Танкист живет три боя. Дуэль с «Тиграми» - Юрий Корчевский

И в самом деле, СУ-100 начали выпускать осенью 1944 года. Видимо, машина побывала в передрягах, и ей досталось.

Полдня экипаж принимал машину. Наконец они надоели помпотеху.

– Парни, чего вы ее, как девку на выданье, ровно свахи, осматриваете? Двигатель исправный, гусеницы сами подтянете, пушка стреляет – чего еще надо?

И в самом деле. Павел махнул рукой:

– Двигаем на заправку и в пункт боепитания.

Они заправили полный бак, получили снаряды, а потом направились в оружейку – за автоматами и гранатами – ведь самоходка из ремонта пришла «голой».

В полку было много новых людей. за те дни, что экипаж провел в госпитале, сменилась добрая треть личного состава. Вновь прибывших необстрелянных бойцов распределяли в опытные, успевшие повоевать экипажи. В технике недостатка не было – не 1941 год. Но потери были велики. Немцы дрались ожесточенно, однако Первый Украинский фронт за март здорово продвинулся вперед. Наши войска окружили и уничтожили группировку немцев в районе Оппельна, овладели городами Нейсе, Нетрелен, Рыбник, Ратибор, вышли к предгорью Судет и пересекли германо-чехословацкую границу. А в день, когда экипаж Павла вернулся в полк, командование Первого Украинского фронта получило директиву Ставки ВГК о подготовке наступления на Котбус и южнее Берлина.

Солдаты и командиры сами видели, что готовится наступление, хотя им никто об этом не говорил. В тылах накапливались свежие части, на склады завозились снаряды, патроны и топливо. Экипажам выдали новые карты с местностью вплоть до Берлина. Всем хотелось как можно быстрее добить немцев, ворваться в их столицу и завершить войну. Единственное, что расстроило Пашку и других командиров экипажей, – так это топографические карты. Судя по ним, их фронт будет наступать значительно южнее немецкой столицы. Стало быть, и лавры победителей достанутся их соседям – Первому и Второму Белорусским фронтам. Но Ставка решила именно так, а в армии приказы не обсуждаются, а выполняются.

Наступление началось 16 апреля силами трех фронтов – Первого и Второго Белорусского под командованием Г. К. Жукова и К. К. Рокоссовского и Первого Украинского фронта под командованием И. С. Конева. Войска Первого и Второго Белорусских фронтов наносили удар с востока на запад, прямо на Берлин. Войска Конева первоначально в штурме Берлина участвовать были не должны, их направление наступления проходило южнее немецкой столицы.

Первый Украинский фронт начал артналет в 6.15 утра, затем разом зажгли сотни дымовых шашек. Ветер сносил дым на немецкие позиции, и враг не мог стрелять прицельно. Причем немцы испугались, думая, что на широком участке фронта русские применили против них химическое оружие. Поднялась паника, поскольку противогазы имелись у немногих.

Под прикрытием дыма наши войска форсировали реку Нейсе и захватили плацдарм. Саперы и понтонеры приступили к строительству мостов и переправ. Тут же по ним пошли танки, самоходки, артиллерия. Плацдарм начал расширяться, расти в глубину.

К исходу дня войска Конева вышли ко второй полосе обороны на рубеж Котбус – Вейсвассер – Ниски. Бойцы же Первого и Второго Белорусских фронтов наткнулись на ожесточенное сопротивление немцев и смогли за день пройти всего несколько километров.

К исходу второго дня наступления, 17 апреля, войска Первого Украинского фронта смогли вплавь перебраться через реку Шпрее и занять плацдарм. Ночью по наведенным мостам на другой берег Шпрее пошла бронетехника. В этот же день Сталин приказывает И. С. Коневу повернуть 3-ю и 4-ю танковые армии на север и наступать на Берлин с юга.

На помощь Гитлеру к Берлину спешила группировка генерала Венка.

Тогда Павел и его экипаж не знали замыслов командования, маршалы и генералы были для них сродни небожителям. Их же солдатское дело простое – воевать там, где прикажут. Не отлынивать, не трусить, а драться самоотверженно и стойко, как и полагается русскому солдату. Собственно, в этой войне показали свое умение воевать только немецкие и русские войска. Румыны, венгры, итальянцы и прочие союзники оси показали себя воинством нестойким и к ожесточенным боям неспособным. И вооружение, и снабжение у них было значительно хуже немецкого.

Их самоходно-артиллерийский полк продвигался во втором эшелоне. Наши тяжелые танки и самоходки прорывали немецкую оборону и шли вперед, сея в немецких тылах панику и блокируя железнодорожное и автомобильное сообщение. В тылу наших наступающих войск оказывались укрепленные пункты, отдельные ДОТы и окруженные группы, попытавшиеся выйти на соединение со своими. Вот их-то и уничтожали части второго эшелона, служа одновременно резервом.

