перекрёсток - Ольга Шевлягина

— В том, что мы с тобой теперь записаны в гомосексуалисты…

— В кого?! — Поттер чуть не ударился головой о потолок, когда подпрыгнул в негодовании.

— Поттер, гомосексуалист — это мальчик, который любит мальчиков… — как с душевнобольным разговаривал Скорпиус, провожая взглядом девчонку с Рейвенкло.

— Я знаю, кто это! Почему они так решили?! — ревел мальчишка, и Скорпиус не смог сдержать насмешливой улыбки. Он пожал плечами и направился к своим подземельям.

— Малфой!

— Ну, что еще?

— Мне нравятся девочки!

— Безумно рад, — фыркнул Скорпиус и пошел к себе, поражаясь, что выдержал целых полчаса разговора с Поттером. Это настораживает.

Глава 3. Оборотное зелье

Если б ты стал мною, а я тобою,Если б нас с тобой поменять?В чем бы мы различались?С чем в итоге б остались?Нам теперь несложно узнать…Я буду тобою, и душу открою,Что другим так трудно понять.Ты поймешь и заметишь.И когда меня встретишь,Мне легко сможешь руку подать.

В субботу утром Джеймс проснулся в приподнятом настроении и каком-то возбужденном состоянии. Еще бы! Сегодня суббота!

Ночью он снова видел их: оленя и пса. Они резвились на зеленом склоне. Пес все время хватал оленя за задние ноги и отскакивал, чтобы рога не настигли его заслуженной карой. Правда, Джеймсу, наблюдавшему за возней зверей, казалось, что олень не очень-то и старается схватить шалившего пса.

Что ж, раз ему приснился такой хороший сон с двумя такими разными, но такими дружными животными, то ничего не оставалось, как предположить, что сегодня все пройдет лучше некуда.

Прикольно: он сегодня станет Малфоем… Вот уж никогда не подозревал, что ему выпадет такое сомнительное счастье…

В открытое окно вместе с теплым майским воздухом ворвался Бэг с письмом, привязанным к лапке. Джеймс сполз с кровати и взял свиток, исписанный косым почерком сестры. В его тумбочке лежали еще три, которые она прислала, пока он лежал в больничном крыле. Наверное, завтра надо ответить, особенно на ее угрозы, что она сама, только приехав в Хогвартс, придушит Малфоя за то, что тот причинил такую боль ее любимому брату. Надо бы чуть успокоить Лили — ведь Малфою-то тоже досталось!

До завтрака был час, и Джеймс торопливо привел себя в порядок, натянул на себя любимую футболку с черным псом (пусть Малфой походит в приличной одежде) и джинсы, наспех завязал шнурки (все равно кроссовки снимать) и вскоре уже спускался в подземелья по пустующим еще коридорам. Ну, понятно, все нормальные студенты еще спят, суббота ведь, но разве интересно быть нормальным?

Джеймс тихо прокрался по подземелью, отсчитав назначенные Малфоем пять дверей слева, и постучал в шестую. Почти тут же она отворилась, и мальчик просочился в узкую щель.

— Ты бы еще ногой постучал, чтобы весь замок услышал, — вместо приветствия изрек слизеринец, возвращающийся к старому столу, на котором Джеймс увидел коробку с ингредиентами, котел и две небольшие фляги, уже наполненные густой, сероватой жидкостью.

— И тебе доброе утро, Малфой, — отозвался гриффиндорец, оглядывая темное сырое подземелье, где, кроме стола, больше ничего не было. — Уютное местечко, как раз для слизеринца…

— Ты написал то, что я просил? — Малфой засунул руки в карманы брюк и невозмутимо смотрел на Джеймса.

— А ты?

Они тут же обменялись свитками и на пару минут углубились в чтение.

— Ну, что, Поттер? — Малфой протянул ему флягу с зельем и серебристый волос, очевидно, со своей головы.

— Зачем это мне?

— Поттер, ты идиот? — вздохнул слизеринец. — В зелье добавь! И дай мне свой.

Джеймс пару секунд раздумывал над этой стороной предприятия, но потом решил, что это уж не такая большая жертва, если считать, что он нарушит около сотни школьных правил и побудет совсем другим человеком, пусть даже Малфоем…

Джеймс под насмешливым взглядом Скорпиуса дернул со своей макушки пару волосков и отдал слизеринцу.

— У тебя такой взгляд, будто ты последним делишься, — фыркнул Малфой, кидая волоски в свою флягу. Зелье чуть вспенилось и стало ярко-оранжевым, что вызвало у слизеринца смех. — Не Поттер, а начинка для фейерверка…

Во фляжке Джеймса, когда он с легким отвращением засунул туда волос Малфоя, получилось жидкое серебро. Фу…

— Учти, пить надо каждый час, — напомнил Малфой прежде, чем поднес к губам сосуд с Оборотным зельем. — И, Поттер, только попробуй с моей внешностью натворить какую-нибудь глупость или мерзость…

— Малфой, взаимно, — ответил Джеймс, не спуская глаз с фляги.

