Проклятый лес - Александр Макута

убить, а к третьему не успел — он всадил стрелу в грудь нашего и тот упал на спину, раскинув руки. Две стрелы ударили в меня откуда-то сверху, но щит, насыщенный мадьей выдержал.

Длина клинка давала небольшое преимущество, но отбиваясь от десятка врагов, я все равно проигрывал, пропуская удары. На них тратилась уйма магии, все больше иссушая канал в Кантр.

— Жар! — выкрикнул снизу Крал и через борт на палубу влетело нечто похожее на горящий пень, с длинными гибкими корнями. Едва приземлившись, это создание, замахало конечностями, обрушив их на солдат. Каждый удар сопровождался брызгами жидкого огня, который если попадал на человек, то уже горел без остановки. Сразу же появились раненые и обожженные, но враги и не подумали отступать. Стало заметно светлее, а кто-то из команды промчался с ведром.

Лысый воин в кожаной куртке и кольчуге обрушил на огненный пень удары огромного двуручного топора. При каждом попадании вверх отлетали целые клубы пара. Улучив момент, я атаковал лысого в бок, но он подставил древко и ударил в ответ. Мой щит едва не слетел, а вместе с ним и плечо откликнулось резкой болью. Пень был спасен, а второй удар я принял на меч, и его чуть не вырвало из рук.

Силен!

Следующая атака вдребезги разбила мою защиту, обнулив щит и бросив меня на палубу. Около основания мачты верху упало обезглавленное тело одного из стрелков.

— Недоучка, — прошипел воин, шагая на меня и замахиваясь вспыхнувшим желтоватым светом топором… Я ругался, отползая назад. Обращаться в варха поздно, успеть бы восстановить щит!

Столб синеватого света ударил моего противника сверху, окутав тягучей пеленой, замедляя и дезориентирует. Это Хварг с женой, оказавшись на борту, вступили в бой. Следом лезли другие.

— Жар! — снова раздался выкрик Крала и на палубу вылетел еще один пень. И в этот же момент упал убитым один из сектантов — тот самый, что лез сразу следом за мной. Его ранил один из офицеров в кирасе, а добили воины с протазанами.

Часть солдат отвлеклась на пни, а остальные насели на сектантов и лишь трое вместе с лысым снова атаковали меня. Воспользовавшись заминкой, я бросил облако пыли в глаза одного из них и пробил грудь, удлинив меч в резком выпаде.

Лысый взмахнул рукой и из-под меня будто выдернули палубу — я с грохотом рухнул ничком, потеряв врага из виду. Но сразу откатился вбок, а на мое место обрушилось лезвие топора, глубоко прорубив темные доски палубы. Я ударил по ногам, но враг перепрыгнул мой меч, оставшись невредимым. И тут на него сверху упала темная тень, сверкнув парой светящихся клинков. В плечи с двух сторон, прямо у основания шеи! От веса Кайела, спрыгнувшего с мачты, лысого повалило на колени, но он попытался встать, бросив топор и вцепившись в руки сероволосого. Но тот резким движением провернул свои мечи и противник, захрипев, обмяк и повалился бездыханным.

Меня оттеснили к стене какой-то палубной постройки, но, отступая, я ранил двоих и убил одного из нападавших. Так, что против меня осталось всего-то трое врагов. Двое с протазанами и офицер в кирасе, вооруженный блеклым светло-серым магическим мечом.

За их спинами я видел, как сражаются сектанты, атакуя магией и отбиваясь от атак холодным оружием. Из-за их спин Крал все продолжал метать какие-то заряженные мадьей штуки. Огненных пней больше не было, но хватало всяких других диковинок.

Перед четырьмя нашими людьми, двое из которых были уже ранены, громоздилось целая куча мертвых тел. Казалось, что еще немного, и сектанты перейдут в наступление.

Отбиваясь от солдат, я отступал вдоль борта все дальше к корме корабля. Пару раз видел и матросов, но они старались не вступать в бой, поспешно скрываясь внутри корабля или ликвидируя пожар.

Один из врагов ловким выпадом подбил мне ногу и офицер немедленно этим воспользовался, обрубив часть снастей, которые едва не придавили меня. Громкий хлопок на носу корабля совпал тем, что разом потухли все факела и прочий огонь. В голосах перекликающихся людей послышалась было паника, но команды офицеров быстро восстановили порядок.

Скрыв клинок, в наступившей темноте мне удалось оторваться от преследователей и взбежать по широкой лестнице на кормовую надстройку. Сжавшийся у штурвала рулевой, двое солдат, и сигнальщик с горном ощетинились оружием и напряженно всматривались в темноту.

— Сигнальте на другие корабли о помощи, — раздался откуда-то сбоку зычный голос, легко перекрывший шум и крики сражения. Один из солдат бросился к ящику и стал вытаскивать из него большие факела. А сигнальщик поднес к губам свой горн. Но сыграть не успел — я уже оказался рядом с ним и ударом рукояти оглушил его. Мой меч подсветил окружающее пространство зеленоватым цветом и рулевой тут же бросился прочь. Один из солдат продолжил ковыряться на палубе, пытаясь поджечь факел, а второй с яростным криком атаковал.

У основания лестницы показался офицер со светло-серым мечом в руке и двумя солдатами сопровождения. Они шли осторожно, едва ли не крадучись.

— Он здесь один! С зеленым клинком! — заорал тот, что поджигал факел, и солдаты внизу сразу ускорились, взбегая по лестнице.

Отступая под атаками протазана, я ударил мадьей и вышиб сигнальный факел из рук крикуна, вызвав возмущенный вопль. А затем попал по ноге ближайшему противнику, отрубив ему ступню. С воем солдат завалился на палубу, прямо под ноги соратников.

Во тьме вспыхнули парные клинки Кайела и я расслышал его хриплый шепот.

— На колени! Башку тебе сейчас отрежу!

— Не убивайте, господин! — сдавленный стон.

А потом тяжелый глухой удар и шум падающего тела.

Оставшаяся против меня троица наступала, офицер в длинном выпаде едва не продырявил мне живот, но я ухитрился отвести его клинок в сторону и сам атаковал в прыжке, взлетев метра на два вверх. Мой удар развалил его почти пополам, а светло-серый меч потух и исчез.

— Не убивайте! Я сдаюсь! — выжившие солдаты почти одновременно упали на колени и, бросив оружие и распластываясь на палубе.

С середины корабля донеслось еще несколько таких криков — там мерцали огни и оттуда, вероятно, надвигались выжившие сектанты. Там же я заметил Кайела с горящим факелом в руке. Бой закончился — мы захватил патрульный корабль графа Мато. Или имперский?

Пленных, а их оказалось почти два десятка, согнали на нос — восемь солдат, из которых пятеро были ранены, и одиннадцать моряков, включая капитана. Того самого обладателя зычного голоса. Казалось, что он мог бы докричаться до другого берега реки, если бы захотел. Но он