Павлу запомнились бои за Цоссен. Передовые части ушли вперед, немцы оказались в кольце. По их обороне нанесли удар наши штурмовики. Сначала прошлись реактивными снарядами по целям, указанным разведкой, вторым заходом отбомбились, на третьем поработали пушками.

Павел впервые видел вблизи, как «работают» наши штурмовики Ил-2.

Только «летающие танки» освободили воздушное пространство, открыла огонь артиллерия.

На позициях немцев творился огненный ад, все было затянуто дымом и пылью. Казалось, там в гуще разрывов не могло уцелеть ничто живое. Но когда танки, самоходки и пехота пошли в атаку, немцы встретили их огнем.

Самоходка Павла шла в сотне метров позади Т-34. Внезапно танк остановился и вспыхнул. Танкисты выбирались из люков, тушили горящую одежду, катаясь по земле.

– Толик, ты видел, откуда стреляли?

– Нет, у немцев все в дыму.

Самоходка подъехала к танку.

– Стой! – скомандовал Павел.

Приоткрыв люк, он осмотрел подбитую машину. Правый борт «тридцатьчетверки» повреждений не имел. Стало быть, немцы стреляли в левый борт. В лоб броню Т-34 могли пробить «Тигр» или «Пантера». Но у этих танков вспышка орудийного выстрела мощная, и они бы ее заметили.

– Саша, подай немного вперед и сразу разворачивай влево с остановкой. Василий, заряжай фугасным.

Самоходка выехала из-за прикрывавшего ее танка и развернулась влево. Павел приник к смотровым приборам, наводчик Анатолий – к орудийному прицелу.

– Командир, вижу! Пушка по курсу, влево десять.

Он только успел это сказать, как немецкие артиллеристы выстрелили, видимо, видели самоходку, но им в определенной степени мешал подбитый танк. Но поторопились немчики! Снаряд задел край боевой рубки и с визгом ушел рикошетом в сторону.

– Толя, хорошо целься! – Второго шанса немцы могут и не дать.

Павел видел, как над орудийным щитом мелькают стальные шлемы расчета – немцы перезаряжали орудие.

Самоходка выстрелила, вздрогнув телом и откатившись немного назад. Ее снаряд угодил рядом с пушкой. Взрывом орудие опрокинуло набок, а расчет просто разметало.

– Толя, правее двадцать еще одна! – Павел заметил еще одну пушку. Хорошо замаскированная, она выстрелила по другой цели, но Павел засек вспышку выстрела.

– Вижу, командир! Саша, доверни вправо двадцать. Василий, фугасный!

Самоходка выстрелила еще раз. Теперь поторопился Анатолий, снаряд лег в десяти метрах от пушки. Но взрыв тяжелого снаряда был мощным. Пушка осталась на месте, а прислуга полегла под осколками.

– Саша, вперед!

Самоходка рванула вперед, догоняя своих.

Глава 11

Рейхстаг

Прорываясь с боями, взламывая подготовленные позиции немцев, Первый Украинский фронт 21 апреля вышел к пригородам Берлина. Уже был виден в прицел город. Бойцы ликовали. Вот оно, сердце фашистской Германии! Казалось, еще напор, усилие, и столица нацизма падет!

Боевые действия остановила только опустившаяся ночь. К тому же необходимо было заправить боевые машины, пополнить боеукладки, поесть и выспаться. Бойцы вымотались в беспрерывных боях, часто не ели по нескольку дней. Лица танкистов и самоходчиков были черные от пороховой копоти, но умываться не было времени, сил и желания. Некоторые бойцы засыпали с котелком и ложкой в руке.

К исходу 22 апреля части фронта перерезали кольцевую автостраду вокруг Берлина и ворвались на его окраины. Теряя бойцов и боевые машины, вечером удалось достичь Тельтов-канала. Немцы взорвали большую часть мостов через него.

Ночью, под минометным и пулеметным огнем саперы сделали мостовой переход, и несколько танков успели к утру проскочить через него на другой берег.

Когда рассвело, немцы разбили мост из пушек. Тем не менее к исходу дня 24 апреля войска фронта смогли захватить городские районы Мариендорф, Ланквиц, Осдорф, Штандорф и соединиться с войсками Первого Белорусского фронта. Центр Берлина оказался окружен.

А на следующий день танкисты и самоходчики попали под бомбо-штурмовой удар нашей авиации. В условиях низкой облачности и плохой видимости летчики Первого Белорусского фронта приняли боевые машины Первого Украинского фронта за немецкие. Сказывалась неразбериха, когда в боевые порядки наших войск вклинивались немецкие позиции. Дело усугублялось еще и тем, что танковые и самолетные рации работали на разных частотах, и прямой связи с авиацией другого фронта не было.