Соблазненная принцем - Кристина Додд

Виктория в ужасе охнула.

Больше никто не проронил ни звука. Было слышно только тяжелое дыхание мужчин.

Отрезок ткани провис между ними. Данел схватил его и, выставив кинжал, очень близко подтянул к себе Рауля. Кинжал Рауля с металлическим звуком ударился о его кинжал. Они оторвались друг от друга.

Теперь у каждого из них были раны на груди. Очевидно, раны были неглубокие, потому что ни тот, ни другой не обращали на них внимания.

Но тут Данел издевательски сказал:

— Значит, ты не все забыл, пока жил легкой жизнью в Англии? Помнишь немного, чему тебя учили с малых лет?

На загорелом лице Рауля сверкнула белозубая улыбка.

— Я помню, что всегда был проворнее тебя.

И только теперь, услышав их насмешливые замечания, Виктория поняла, что противники получают удовольствие от происходящего.

Да, они были совершенно серьезны. И это, несомненно, был поединок не на жизнь, а на смерть. Но они получали от этого удовольствие.

За всю свою жизнь она не раз замечала, что мужчины — глупые создания. А эти двое были особенно глупы.

Она не знала, каким образом эти люди умудрились достичь столь высокого положения, и не понимала, как могли женщины допустить такое.

Она огляделась вокруг.

Взоры каждого из присутствующих были прикованы к дерущимся.

Кинжалы со звоном ритмично ударялись друг о друга. Соперники отскакивали и вновь сходились. Кровь сочилась из резаных ран на груди, руках и лицах.

Двигаясь очень осторожно, Виктория подняла шпагу Рауля. Она вытащила ее из ножен и, прежде чем кто-либо успел остановить ее, вошла в круг и подошла к сражающимся мужчинам.

Они были так поглощены друг другом, стоя в боевой позиции, что ни тот, ни другой не заметили, как она подошла, и увидели ее только тогда, когда она встала между ними.

И тут оба замерли и уставились на нее.

Она приложила кончик шпаги к горлу Данела и потребовала:

— Скажи ему правду о прошлой ночи.

Коварство в выражении глаз Данела сменилось расчетливостью.

— Я с радостью убью тебя, — сказала она. — И ты это знаешь. Я доказала это прошлой ночью. А теперь… скажи ему правду.

Данел с помощью кинжала отвел острие шпаги от своего горла, выпрямился и произнес:

— Она провела ночь в моей палатке одна.

— Скажи ему почему, — потребовала Виктория.

— Женщина! Тебе следует помалкивать, — велел Рауль зловещим тоном.

Не обратив на него никакого внимания, Виктория повторила, глядя прямо в глаза Данелу:

— Скажи… ему… почему.

— Она украла мой пистолет, — признался Данел.

— Она украла твой пистолет?

Рауль перестал изображать неотесанного мужлана, выпрямился и удивленно взглянул на Викторию.

— И выстрелила в меня. Если бы я не отскочил вовремя, она прострелила бы мне сердце.

Судя по всему, Данел был искренне обижен.

— Но пистолет делает только один выстрел, — сказал Рауль, покачав головой. — Если она сделала этот выстрел, то почему?..

Данел сердито взглянул на него.

— Потому что она украла оба моих пистолета! — воскликнул Данел. Рауль прикрыл рукой рот, стараясь скрыть улыбку. — Она знала, как пользоваться этими пистолетами, — возмущенно добавил Данел. — А еще англичанка! Это же неслыханное дело!

— Я действительно знаю, как пользоваться пистолетами, — призналась Виктория. — Гораздо лучше, чем умею пользоваться этой шпагой. Поэтому предлагаю вам обоим держаться по возможности дальше друг от друга. А теперь натяните туго этот отрезок ткани, и я его…

Она подняла над головой шпагу и разрубила пополам отрезок ткани.

— Теперь, — спокойно сказала она, — прекратите танцевать, пытаясь убить друг друга.

Глава 36

Все население лагеря застыло с разинутыми от потрясения ртами. Замерли без движения Рауль и Данел, уставясь на влажные куски ткани, свисавшие с их запястий.

Направив острие шпаги в землю и уперев в бедро руку, Виктория ждала.

— Женщина, разве ты не знаешь, что не следует вмешиваться в дела мужчин? — взревел Рауль.

— Да, женщина! Не твое дело… — сказал Данел, фыркнув, потом он сделал серьезное лицо и продолжил: — учить нас искусству боя.

Рауль хохотнул.

Данел снова фыркнул. Оба кузена давились от смеха.

Окружающие люди подталкивали друг друга и усмехались.

Рауль и Данел разразились грубым хохотом. Потом они бросились друг к другу, хлопая один другого по спине и хохоча до слез.

Виктория с отвращением наблюдала за ними, качала головой и надеялась, что они не прирежут друг друга по чистой случайности своими кинжалами, которые все еще сжимали в руках.

Говоря фальцетом с якобы британским акцентом, Данел изобразил Викторию:

— «Прекратите танцевать, пытаясь убить друг друга!» — Он согнулся пополам от смеха и, наконец, овладев собой, спросил: — Как ты ее терпишь?

Рауль бросил на Викторию озорной взгляд и сказал:

— Это похоже на приручение норовистой лошади. Сначала она пытается сбросить седока и сопротивляется, но я остаюсь в седле и доказываю, что я хозяин. Потом скачка понемногу приходит в норму, и я чувствую себя так, словно оседлал ветер.

Она пристально смотрела на него, удивляясь тому, что он может говорить нечто столь оскорбительное и превращать это в соблазн.

— Эй! — воскликнул Данел, хлопнув Рауля по плечу. — Ты сумасшедший. Лично я предпочитаю доброго выносливого горного пони.

Вложив в ножны кинжал, он задал Раулю какой-то вопрос по-морикадийски.

Виктории показалось, что он сказал: «Ты хочешь сделать… что-то?» — но она не смогла как следует понять последнее слово.

Толпа подалась вперед, чтобы расслышать ответ.

Улыбнувшись с хитрецой, Рауль кивнул, давая положительный ответ.

И снова все уставились на Викторию.

Некоторые улыбались. Кто-то качал головой. Были и такие, кто смотрел на нее с настороженностью.

Никогда еще Виктория так сильно не ругала себя за то, что не знает чужого языка.

— Считай, что это твои похороны, — заявил Данел, хлопнув Рауля по плечу. — Пойдем, кузен, переломим с тобой хлеб, будь моим гостем.

И они тут же заключили перемирие.

Виктория вздохнула с облегчением.

Она добилась своего. Рауль и Данел не убили друг друга. Откровенно говоря, они и не хотели этого делать. Но если бы она не вмешалась, мужская гордость принесла бы несчастье им обоим и всей Морикадии.

Люди Данела вернулись к прерванным делам: еде, стирке, уходу за детьми.

Рауль подошел к Виктории и протянул руки, собираясь забрать шпагу.