Терминатор-2. Судный день - Рэндел Фрейкс

– Да, конечно! Откуда тебе знать? Вы все только и умеете осквернять мир своими погаными идеями и оружием. Тебе известно, что каждое ружье и пистолет носит имя конкретного мужика? Кольт, Браунинг, Смит, Томпсон, Калашников. Мужчины, а не женщины сделали водородную бомбу – ее изобрели такие вот мужики, как ты. Ты же у нас творческая личность! Правда, ты не способен создать что-то действительно стоящее… Сотворить жизнь. Тебе неведомо, как она зарождается внутри человека. Все вы умеете только сеять смерть… Паскуды!

Джон коснулся ее дрожащей руки и сказал:

– Мама, мамочка, нам сейчас нужен более конструктивный разговор. По-моему, пол человека тут ни при чем.

Он повернулся к Дайсонам:

– Она еще не совсем успокоилась.

И опять обратился к Саре:

– Мы так и не придумали, как все это предотвратить, да?

– Но ведь мы уже пытаемся это предотвратить, – смущенно вставила Тарисса. – Я хочу сказать, мы попробуем изменить ход событий. Разве нет?

Дайсон привстал.

– Вот именно! Я не стану завершать работу над новым микропроцессором! Все! Я выхожу из игры. Завтра уволюсь из «Кибердайн». Лучше буду торговать недвижимостью.

– Этого недостаточно.

Дайсон умоляюще воскликнул:

– Послушайте, я сделаю все, что вы хотите. Лишь бы мои дети росли спокойно.

– Никто не должен продолжать твою работу, – сказал киборг.

– Да-да, конечно. Вы правы. Мы должны уничтожить лабораторное оборудование, документацию, дисководы – все, что там есть. Все! К чертям!

Тарисса взяла его за руку, и он поднял на нее глаза. Он никогда еще не глядел на нее с такой любовью.

Потом во дворе Дайсона, в мусорном баке, запылал костер. И в него полетели папки с документами. Терминатор плеснул в костер бензина, и огонь взметнулся кверху, осветив его лицо адским пламенем.

Сара, Дайсон, Тарисса и Джон принесли из кабинета целый ворох материалов: документы, записи, оптические диски. Даже дети включились в работу. Все добро полетело в огонь. Дайсон бросил в него модель микропроцессора. При этом взгляд его был бесстрастен. Он глядел в костер, где горел весь его мир. Потом Дайсон вдруг осенило.

– А вы знаете о микросхеме?

– О какой? – удивилась Сара.

– О той, что лежит в сейфе «Кибердайн». – Дайсон повернулся к Терминатору. – Она, наверное, из такого же робота.

– Киборг поглядел на Сару.

– Главный процессор первого терминатора.

– Я так и думала… Проклятье! – пробормотала она.

– Нам не велели спрашивать, откуда все это. Я думал, это японцы… Черт, не знаю, что я думал. Мне не хотелось выяснять. Это потрясающая вещь. Она открыла перед нами новые горизонты, о которых мы даже не подозревали. Вся моя работа построена на ней.

– Ее нужно уничтожить, – сказал Терминатор.

Сара стиснула руку Дайсона. В ее глазах отражалось пламя.

– Ты можешь провести нас через охрану?

– Да, наверное. Когда?

Дайсон прочел ответ на лицах своих новых знакомых.

– Сейчас? – Он вздохнул. – Да, вы правы.

Он повернул голову и взглянул на жену. По ее лицу текли слезы, но взгляд был решителен и ясен. Она положила руку ему на плечо и сказала:

– Майлз, я ужасно боюсь. Это правда. Но я еще больше боюсь, что ты не пойдешь.

Он кивнул. Конечно, она права.

Сара спросила у Терминатора:

– Им небезопасно здесь оставаться?

Вместо ответа Терминатор повернулся к Тариссе.

– Забирай детей и езжай в гостиницу, – велел он. – Прямо сейчас. Не трать время на сборы.

Потом обратился к остальным.

– Пошли!

ТАНЕЦ СУДЬБЫ

Сара глядела на мелькавшую за окном дорогу, освещенную фарами машины. А дальше до самого горизонта простиралась темнота. Сара думала, что будущее, которое всегда казалось ей таким ясным, теперь похоже на ночное шоссе. Они ступили на неизведанную территорию и, по мере своего продвижения вперед, сами творили историю. У Сары впервые возникло чувство, будто она взяла судьбу за руку и ведет ее в танце. От их шагов зависит, изменят ли они будущее или разрушат его. Сара подняла глаза и увидела впереди большое прямоугольное здание, все в огнях.

Корпорация «Кибердайн».

Дайсон быстро провел пропуском по идентификационной канавке сканера. Раздался щелчок открывающейся двери, и ученый вошел в просторный вестибюль. За ним вошли Сара, Джон и Терминатор. Куртка робота была вся изрешечена пулями, а рука одета в черную перчатку, чтобы скрыть обнажившийся скелет.

За столом безмятежно сидел охранник по имени Гиббоне. Держа в руках газету «Вествейс», он увлеченно читал статью о происхождении юкки. Как вдруг увидел приближающегося к столу Майлза Дайсона. Он был бледен, весь в поту, однако улыбался.

– Добрый вечер, Пол, – еще издалека заговорил он. – Тут ко мне приехали друзья из другого города. Я подумал, хорошо бы сводить их сюда и показать кое-что интересное.

– Мне очень жаль, мистер Дайсон, но вам известны правила посещения лаборатории. Мне нужно письменное разрешение.

Клац!

Гиббонс в ужасе увидел перед собой два дула – Сары и Терминатора.

Терминатор сказал:

– Я настаиваю.

Гиббоне оцепенел. Его взгляд метнулся к сигналу тревоги, расположенному на щитке. Но Сара предупредила:

– И не вздумай.

Гиббоне кивнул и замер, стараясь не дышать, хотя сердце выскакивало из груди. Терминатор быстро обогнул стол и вытащил охранника из кресла. Джон достал из рюкзака лейкопластырь и оторвал от него кусок.

Через несколько минут на втором этаже открылась дверь лифта, и Терминатор осторожно вывел всю компанию в коридор. Они толкали перед собой тележку, заставленную приборами в нейлоновых рюкзаках. Дайсон жестом показал, что надо свернуть направо. По дороге он объяснил:

– Сейф открывается двумя ключами. Моим и охранника из зала контроля безопасности.

Они остановились перед большой дверью. Табличка наверху гласила: «Отдел Особых Проектов. Вход только по специальным пропускам». Дайсон просунул в щель свою карточку, и дверь открылась.

Охранник – его звали Мошьер – шел по длинному коридору, начинавшемуся от административных помещений на первом этаже. Часы, свисавшие на цепочке с его пояса, раскачивались взад-вперед. Мошьер заканчивал обход здания. Он прошел мимо лифтов и, заворачивая за угол, где был стол вахтера, пропел:

– Я уже дома, дорогая…

Но за столиком никого не оказалось. Мошьер нахмурился, однако подумал, что Гиббоне, наверное, в туалете, и прежде, чем поднимать тревогу, нужно пойти и проверить. Вздохнув, Мошьер направился в туалет. Распахивая дверь, укоризненно произнес:

– Слушай приятель, нельзя оставлять…

Привязанный к унитазу Гиббоне промычал что-то невразумительное – его рот был заклеен лейкопластырем. Мошьер повернулся и, опрометью бросившись к щитку, нажал на кнопку тревоги.