Создатель. Жизнь и приключения Антона Носика, отца Рунета, трикстера, блогера и первопроходца, с описанием трёх эпох Интернета в России - Михаил Яковлевич Визель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
О том же говорил и сам Носик в интервью Шаулю Резнику в 2002 году:
Общество пропускает через себя информационный поток. Перед «Lenta.Ru» стоит задача его фильтрации. 20 лет тому назад это было актуально только для глав государств и транснациональных корпораций. В новостном жанре информационный продукт, потребляемый советским человеком, занимал часть четырёхстраничного номера газеты «Правда». Происходящее за границей укладывалось в колонку «Их нравы». Двадцатикопеечный журнал «За рубежом» в полной мере удовлетворял запросы особо продвинутого читателя.
А сегодня нами обрабатывается около 1500 сообщений в сутки, из которых остаётся десятая часть. Семь из них мы выносим в качестве главных новостей. Корреспонденции ранжированы по приоритетности и снабжены гиперссылками для желающих продолжить самостоятельное изучение. Да, мы не попали первыми на место взрыва автобуса. Первыми туда, вообще-то, попали пассажиры.
Что ж, приходится признать: «сухие новости» всегда будут жадно потребляться — и через них можно сформировать желательную повестку не хуже, чем через остроумные колонки и стройные теории.
И здесь история нашего героя делает «такую, понимаешь, загогулину». Напомним: некогда он был «младшим инспектором Медицинской герменевтики», декларировавшей в качестве своей задачи тотальную «инспекцию всего». И вот теперь, запуская новостной ресурс, он возвращается к этой «тотальной инспекции» — на сей раз через «исследование мифологем в информационном ключе», как выразился сам Носик в диалоге с писателем Владимиром Березиным.[200]
Сопоставление агрегирующего новостного сайта с концептуалистскими кунштюками может показаться превеличением. Но почитаем дальше мемуар Варванина, который делает чрезвычайно важное наблюдение, обобщая свой колоссальный опыт новостника.
Намного сложнее было понять самому, а потом объяснить следующим, что ещё меньше значения имеют такие вещи, как точка зрения, позиция, отношение к происходящему. Очень сложно смириться с тем, что ты никак не можешь гарантировать достоверность передаваемой тобой информации. В какой-то момент понимаешь, что, если источник врёт, ты будешь распространять враньё — просто потому, что единственная альтернатива — промолчать. Разговоры про создание объективной картины в новостях, про написание беспристрастных заметок по нескольким источникам — это сказки для студентов. В реальной жизни отсутствие второго источника — не повод игнорировать новость, а столкновение двух противоположных точек зрения очень редко проясняет картинку, скорее уж запутывает её ещё сильнее. Короче, в какой-то момент на юного новостника обрушивается жуткое, парализующее понимание принципиальной, прямо-таки технической непознаваемости мира.
Это очень опасный момент, именно в этом месте очень хочется совершить большую ошибку: начать нести людям правду. Самостоятельно интерпретировать скудную и слабодостоверную информацию, додумывать, пытаться объяснить читателю, что́ происходит «на самом деле». После этого у тебя останется мнимый выбор: можно стать честным и искренним объектом чужих манипуляций — или честным и искренним городским сумасшедшим, убеждённым в собственной правоте, не верящим никому и игнорирующим любую информацию, противоречащую твоим представлениям. Конечно же, это не «или», а «и».
Этими нарочито простыми словами о «технической непознаваемости мира» Варванин постулирует здесь то, что чуть позднее определит феномен «фейкньюс» и концепцию «постправды» — мгновенно разлетающихся по миру новостей, которые принципиально невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть. В культурологии это основополагающий принцип постмодернизма — заменяющего противопоставление «реальность/вымысел» иерархией вложенных реальностей, счищая слои которой, можно добраться не до стержня, как в капусте… а до капельки быстро испаряющейся влаги, как в луковице.[201]
В «Словаре культуры XX века» Вадим Руднев приводит слова Юрия Лотмана, написанные словно бы о производстве новостей в Интернете:
Нормальной для человека ситуацией является деятельность в условиях не достаточной информации. Сколь ни распространяли бы мы круг наших сведений, потребность в информации будет развиваться, обгоняя темп научного прогресса. Следовательно, по мере роста знания незнание будет не уменьшаться, а возрастать, а деятельность, делаясь более эффективной, — не облегчаться, а затрудняться.[202]
Как же выбраться из этой онтологической бездны? Как ни странно, инфопанк и записной циник «Клава» Варванин, прямо как гуманист Горький, взывает к человеку:
Единственный известный мне способ спасения — поверить в своего читателя. В этого бестолкового, поверхностного, некомпетентного и вообще неприятного типа. Каким-то способом допустить невероятное: что он сам сможет разобраться, где правда, где ложь, где мелкое жульничество из лучших побуждений, — если ты снабдишь его той же информацией, которой обладаешь сам.
А читатель в «Ленту» повалил сразу и густо. Как ни удивительно, немалую роль в этом сыграла техническая и маркетинговая невинность, граничащая с профнепригодностью, новой команды «Gazeta.Ru».
Влада Бородулина ждало большое потрясение, когда они пришли к нам в офис — забирать к себе сервер «Gazeta.Ru». Большой группой пришли: ждали, что сервер будет тяжёлый. Пришлось рассказать коллегам, что есть такая вещь, как «доменное имя», которое просто переписывается с нашего IP-адреса на тот адрес, который они укажут. Они реально думали, что в редакции стоит сервер, откуда «Gazeta.Ru» в мир выходит, и чтобы им начать её самим издавать, нужно этот сервер к себе унести.[203]
Тот «джентльменский размен», о котором пойдёт речь далее, в рассказе непосредственно от главного действующего лица, примечателен не только тем, что новая команда, придя делать «Gazeta.Ru», не имела вовсе никакого понятия, что такое интернет-газета, — но прежде всего иллюстрацией как стратегического мышления Носика, так и его «быстрого ума», умения мгновенно сориентироваться в новых обстоятельствах и принять гроссмейстерски точное решение.
Команда, с нуля создавшая «Gazeta.Ru», должна была передать этот проект сменщикам, которых нанял ЮКОС, не позднее 1 августа 1999 года, чтобы сосредоточиться на выпуске «Ленты». Но к 1 августа Влад Бородулин, главред наших сменщиков, не успел ещё даже освоить премудрости электронной почты — в те времена это считалось излишним для серьёзного журналиста навыком. Срок передачи проекта сдвинулся сначала на 14 августа, потом на 1 сентября…
Влад Бородулин, как истинный джентльмен, выбил из ЮКОСа оплату за нашу помощь с выпуском «Gazeta.Ru» за август. Но наступил сентябрь, а передачей проекта по-прежнему не пахло. Влад готов был снова пойти в ЮКОС — за деньгами для нас за поддержку ещё на месяц, но я его остановил. У меня нашлась идея получше.
— Не хочешь ли расплатиться с нами аудиторией? — спросил я Влада.
— Аудитория и так твоя, забирай, —
