Кобра - Фредерик Форсайт

Но исчезновение груза – это было опасно. Чудовище, закупающее кокаин, необходимо кормить. Картель мстителен и жесток, но то же самое можно сказать про итальянские, мексиканские, кубинские, турецкие, албанские, испанские и прочие преступные группировки, готовые безжалостно убивать за одно неверно сказанное слово.

Итак, если это не случайное совпадение, а рассудок уже отказывался принимать подобное объяснение, кто же похищает товар и убивает людей, так что целые партии исчезают бесследно?

Дон Диего видел в происходящем измену или воровство, что было лишь другой формой измены. А на измену мог быть только один ответ. Найти виновных и наказать их с неукротимой жестокостью. Кто бы они ни были, им будет преподан урок. Ничего личного, но обращаться так с доном Диего нельзя.

Дон вернулся к своему дрожащему от страха гостю.

– Пришли ко мне Мускула, – сказал он.

Глава 12

Пако Вальдес, Мускул вылетел в Гвинею-Бисау вместе с двумя своими подручными. Дон Диего не собирался рисковать новыми потерями в море. Как не было у него и намерения ублажать американское УБН, заставляя своих помощников летать регулярными авиарейсами.

К концу первой декады третьего тысячелетия наблюдение и контроль за всеми пассажирами межконтинентальных авиалиний стали настолько тотальными, что Вальдеса с его необычной внешностью обязательно заметили бы и установили за ним наблюдение. Поэтому троим колумбийцам пришлось лететь через океан на личном «Груммане Г-4» дона Диего.

Дон Диего был абсолютно прав… но только отчасти. Однако двухмоторному частному самолету все равно пришлось лететь практически по прямой из Боготы в Гвинею-Бисау, а это привело его в зону наблюдения «Глобального ястреба» «Сэм». Поэтому «Грумман» был замечен, идентифицирован и занесен в базу данных. Узнав об этом, Кобра удовлетворенно усмехнулся.

Мускула встретил в аэропорту лично представитель Картеля в Гвинее-Бисау Игнасио Ромеро. Несмотря на старшинство в возрасте, Ромеро был очень почтителен по отношению к гостю. Во-первых, Вальдес был личным посланником дона Диего; во‑вторых, одно его имя наводило ужас в мире торговли кокаином; и, в‑третьих, Ромеро был вынужден доложить о неприбытии четырех крупных партий товара, двух морем и двух воздухом.

Потеря груза была неизбежной в торговле кокаином. Эти потери, особенно на пути товара в Северную Америку и Европу, порой достигали пятнадцати процентов. Дон Диего принимал это до тех пор, пока объяснения были логичными и убедительными. Но за все пребывание Ромеро на посту представителя Картеля в Западной Африке общие потери в Гвинее-Бисау были близки к нулю, вот почему за последние пять лет доля кокаина, попадающего в Европу африканским путем, увеличилась с двадцати до семидесяти процентов.

Ромеро очень гордился своими цифрами благополучной доставки. У него в распоряжении на островах Бижагуш имелась целая флотилия лодок и несколько быстроходных «рыбацких» шхун, оснащенных навигаторами GPS, позволяющими с ювелирной точностью выходить на место встречи в открытом море для передачи груза кокаина.

В дополнение к этому Ромеро мог в любой момент воспользоваться услугами военных. Всю тяжелую работу по разгрузке выполняли солдаты генерала Дьялу Гомеша; сам генерал получал свою щедрую долю в виде кокаина и осуществлял собственные поставки наркотика на север в Европу, действуя в тесном контакте с нигерийцами. Отмывая деньги через западноафриканских представителей ливанских банков, генерал Гомеш уже был состоятельным человеком по мировым стандартам, а по местным меркам он вообще считался Крезом.

И вдруг вот это. Четыре партии товара не просто пропали, но исчезли бесследно, и не было даже никаких намеков на то, какая судьба их постигла. Ромеро горел желанием всячески помочь посланнику дона Диего; его несколько успокоило то, что человек по прозвищу Животное отнесся к нему добродушно и дружески. Однако уж ему‑то следовало знать, что к чему.

Как всегда, когда в аэропорту предъявлялся колумбийский паспорт, все формальности исчезали. Экипажу из трех человек было предписано жить на борту «Г-4», пользоваться удобствами зала ожидания для пассажиров первого класса, какие в нем имелись, и не покидать самолет, не оставив в нем по крайней мере одного человека. После чего Ромеро провез гостей в роскошном джипе через разоренный войной город в свой особняк, расположенный на берегу моря в десяти милях от Бисау.

Вальдес захватил с собой двух подручных. Один из них был невысокого роста, но широкоплечий и мускулистый, другой высокий, тощий, с изрытым оспой лицом. Все трое пронесли с собой сумки, избежавшие досмотра. Каждому специалисту в работе нужны инструменты.

