Берег черного дерева и слоновой кости. Корсар Ингольф. Грабители морей - Луи Жаколио

Габон. — Прощание с Лаеннеком

Два дня пути провели путешественники на берегу Огове, несколько выше озера Овенге. Они проехали в пироге эту величественную реку, неизвестные источники которой, вероятно, сливаются с большими озерами, и очутились среди племен фанов и бакале, поселившихся на этих берегах.

Они немедленно приняли меры, чтобы добраться до Габона сухим путем, который молодые люди предпочитали поездке по реке, чтобы долее остаться с Лаеннеком и проститься с ним, потому что не надеялись, чтобы он переменил свое намерение даже в виду французской земли.

Готовясь прибыть на место назначения, от которого были удалены странными приключениями, они начали заниматься этой интересной и малоизвестной страной, где обязанности службы могли удержать их на несколько лет. Барте, который сделал из всеобщей географии свое любимое занятие, был рад отплатить Гиллуа за уроки ботаники и естественной истории, преподанные ему во время их продолжительных странствований.

Габон, по донесению лейтенанта Пижара, был в 1839 году большим центром торговли, где не думала еще поселиться ни одна нация, несмотря на многочисленные выгоды его центрального положения как пункта снабжения провиантом эскадр и торгового пути во внутренние земли. В феврале «Малучна» — шхуна под командованием Буе — бросила там якорь, и договор, заключенный с Денисом, королем левого берега, дал Франции право основаться на этом берегу.

Однако в 1840 году тот же офицер, пораженный значительной смертностью, обнаружившейся между белыми в невольничьих факториях, расположенных с этой стороны Габона, вздумал выбрать лучшую позицию. В 1842 году был заключен договор с королем Квабеном на приобретение местности и права поселения на правом берегу, и скоро блокгауз[35], окруженный временными укреплениями, упрочил в этих местах господство Франции.

Внутренний бассейн Габона, начинающийся у островов Кункей и Парро, суживается к востоку и наконец становится рекой шириной в одну милю. В этот бассейн впадает несколько притоков: Коя и Воголей — на северном берегу, Комо — на восточном, Мафуга и Дамбо-Уе — на южном берегу.

Эти пять притоков судоходны на некотором расстоянии от своего устья. Далее идут песчаные отмели, и реки суживаются до такой степени, что становятся непроходимыми даже для лодок. Комо, текущий с востока, судоходен более остальных, это главная артерия бассейна.

Берега залива, или, лучше сказать, лимана Габона, населены исключительно неграми понго, племенем ленивым и хитрым, сделавшимся посредником между торговлей европейской и внутренней.

Отвращение понго (или понгове, как говорят некоторые путешественники) к любым промыслам замечается в одинаковой степени у всех племен, населяющих берега залива. Единственная причина, выводящая их иногда из апатии, это — желание достать продукты белых; для этого одни занимаются маклерством, другие охотятся, и все трудятся некоторое время только для того, чтобы иметь возможность потом отдыхать и пить много алугу. Они презирают земледелие, оттого что страна удовлетворяет почти без труда их малейшие потребности, а также и потому, что обработка земли предоставляется женщинам и невольникам. Бананы, иньям, таро и маниок составляют их главную пищу; зажиточные туземцы прибавляют сушеную рыбу, слоновье мясо, копченого кабана, которые охотничьи племена внутренних земель выменивают на прибрежье.

Кочующие племена, до сих пор отдаленные от моря, ведут почти всю торговлю слоновой костью в Габоне через прибрежных жителей, от которых получают ружья, порох, ром и прочее. Таким образом, фаны предпочтительно обмениваются товарами с бакале, нравы которых схожи с их правами.

Некоторые операции происходят помимо этого пути; например, разные деревни бакале остались еще верны своим древним обычаям, сами охотятся за слонами и продают продукты, когда найдут случай; но трудности пути и завистливые посредники делают прямые сношения с европейскими факториями затруднительными.

В Габоне начинается и идет вдоль залива Гвинеи длинный берег, называемый Берегом Слоновой Кости; там специально идет торговля этим предметом.

Однако слоновой кости становится все меньше. Не только в Габоне, но и на всем пространстве Берега Слоновой Кости фактории жалуются на уменьшение изо дня в день оборотов. Действительно, по мере того как охотничьи народы верхней страны знакомятся с белыми и привыкают к их продуктам, они умудряются доставать их как можно легче и находят, как понго, посредничество менее трудным и менее опасным, чем охота.

Отсюда постоянное стремление отдаленных племен приблизиться к берегам моря. Так, булу, жившие прежде в верхней части притока Комо и слывшие неустрашимыми охотниками, были отодвинуты к западу племенем бакале; бакале, в свою очередь, оттеснены фанами, прибывшими из внутренних земель. Этой-то склонности охотничьих народов сделаться посредниками торговля обязана уменьшением в ее обороте слоновой кости, а вовсе не убыли слонов, которые, напротив, все еще очень многочисленны.

Пять или шесть племен, различных по названию и языку, живущие в Габоне, почти все имеют один и тот же физический облик; единственную разницу составляют более угловатые черты и менее темная кожа, по мере того как продвигаешься во внутренние земли.

Многоженство, идолопоклонство, хитрость, ловкая алчность — главные черты этих племен. Энергия и наклонность к труду уменьшаются. Женщина, как у всех черных племен Африки, живет в постоянном унижении, и на ней лежит вся тяжесть семейных забот.

Племена Конго, соседи моря, были объединены интересами своих начальников, между прочим, старым королем Денисом. Булу объединены между собой гораздо менее, а бакале, хотя не воюют между собой, постоянно питают взаимное недоверие.

Самая сильная ненависть существует в деревнях, лежащих у границы между двумя народами; и любопытно то, что эти деревни постоянно ссорятся, а деревни, принадлежащие тем же племенам, но живущие несколько дальше, поддерживают мирные торговые сношения.

Промыслы этих народов, главное занятие которых составляет война и которые постоянно кочуют, должны были направиться на приспособление к известному месту и защиту его. Напрасно было бы искать у них культуру, похожую на культуру народов Океании и Нового Света. Здесь все отзывает большой природной леностью и примитивностью кочевого быта.

Промышленность представлена исключительно необходимыми предметами обихода, как, например, грубые пироги, сети, циновки и оружие, производимое фанами и бакале. Можно прибавить еще изготовление глиняных сосудов, не требующих почти никаких особенных стараний, если вспомнить, что повсюду находится глина, совершенно чистая, без примеси известковых частиц и быстро твердеющая на солнце. Жители ничего не требуют у этой плодородной земли, но достаточно указать на естественные продукты, встречающиеся там, и сравнить с соседними землями, чтобы судить о результатах, каких может достигнуть культура.