Религиозная антропология. Учебное пособие - Ксения Ермишина

В работах суфиев различается четыре формы познания, символами которых выступают четыре вещества: 1) вода – восприятие мира с помощью пяти органов чувств, доступное каждому; 2) молоко – интуитивное познание, где главной является сила воображения; с этой областью связано искусство, литература и философия; 3) мед – опыт святых и пророков суфизма, переживание реальности, не имеющей пространственно-временных или иных характеристик, но одновременно яркой и услаждающей; 4) вино – откровение, непосредственное переживание божественной реальности. Вино есть символ четвертой, и высшей, ступени, разрушающей границы обыденного восприятия, опьяняющей и нивелирующей границы индивидуального «я».

В состоянии экстаза дервиши, отождествляющие себя с Аллахом, выкрикивают различные слова (например, «я есть истина»), которые с точки зрения традиционного ислама считаются богохульными. Отношение традиционного ислама к дервишам было весьма неровным, достаточно упомянуть факт расправы (распятие в качестве казни за богохульство) над знаменитым суфием Хусайном ибн Мансуром ал-Халаджем (ок. 858–922), теоретически обосновавшим и распространившим суфийское учение. Ал-Халадж ввел важнейшие термины, которые до сих пор составляют теоретическую базу суфизма. Он же терминологически определил состояния сознания суфия на его пути к постижению Аллаха: вадж (экстаз), сукр (опьянение), джам (слияние), фана (умирание, исчезновение), бака (пребывание в божественной сущности).

Суфизм, утверждавший, вопреки официальной теологии ислама, возможность непосредственного богообщения вплоть до полного слияния с Аллахом, дал начало распространению культа святых. Раннему исламу почитание святых было вполне чуждо, но постепенно эта традиция распространилась среди простого народа, жаждавшего иметь конкретные святыни и заступников перед строгим и требовательным Аллахом. Постепенно сложился культ Мухаммада, его дочери Фатимы, ее мужа Али, их потомков, сподвижников, выдающихся суфиев и др. На Востоке, в частности на Святой Земле, мусульмане почитают христианских святых (например, святого великомученика Георгия Победоносца) как провозвестников единобожия, воздвигают в их честь мечети неподалеку от христианских храмов. Распространено почитание гробниц святых, их вещей, ковриков, различных реликвий. Мощи не почитаются, что вполне гармонирует с антропологическими утверждениями ислама, согласно которым тело считают субстанцией низшего порядка, не подлежащей освящению. После прикосновения к мертвому телу требуется ритуальное омовение от скверны.

В целом можно констатировать факт негласного противостояния официального ислама и суфизма, но именно их взаимодействие создает систему антропологических и теологических взглядов. Официальный ритуализированный ислам является в некотором смысле базисом для практического и аскетического воплощения в суфизме. Нового, по сути, суфизм не создает, но выявляет и наглядно раскрывает внутреннее содержание ислама, как это происходит в любой аскетической традиции, сопутствующей той или иной религии. Суфизм заполнил лакуну духовности, которая постепенно образовалась в нормативном исламе. Он наглядно показал, что в человеческой природе глубоко заложена жажда богообщения, которую не может заглушить никакая нормативная религия.

С точки зрения критериев восточноправославного подвижничества, суфизм является техникой введения человека в состояние самообмана. В суфизме отсутствуют четкие критерии различения ложного и истинного духовного опыта, априори признаётся истинность любого духовного опыта адептов ислама, что резко отличается от христианского подхода к истинности личного опыта, что подразумевает скрупулезную проверку любого духовного явления. Основные способы достижения высшей реальности – послушание, аскетизм, самоконтроль (мусахаба), т. е. изучение своих действий и мыслей, молитва (у суфиев – зикр и медитация, муракаба – отстранение от всего, что не есть Бог) – типологически во многом совпадают с христианскими аскетическими практиками. Однако конкретное воплощение этих практик приводит к потере, растворению своей личности в некой духовной реальности, именуемой Аллахом.

