История фараонов. Правящие династии Раннего, Древнего и Среднего царств Египта. 3000–1800 гг. до нашей эры - Артур Вейгалл

Гробница самого Уни находилась в пустыне недалеко от городов-близнецов Абджу (Абидоса) и Чени (Тиниса) – родины древнейших царей Египта. Эта биография была написана на стене в часовне, где ее могли прочесть посетители некрополя. Его саркофаг, ложная дверь, жертвенник и другие предметы из усыпальницы, необходимые для достойного погребения, были пожалованы ему, как он сообщает, покойным царем Пиопом в знак его любви и уважения. Они были изготовлены из белоснежного известняка, специально добытого в скалах на восточном берегу Нила напротив Мемфиса и перевезенного в Абидос «на большом корабле, принадлежащем двору». Вне всяких сомнений, гробница была завершена в конце правления Пиопа, а биографическая надпись добавлена в конце короткого правления Меренра. Уни должно было быть около пятидесяти, однако невозможно сказать, умер ли он вскоре после этого или же продолжал жить и наслаждался почестями, которые оказывал ему следующий фараон. Его гробница была готова, и, как это обычно бывало в Древнем Египте, где приготовление достойной гробницы являлось первой привилегией успешного человека, запись о его жизни на этом заканчивается.

Однако Уни не был единственным придворным того времени, кто оставил запись о своих поступках. Образованный жрец по имени Хуфхор, живший со своим отцом – жрецом Ири – в городе на острове Элефантина чуть ниже первого порога Нила, где проходила южная гробница Египта, также был начальником каравана. Позднее этот Хуфхор стал правителем Юга, возможно заняв эту должность после Уни. Он был похоронен на склоне пустынного холма на берегу Нила напротив Элефантины в вырубленной в скале гробнице, где велел высечь свою биографию. Он начинает с рассказа о своих хороших качествах, который, вероятно, должен был произвести впечатление на посетителей гробницы и побудить их прочесть молитву о его душе и в то же время отпугнуть любого нечестивца, желающего использовать его усыпальницу для собственных похорон – о такой опасности знал каждый египтянин. Тело умершего подвергалось опасности, когда он сам и его родственники исчезали из людской памяти.

Он пишет: «В мое время я вышел из [этого] города моего [Элефантины]. Я вел род (?) от [людей из этой] моей области. [Именно здесь] построил я свой дом и установил его двери. Выкопал я пруд [в своем саду] и посадил деревья [вокруг него]. Царь хвалил меня, отец мой сделал завещание в мою пользу. Я был достойным человеком, [любимым] своим отцом, благословляемым своей матерью, тем, кого любят все его братья. Я давал хлеб голодному, одежду нагому, я переправлял [через реку] того, у кого нет лодки». Последнюю добродетель и в наши дни, как и в древности, весьма ценят бедняки, живущие на этом острове и желающие переплыть реку, чтобы попасть к старинному торговому городу Асуану на восточном берегу Нила. «О вы, живущие, кто на земле, вы, кто проходит мимо этой гробницы в своем путешествии вниз по течению или вверх по течению, кто произнесет [молитву]: „Пусть тысяча хлебов и тысяча кувшинов пива [будут даны] владельцу этой гробницы [в мире духов]“. Я буду просить за вас на небе, я достойный и сведущий дух, [некогда] ученый жрец, чьи уста [потому] знают, [как заступиться за вас]. Что касается любого человека, кто [по прошествии лет] войдет в эту гробницу, [чтобы использовать ее] в качестве своей гробницы, то я обрушусь на него, как на птицу, и судить его будет за это великий Бог, ибо я тот, кто говорил приятные вещи и повторял [только то], что радостно [Богу]. Никогда не говорил я человеку, [имеющему] власть, что-либо злое против других людей, не говорил ничего, чтобы сына лишили наследства его отца, ибо желал я, дабы было мне хорошо [в день суда] в присутствии Бога великого».