Мускул произвел на Ромеро впечатление человека неприхотливого. Он потребовал предоставить ему собственную машину и спросил, где можно хорошо пообедать за городом. Ромеро предложил ресторан «Мар Азуль» на берегу реки Мансунья у Киньямеля, славящийся блюдами из свежих омаров. Он хотел было отвезти туда гостей сам, но Вальдес небрежно отмахнулся, взял карту и уехал, усадив за руль мускулистого коротышку. Они отсутствовали почти весь день.

Ромеро был озадачен. Посланца дона Диего нисколько не интересовали его абсолютно надежные методы приема груза и дальнейшей его переправки на север Африки и в Европу.

На второй день Вальдес заявил, что обед на берегу реки оказался просто прелестным и сегодня его следует повторить уже всем четверым. Он сел в джип рядом с мускулистым коротышкой, который занял место личного водителя Ромеро. Ромеро и тощий устроились сзади.

Похоже, новоприбывшие успели хорошо изучить дорогу. Практически не сверяясь с картой, они безошибочно проехали через Киньямель, неофициальную столицу племени папель. Племя папель лишилось прежнего влияния, после того как президент Вейра, выходец из него, год назад был разрублен на куски военными. Диктатором стал генерал Дьялу Гомеш, представитель племени баланта.

Сразу за городом дорога к ресторану, обозначенная указателем, отвернула от шоссе и еще шесть миль петляла среди песков. На полпути Вальдес кивнул своему соседу, и тот свернул на узкий проселок, ведущий к заброшенной ферме, где когда‑то выращивался кешью. Тут Ромеро начал жалобно скулить.

– Помолчите, сеньор, – тихо промолвил Мускул.

Когда стало ясно, что Ромеро не перестанет твердить о своей невиновности, тощий достал нож с узким лезвием и приставил его к горлу африканца. Ромеро заплакал.

Ферма была немногим лучше сарая, но внутри оказался стул. Объятый ужасом Ромеро не заметил, что кто‑то заранее предусмотрительно прикрутил ножки к полу, чтобы стул не качался.

Мучители действовали равнодушно и деловито. Вальдес лишь разглядывал окружающие деревья кешью, разросшиеся и увешанные перезревшими плодами. На его херувимском лице витала рассеянная улыбка. Его подручные вытащили Ромеро из джипа, отвели на ферму, раздели его до пояса и привязали к стулу. То, что последовало дальше, заняло целый час.

Животное пристально наблюдал за происходящим, потому что получал от этого наслаждение, до тех пор, пока Ромеро не потерял сознание, после чего взял допрос в свои руки. Его подручные с помощью нашатыря привели местного представителя Картеля в чувство, а затем Вальдес просто задал вопрос. Всего один. Как Ромеро поступил с похищенным товаром?

Через час все было почти кончено. Человек на стуле уже не кричал. Его распухшие губы издавали лишь слабый стон в виде слова «не-е-е-е-ет». После небольшой паузы двое мучителей продолжили истязания. Мускулистый бил, тощий резал. Каждый занимался тем, что у него получалось лучше всего.

К концу Ромеро невозможно было узнать. У него не осталось ни ушей, ни глаз, ни носа. Все костяшки пальцев были раздроблены, ногти вырваны. Стул стоял в луже крови.

Заметив что‑то у себя под ногами, Вальдес нагнулся и вышвырнул это в открытую дверь навстречу обжигающему глаза солнечному свету. Через мгновение к окровавленному куску мяса приблизился шелудивый пес. Пасть у него была в белой пенистой слюне. Пес был бешеный.

Достав пистолет, Мускул передернул затвор, прицелился и сделал выстрел. Пуля перебила оба бедра пса. Похожая на лисицу тварь пронзительно взвизгнула и повалилась на землю, беспомощно скребя передними лапами, поскольку от обеих задних больше не было толка. Вальдес обернулся к своим подручным, убирая пистолет в кобуру.

– Прикончите его, – тихо промолвил он. – Он тут ни при чем.

То, что осталось от Ромеро, умерло от удара ножа в сердце.

Три человека из Боготы даже не попытались спрятать то, что сделали. Эту задачу можно оставить заместителю Ромеро Карлосу Соноре, который отныне займет его место. Уборка кровавого месива станет целебной процедурой, которая обеспечит лояльность в будущем.

Трое колумбийцев сняли забрызганные кровью дождевики и свернули их. Все трое промокли насквозь от пота. Покидая ферму, они проследили за тем, чтобы держаться подальше от покрытой пеной морды умирающего пса. Тот валялся на земле, беспомощно щелкая челюстями, так и не добравшись самую малость до лакомого кусочка, выманившего его из логова. Это был человеческий нос.