Дебют двойного агента в Стамбуле - Greko

— Налейте! – приказал Георгий.

Я, предвкушая ход событий, еле сдерживал смех. Витой рог, доверху наполненный вином, уже плыл по направлению к меняющемуся в лице Спенсеру. Он осторожно взял рог в руки, с тревогой посмотрел на меня. Я в этот момент как раз принимал другой рог. Приняв, поблагодарил поклоном головы. Спенсер за мной повторил.

— Все в порядке! – успокаивал и наставлял я Спенсера. – Сейчас Георгий будет говорить тост в нашу честь! В особо пафосных местах будет неплохо, если вы будете прикладывать руку к сердцу, выказывая свою благодарность за столь лестные слова в ваш адрес, или просто кивать.

— Понятно.

Георгий, уже готовый произнести тост, ждал от меня отмашки, наблюдая за нашим диалогом. Я посмотрел на него, кивнул: мол, поехали!

Георгий начал. Было небольшое предисловие, прежде чем он коснулся наших скромных персон. И так как он начал с восхваления меня, я посчитал необходимым подготовить Спенсера к тому, что его ожидало, пользуясь тем, что никто не понимал, что я в эти минуты говорил англичанину.

— Послушайте меня, мистер Эдвард. Не волнуйтесь, говорят про меня, – приложил руку к сердцу в знак благодарности за упоминание моего великого народа. – После того, как тост закончится, все выпьют за нас. Мы при этом пока не пьем. Нам нужно будет сказать ответное слово. Тут не волнуйтесь. Если будет необходимо, я все должным образом приукрашу. Но после того, как вы скажете, вы должны будете выпить весь этот рог до последней капли!

Признаюсь, я испытывал некую мстительную радость в предвкушении реакции Спенсера. И дождался. Спенсер посмотрел на меня с ужасом.

— Как до последней капли?!

— Улыбайтесь! – приказал я ему, поскольку грех было не воспользоваться таким моментом, когда можно было переступить за черту сложившихся отношений, в которых я не имел права на подобные указания, да еще в приказном тоне.

Спенсер послушно улыбнулся.

— Это не так страшно, как кажется на первый взгляд. Вино легкое. Поверьте мне, вы справитесь.

— Но... – Спенсер все равно не мог поверить.

— Послушайте меня! – я наслаждался своим новым статусом, пусть и обретенным только на время церемонии с рогом. – Вы хотите поехать в Грузию?

Спенсер кивнул.

— Вы хотите узнать про эту страну и про ее жителей как можно больше, по максимуму?

Спенсер кивнул.

— Так вот, чтобы это получилось, вам придется не раз и не два сидеть за накрытым в вашу честь столом, выслушивать тосты в вашу честь и пить. Много пить. Иначе вы не узнаете эту страну и не сблизитесь с ее народом. Так что давайте считать, что сегодня – ваша первая тренировка.

Спенсер посмотрел на меня. Я был серьезен. Спенсер кивнул.

— Хорошо! – улыбнулся, поддерживая его. – Теперь говорят про вас!

Я начал переводить, не забывая указывать Спенсеру, когда нужно просто благодарно кивнуть головой, а когда приложить руку к сердцу. Спенсер все исполнял. И при этом все равно был растерян. Только теперь его растерянность была связана не с тем, что ему придется опрокинуть в себя почти литр вина. Он никак не мог поверить, слушая мой перевод, что о нем, о человеке, которого видят в первый раз и которого вовсе не знают, говорят настолько проникновенные слова и так восхваляют.

Георгий закончил. Все выпили. И все теперь смотрели на нас. Я вежливо попросил Спенсера дать мне высказаться первому. Сделал небольшой шаг вперед. Тост мой намеренно был коротким. Я понимал, как весь дворик с нетерпением ожидает ответной речи англичанина! Поэтому: поблагодарил – пожелал – выпил. Все одобрительно зашумели, когда я перевернул рог, демонстрируя, что выпито все до последней капли. После этого все разом посмотрели на Спенсера. Установилась абсолютная тишина. И взгляды десятков глаз, и такая тишина, конечно, смутили Спенсера. Он откашлялся. Посмотрел на меня. Я подбодрил его. Спенсер сделал шаг вперед, приподнял рог.

Переводя, я вынужден был признать, что Спенсер, все-таки, крепкий мужик. Он справился с волнением. Он понял, что нужно говорить, чтобы покорить публику. И еще я был вынужден признать, что сделал он это без моей помощи. Мне не пришлось ничего добавлять от себя, настолько его тост соответствовал правилам грузинского застолья. А уж закончил он его и вовсе чистейшим туше!

— Я очень хотел посетить Грузию. И если до этой минуты это была мечта, то теперь для меня это стало делом чести. Потому что теперь я обязательно должен посетить Грузию! Я должен увидеть ту благословенную землю, которая являет миру таких прекрасных людей, как вы! Людей с такими большими и добрыми сердцами! Спасибо!

Под одобрительные восклицания, под взгляды десятков глаз, во многих из которых уже блестели слезы, Спенсер справился и с рогом. Выпил все до последней капли, перевернул. Это была абсолютно заслуженная победа! И это я тоже признал.

Спенсера и меня тут же подхватили, усадили за стол. Шум уже стоял невообразимый. Но я все-таки успел попросить Георгия не наливать Спенсеру такими дозами. Георгий кивнул. Перед Спенсером поставили стакан.

— Вы блестяще справились! – я наклонился к Спенсеру.

— Не ожидали? – улыбнулся англичанин.

— Если честно – нет! – признался я.

— И переводили слово в слово, ничего не добавляя и не приукрашивая?

— В этом не было необходимости! Лучше и не скажешь!

Спенсер не мог скрыть своего восторга.

— Кстати, не думал, что так легко справлюсь с рогом и сейчас справляюсь с вином, – Спенсер сказал это, выпив уже второй стакан менее чем за минуту. – Очень легкое. Практически компот!

Я кивнул. Подумал, было, его предупредить, но решил, что раз тренировка, то пусть уже пройдет ее до конца и сам на своей шкуре испытает коварство такого вина. Действительно, кажется компотом. Пьешь легко и много. И совсем не понимаешь, почему в какой-то момент происходит неожиданный щелчок – и вот ты уже не можешь стоять на ногах, и уже вихри в голове, и язык уже подчиняется тебе с трудом. Как по мне, легкое вино – самый опасный напиток из всех, потому что от него не ожидаешь подвоха. Так что теперь моей заботой было еще и не пропустить этот щелчок у Спенсера. А то мало ли... В таком состоянии любой шаловливый, пусть и мимолетный женский взгляд мог призвать его на подвиги, из которых мы