После вступления Хуфхор рассказывает о некоторых знаменательных событиях своей жизни. «Величество [царя] Меренра, господин мой, послал меня вместе с моим отцом в страну Иам [то есть далеко на юг в район второго порога Нила], чтобы проложить путь [сквозь пустыню] в страну эту. Сделал я это всего за семь месяцев, и привез я назад все [возможные] дары из [тех областей], за что был я хвалим весьма. Затем его Величество послал меня во второй раз, одного. Отправился я по элефантинской дороге [сквозь пустыню], и вернулся я [по долине Нила] сквозь Ирчет, Мехер, Теререс и Ирчеч за восемь месяцев, привезя из этой области дары в очень большом количестве. Никогда прежде подобное не привозили в страну эту [Египет]. Я вернулся через [то] место, [где] живет владыка Сечу и Ир-чета после того, как открыл я эти страны. Никогда никакой чиновник или начальник каравана, который совершал путешествие в Иам, не делал этого прежде». Иными словами, ранее через пустыню египтяне двигались по караванным путям и избегали городов и селений по берегам Нила, где жили нубийцы, считавшиеся враждебными. «И послал меня его Величество в третий раз в страну Иам, и я отправился в путь по дороге Оазиса». Эта дорога вела к маленькому оазису Куркур в Западной пустыне, а там разделялась на две: в северо-западном направлении путь шел в большой оазис Харга, а в южном – в Нижнюю Нубию и к верхним изгибам Нила. «[В Куркуре] обнаружил я, что владыка страны Иам отправляется в землю чемеху [то есть в оазис Харга], чтобы побить чемеху, [как он говорил], до западной опоры небес». Иначе говоря, он собирался стереть их с лица земли. Хуфхор продолжает: «Тогда последовал я за ним в страну чемеху и умиротворял его, пока не восславил он всех богов за царя». Очевидно, что не в египетских интересах было позволить этому нубийскому владыке завоевать оазис. Поэтому мудрым шагом стало пообещать ему некую компенсацию, благодаря которой он мог чувствовать себя очень умным, а также убедить его вернуться назад в Иам. К слову сказать, едва ли эта область находилась дальше второго порога, раз вооруженные отряды оттуда могли атаковать население оазиса. Если бы страна Иам располагалась дальше к югу на территории Судана, как обычно думают, то между ее населением и жителями оазиса вряд ли шла бы борьба, а военные действия и вовсе стали бы невозможными. Гонец был послан, чтобы «известить Величество Меренра, моего господина, что я пошел следом за владыкой [страны] Иам. Когда умиротворил я того владыку Иама, [я спустился с ним к реке] ниже Ирчет и выше Сечу, где встретил я владыку Ирчет, Сечу и Уауат, [и мы отправились на юг к стране Иам]. Я вернулся [из Иама] с 300 ослами, нагруженными благовониями, черным деревом, зерном, шкурами леопардов, слоновой костью и всякими ценными товарами. Когда владыка Ирчет, Сечу и

Уауат увидел, как силен и многочислен отряд [людей] Иама, который возвращался со мной ко двору, и мои собственные воины, что были посланы вместе со мной, остановил меня этот властитель, дал мне [в подарок] быков и мелкий скот и проводил меня по дорогам сквозь пустынные холмы Ир-чет, ибо [понял, что] я влиятельнее и решительнее, чем любой вельможа или начальник каравана, которого посылали в Иам прежде. И вот, когда я возвращался ко двору, фараон отправил [людей во главе со] своим начальником купальни [по имени] Хуни вверх по течению [навстречу мне] с кораблем, груженным финиковым вином, лепешками, хлебом и пивом». Это было сделано, так как у экспедиции к тому времени должно было остаться мало провизии. Таким образом, опасное предприятие увенчалось успехом.

Экспедиции под руководством Уни и Хуфхора настолько поразили жителей Нижней Нубии, что казалось, мудро будет, если царь-мальчик Меренра посетит Асуан и южную границу Египта, дабы явиться вождям тех районов во всем блеске. Фараон предпринял путешествие на юг зимой 2549 года до н. э. Вожди нубийцев собрались на восточном берегу в месте, где был слышен шум воды первого порога Нила. Здесь на скале были высечены две надписи, описывающие эту встречу, и изображен царь, опирающийся на посох и принимающий этих властителей. Первая надпись гласит: «Прибытие царя самого, стояние за холмами пустыни, пока владыки Меджа, Ирчет и Уауат кланялись и громко произносили свои хвалы». Вторая надпись сообщает: «Прибытие царя самого, появление за холмами пустыни, чтобы он мог увидеть [все] то, что среди тех холмов». Фараон здесь назван «Любимым богом Хнумом, господином порога». Указана и дата – «год 5, второй месяц третьего сезона, день 28», что в 2549 году до н. э. соответствовало 22 января – самому прохладному времени года, когда можно было посетить этот залитый солнцем район. Однако Меренра, которому исполнилось примерно 11 лет, был болезненным ребенком, и, похоже, тяготы такого путешествия имели для него роковые последствия. Пятый год его правления должен был закончиться в день, соответствующий 4 марта, однако царь не дожил до его конца. Думаю, он умер на обратном пути в Мемфис, и поэтому Туринский папирус сообщает, что он царствовал четыре полных года, хотя, как мы видим, на самом деле его 5-й год был на исходе, когда он сильно ослабел и скончался. Его пирамида, разоренная грабителями еще в древности, была открыта в 1880 году. Внутри был обнаружен саркофаг из черного гранита – тот самый, названный «Ларцом живущего», который Уни привез из каменоломни Ибхат близ Асуана, о чем и рассказал в своей упомянутой выше биографической надписи. В погребальной камере была найдена мумия фараона, лишенная грабителями всех погребальных пелен, но довольно хорошо сохранившаяся [только нижняя челюсть была оторвана]. Это тело, которое в настоящее время хранится в Каирском музее, принадлежит мальчику. У него на голове сбоку все еще видна прядь волос, являвшаяся отличительным признаком юноши, еще не достигшего зрелости.