаете, Дмитрий Гаврилович, ведь новые оккупанты все равно заберут, — признался в сердцах, и явно после многодневного возлияния, неожиданный «меценат» ракетчиков. — Вон, в Красноармейске, все источники горючки под контролем. Реквизировали за так. Знаете, уж на что я наши-то прошлые власти недолюбливал за постоянное «дай», но теперь-то совсем беспредел.

— Александр Карлович, так ведь у нас оккупация. Что ж вы хотите? — «успокоил» его Беда.

— Как что я хочу? Пусть хотя бы стало как раньше?

— Я, Карлович, говорить не мастер, голова не на то заточена. Но меня тут просветили, — поднял указующий перст Дмитрий Беда. — Существует такой «эффект лягушки». Вот ее кинут в котел. Она плавает. Интересно, весело, водичка прохладная, вокруг невиданные предметы — овощи. Потом вообще кайф. Водица подогрелась — красота — Африка — наша общая прародина. Вода все горячей, все приятней. Вокруг чудеса — овощи цвет меняют. Потом и сама лягушка. Так и сваривается, не поняв в чем дело. Правда, в конце, когда совсем уж припечет, может попробовать выбраться. Но то ли стеночки котла обжигают, то ли лапки проварившиеся уже не очень достойно гребут. Так вот, у нас — стадия варки как раз подоспела. Все эти красоты мелкого предпринимательства, все это были невиданные до того овощи. Ну а теперь, дабы мы не выпрыгнули из котелочка и пришла союзно-натовская пехота.

— Она ж, вроде, турецкая?

— Так турчаки же в НАТО, ты чего, Александр Карлович с Луны свалился?

— Но ведь говорят, вышли, вроде?

— Не знаю, что там говорят. Я по прошлой жизни ведаю — турки завсегда в НАТО были.

— Слушай, Дмитрий Гаврилович, а еще есть слух… Только ты уж не смейся, я лично не знаю, что и думать… Будто это и не турки, а русский спецназ маскированный. Слыхал такое?

— Конечно слыхал, Карлович. Но ты сам-то веришь таким бредням? Я тебе скажу, я этих турок уже какое-то количество… ликвидировал, так сказать. Никто перед концовкой маму на российской «мове» не звал. Гарантирую. А вот самолеты у них америкосовские. «Фантомы», если быть точным. Это я от верных, разбирающихся товарищей знаю.

— Дмитрий Гаврилович, а это не вы недавно там… Ну, где-то наверно, в стороне Дзержинска завалили несколько «литакив»[129].

— Это я тебе не поведаю, Александр Карлович. Секрет.

— Не, ты все ж скажи, Дмитрий Гаврилович. Я никому, ни-ни. Я тебе скоко хошь солярки отдам. Могу и бензин даже, для «гаишки», например. Для родимой армии ничего не жаль.

— Слушай, Карлович, ты ж сельский предприниматель, у тебя хозяйство. Наверняка ж и оружие наличествует, ну хоть какое-нибудь… Да нет, я не реквизировать собираюсь. Я к тому, что нам умелые, да и «наши» люди требуются позарез. Может, айда к нам?

— Так я это… Ну, пьяный в стельку, ты ж видишь. Мне ж надобно в чувство прийти.

— Ну, вот и приходи. Вооружайся и айда! Ладно, поеду я. Канистры-то у тебя можно прихватить?

— Бери, сколько хошь, Дмитрий. Бензовоз, к несчастью, я недавно ухандокал. Ну, получилось так. В ремонте ныне. Оттого и запил спокойнехонько. А тут туркачи эти, твою в качель. Ну, никак не расслабиться, блин гребаный.

— Точно, Карлович. Вот также и Союз когда-то профукали.

— Ты про ваучеры эти «гайдаровские»? Во-во, мои знакомые спокойно на пузырики обменяли, а я, мудак, вложил в какую-то хрень. Помню быстро та фирма куда-то потом сгинула, без всяких «привет друзям»[130].

— Ладно, Александр Карлович. А на счет жратвы, ты как?

— В смысле? А, так пшеницы же в навал. Ты вот что, Гаврилович. Взял бы мой «Пазик». Это, правда, с возвратом. Идет?

— Идет.

— Но все ж, постой Дмитрий Гаврилыч. Не ответствовал ты все ж. Вы самолеты турчакские уделали?

— Да, мы, Карлович. Кому ж еще, в самом-то деле. Ракетчики у нас просто спецы-волшебники — «смерть оккупантам».

— Вот молодцы, Гаврилыч. Ой, молодца! Я б тебя сейчас расцеловал с радости, но боюсь, подумают, что гомик. Но все ж, дай я вас по-настоящему отблагодарю, Дмитрий. Только… Тс-с, — «фермеро-помещик» Александр Карлович приложил палец к губам. — Ты, Гаврилыч на ногах, вроде стоишь. Пошли со мной в подвал. Не, не этот. Другой, под сараем.

— Ну, ты врылся, Карлович! — восхитился Беда, оценивая входную створку, покуда «топливный спонсор» отстегивал от массивного самодельного люка два тяжелых навесных замка. — Атомное убежище здесь у тебя, да? Молодец.

— Давай за мной, Гаврилыч. Залазь. Щас, чего покажу. Где ж я… А, в том углу, под полкой. Короче, когда-то давно, тут у нас конверсия проводилась — часть поблизости сокращалась, вот я и… Ну, не за бутылку, но все едино, не дорого. Деньги ж тогда на бензине — о, какие поднимал. Короче, приобрел на всякий случай. Но прапор — сволочь — алкаш — на…бал. Саму систему не принес.

— Какую систему? — спросил Беда.

— Какую, какую… Эр-Пэ-Гэ, вот какую.

— Мать моя! — выпучил глаза Дмитрий Беда, когда перед ним наконец-то распахнули ящик, заполненный, на вид вполне новенькими, зарядами для ручного гранатомета.

— Но ты уж извини, Дмитрий Гаврилыч, — как-то вдруг засмущался Александр Карлович, — но это не лично тебе, хоть ты мужик и здоровский. Подари это, пожалуйста, своим ракетчикам. Подаришь?