— Давай, — почти приказал слизеринец и первым сделал пару глотков, чуть сморщившись.

Джеймс глубоко вздохнул и последовал примеру Малфоя.

Сначала ничего не происходило, потом Скорпиус внезапно понял, что внутри что-то не так. Он поспешно отставил фляжку, чтобы не расплескать драгоценное зелье, и посмотрел на свой руки, на которых кожа постепенно становилась темнее, а пальцы чуть короче, аккуратные и красиво постриженные ногти стали неровными, с заусеницами и не сильно чистыми.

Повезло им с Поттером, что они практически одного роста и телосложения, но внутри все равно ощущалось все как-то по-новому. Темная кожа. Совсем другая — отвратительная — осанка. Другое напряжение мышц тела. Совершенно другое ощущение волос на голове. И даже краски вокруг были другими, более яркими, непривычными.

— Поттер, ты бы хоть за руками следил, это же кошмар какой-то!

Джеймс обернулся и на миг замер. Ну, не часто приходится видеть самого себя, когда рядом нет ни одного зеркала. Да еще самого себя с таким странным выражением глаз.

Минут пять они пялились друг на друга, явно не совсем готовые к тому, что предстало перед их глазами.

— Малфой, у тебя всегда коленка так чешется, или это нервное? — наконец, нарушил молчание Джеймс, нагибаясь к ноге.

— Поттер, а ты зубы утром чистил? — с легкой брезгливостью спросил слизеринец, пытаясь пригладить черные волосы на голове. — Кошмар просто: лохматый, с погрызенными ногтями, с явно начинающимся остеохондрозом…

— Кем? — не понял Джеймс, все еще пытающийся быть в согласии со своим новым телом.

— Проехали. Давай, раздевайся, скоро завтрак…

Джеймс хмыкнул, и они одновременно стянули с себя обувь. Процедура переодевания прошла быстро.

— Поттер, ты давно стирал свою футболку?

— Малфой, смени выражение на моем лице, оно мне не идет… — попросил Джеймс, завязывая слизеринский галстук. Бешеный нюхлер, он в галстуке Слизерина, дядя Рон бы умер от разрыва сердца.

— А тебе стоит смотреть менее по-сумасшедшему, потому что у Малфоев не бывает взгляда, будто их только что за зад укусил больной гиппогриф, — заметил Скорпиус, и на лице Джеймса Поттера появилась какая-то уж очень мерзкая ухмылка.

— Не бывает, так будет, — пожал острыми плечами Джеймс, нарочно взлохмачивая серебристые волосы на затылке. Стало даже как-то комфортнее. — Идем?

Малфой кивнул, и Джеймс поймал себя на мысли, что он сходит с ума, потому что смотрит, как он сам кивает. Да, ощущение неповторимое…

— Джеймс, молока?

Мальчик медленно повернул голову к Розе Уизли, которая протягивала ему кувшин. Так и хотелось ответить Уизли все, что он думает по поводу данной жидкости, но сдержался.

— Спасибо, не хочу, — Скорпиус чуть не усмехнулся, услышав имя Поттера. Конечно, он и раньше его знал, но как-то не заострял внимания на этом факте.

— Ты какой-то странный сегодня, — нахмурилась Уизли, и Малфой лишь пожал плечами, надеясь, что это выглядит так, как это обычно делает гриффиндорец. Странно, оказывается, он знает, как Поттер обычно пожимает плечами, это уж совсем пугающе. — Ты Лили ответил?

— А надо? — «Лили — это сестрица его рыжая, что ли?».

Скорпиус понял, что позавтракать ему спокойно не дадут. Бедный Поттер, как же он так живет? Хотя, наверное, привык, то-то такой вид у него вечно голодный и полусумасшедший.

— Ты же обещал! — Роза даже подалась к нему, сердито глядя на кузена. — Ты обещал, что напишешь ей и успокоишь, что с тобой все в порядке! И что ты сам виноват во всем не меньше Малфоя…

Так-так, с этого момента поподробнее. Что это там рыжая сестрица Поттера против него имеет?

— Напишу, потом, — отмахнулся Скорпиус, снова пытаясь пригладить непокорные волосы Поттера. Кошмар, это же мука какая-то… И руки — с такими руками мама бы его к столу не пустила!

— Не потом, а сегодня, а то ведь я тебя знаю! Кстати, ты к экзаменам готовиться уже начал?

Малфой тяжело втянул воздух, понимая, что внимание Присциллы к нему — это мелочи по сравнению с заботой Уизли.