В нормативном исламе суфийский опыт с оговорками и различными комментариями был принят и квалифицирован как истинный, хотя предпочтение было сделано для учения суфия Абу-л-Касима Джунайда ал-Багдади (ум. 910), которое получило название «школы трезвения». Суть этого учения состояла в том, что состояние растворения личности понималось как промежуточное. На заключительном этапе суфий вновь возвращается к самотождественности своего «я», которое, окунувшись в Божественную пучину, возвращается на служение людям с обновленным и просветленным сознанием. Школа «трезвения» принимает терминологию и практику школ «опьянения» и, несмотря на провозглашение «возвращенной личности», в принципиальных вопросах недалеко уходит от антропологического учения традиционного ислама. Как бы ни был свят и велик человек, его несоизмеримость с Аллахом очевидна: он не сын, но раб Аллаха, и этим в конечном счете определяется его статус довольно ничтожного существа в мироздании.

Литература

1. Авва Исаак Сирин. Слова подвижнические. М., 1993.

2. Коран / Пер. и коммент. И. Ю. Крачковского. М., 1986.

3. Максимов Ю. В., Смоляр К. В. Православное религиоведение: Ислам, Буддизм, Иудаизм. М., 2008.

4. Михайлов Ю. А. Пора понимать Коран. М., 2008.

5. Муттахари М. Человек и вера: Человек с точки зрения Корана. М., 2009.

6. Хоружий С. С. О некоторых особенностях суфийской практики // Хоружий С. С. Очерки синергийной антропологии. М., 2005.

7. Энциклопедия для детей. Религии мира. М., 2000. Т. 6. Ч. I.

8. Степанянц М. Т. Исламский мистицизм. М., 2009.

9. Рождественский М. Неожиданный шариат. М., 2010.

Глава 7. Антропологические взгляды в иудаизме

Иудаизм – одна из мировых религий, хотя формально считается религией одного еврейского народа. Вместе с тем иудаизм дал начало новозаветной религии, а ветхозаветные тексты в сильно измененном, но узнаваемом виде являются существенной частью Корана. Синайское Откровение дано всему человечеству, обращено ко всем народам, так как это Откровение Бога о Самом Себе, проявленное через пророков для спасения мира. У христиан и иудеев существуют разные точки зрения на сущность иудейской религии. Необходимо остановиться на основных антропологических положениях иудаизма, чтобы понять разницу между новозаветной и ветхозаветной религиями. В развитии иудейской религиозности явно выделяются два периода: первый период – от Синайского откровения до пришествия Христа, или, более конкретно, до разрушения в 70 г. Иерусалимского храма, который был центром культовой и религиозной жизни евреев; второй период – от последующего за разрушением храма рассеяния еврейского народа и до наших дней. Для второго периода характерно, что «в новых, изменившихся условиях пришлось настолько серьезно изменить и реформировать ветхозаветную религию, что образовавшийся… поздний иудаизм или новоиудейство настолько разительно отличалось от богооткровенной веры, что фактически стало новой, совершенно иной религией» [1, 263].

Еврейскому народу было невероятно сложно психологически расстаться с идеей избранности. Приход Мессии для спасения всех людей, без различия наций, сословий и вероисповеданий, был для евреев неприемлем. До сих пор евреи ожидают Машиаха (Мессию), деятельность которого будет главным образом направлена на благо, славу, всемирное могущество еврейского народа. Иногда в иудейской традиции под Машиахом подразумевается не конкретное лицо, а весь еврейский народ, который, по мысли талмудистов, призван установить царство добра и справедливости. По мере того как идеи Торы будут овладевать человечеством, оно будет становиться коллективным Мессией. Таким образом, в новоиудействе полагают, что дело Мессии – установить Царство Божие на земле, что радикально отличается от христианской концепции Царства Божия, которое понимается как Царство Небесное.

Идеи об установлении Царства Божия на земле (хилиазм) приравниваются в христианстве к ереси. В средневековой Европе носителями хилиастических идей были катары и альбигойцы. Если сейчас в новоиудействе говорится о Мессии как о конкретном лице, то предполагается, что он будет простым человеком, но необыкновенно гениальным, избавит мир от всех видов зла, при нем человечество достигнет вершины нравственного совершенства, наступит золотой век всеобщего материального благополучия. Все народы Земли будут обращены Машиахом к Единому Богу, и наступит всеобщее братство. Непонятно, каким образом простой, хотя и гениальный еврей сможет совершить такие невероятные дела, как и неясно, каким образом люди достигнут нравственного совершенства.