Проверка. Книга вторая - Геннадий Владимирович Ищенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мы компенсируем… – начал Бабурин.
– Мне начхать на деньги, – перебила его Настя. – У меня их столько, сколько никогда не будет у вас! У отца вся жизнь в его службе, а вы своими действиями можете лишить и её, и уважения товарищей!
– Я о вас вообще ничего не знаю, – сказал ей президент, – поэтому сейчас трудно о чём-то говорить и договариваться. Ребенка вам вернут, если он сам захочет к вам вернуться, и не будут вас трогать. Но что вы собираетесь делать дальше?
– Во-первых, я обиделась, – ответила девочка. – Я и раньше была невысокого мнения о наших чиновниках, а сейчас это мнение изменилось в худшую сторону. Я была готова оказывать вам услуги без всякого давления, только на своих условиях.
– И какого рода услуги? – спросил президент. – Александр Васильевич о вас что-то знает, но меня пока не просветил, поэтому скажите хоть в двух словах.
– Я умею лечить почти любые болезни и заставлять подчиняться людей и животных. Кроме того, могу переместиться в любую точку Земли, для которой есть фотография. При этом меня никто не увидит. Собаки что-то чувствуют, как выяснилось по вашему псу, но их тоже легко подчинить. Я не знаю можно ли техническими средствами обнаружить мою сферу, но она не вызывает срабатывания датчиков движения на лестничных площадках. Могу днями сидеть в Овальном кабинете и записывать кинокамерой американского президента, могу освободить любых заложников и привести вам на верёвочке террористов. Могу обучить любому языку, могу… Слишком долго перечислять то, что я могу сделать. Ваши люди всё записали, так что слушайте записи.
– Чего хотите вы? – спросил Бабурин.
– Прежде всего, чтобы со мной считались! Я вам не соплячка, которую легко запугать, угрожая ей самой и семье. Я правила королевством размером с Англию, и не в самое благополучное для него время! И я собственноручно убила в бою сотни полторы своих врагов. Того, что я могу дать, не даст больше никто, а вот чего потребовать от вас, я даже не знаю. Как я уже говорила, денег у меня вагон, а если будет мало, продам несколько тонн золота. Наверное, приготовьте в Москве хорошую квартиру и сделайте перевод отцу. И учтите, что если какое-то задание покажется сомнительным, то я потребую меня с ним ознакомить или откажусь.
– Взрыв батареи на Украине – ваша работа? – спросил Бабурин.
– Это было в Донбассе, – уточнила Настя, – и они взрывали её сами, я только посоветовала. Но учтите, что больше я туда соваться не буду. Меня тогда рассматривал в прицел снайпер. Когда обо мне не знали, это сошло с рук, сейчас могут убить. Я тогда привезла оттуда сувенир.
В руке девочки появился пистолет, заставивший мужчин побледнеть.
– Успокойтесь, – сказала она, отправив ствол на хранение. – Я легко могу убить без всякого оружия. Остановить сердце, приказать прекратить дышать, нагреть мозги – способов много. Но я даже с врагами старалась не доводить до убийства, если без него можно было обойтись. Я сама один раз умерла и знаю, что такое смерть. Вы мне не враги, но и не друзья.
– А если снять ваше подчинение? – спросил президент.
– Я похожа на дуру? – удивилась Настя. – С какой стати я должна вам верить? И вы не должны беспокоиться о подчинении. Я ещё раз говорю, что это только гарантия моей безопасности и независимости.
– А если вас убьют другие? – мрачно спросил Бабурин.
– Если это случится не с вашей подачи, то вам ничего не будет. Только учтите, что свою виновность будете оценивать сами. Если будете плакаться перед подчинёнными о том, как я вам мешаю жить, а они, чтобы сделать вам одолжение, меня грохнут, сами уйдёте вслед за мной. Относитесь ко мне, как к любимой дочери, и будете жить долго, особенно если и я к вам так же отнесусь. Мой дед сильно помолодел, а до магической обработки разваливался на ходу.
– А всё-таки, – не унялся президент. – Очень неприятно знать о такой зависимости.
– Само собой, – согласилась она. – Тем более это неприятно такому человеку, как вы. Благодарите за это своего директора.
– Я не могу контролировать все дела и отвечать за работу всех своих подчинённых, – сердито сказал Бабурин. – Вашим делом занимался генерал-лейтенант Можейко. Сегодня же узнаю подробности.
– Контролировать не можете, а отвечать должны. Я сниму вашу зависимость, но это будет не сегодня. Какое-то время поработаем, а потом будет видно.
– Насчёт работы, – вспомнил президент. – Ваше «во-первых» мы слышали, а что будет во-вторых?
– Во-вторых, теперь я буду три месяца отдыхать и попрошу меня не беспокоить!
– Настя, может, оставите эти детские выходки? – сказал Бабурин. – Ваши требования нетрудно удовлетворить, но…
– Вот и удовлетворяйте, – ответила она. – Со мной поступили как с девчонкой, поэтому и я имею право на детские выходки. У меня ещё три месяца детства, а потом можете нагружать. Изучите всё, что я вам рассказала, и подумайте о том, как нам построить работу. Заодно можете подумать над тем, чем сможете меня отблагодарить, мне самой пока ничего не пришло в голову.
Она вызвала сферу и сразу отправила её во двор, а из него залетела в свою комнату. В ней находились два молодых человека, которые аккуратно раскладывали на полу вещи.
– Теперь так же аккуратно положите на место, – сказала она офицерам. – В квартире есть кто-нибудь ещё?
– В гостиной сидит наш сотрудник, – ответил один из них. – И здесь ваши мать и сестра.
– Оставьте вещи и идите за мной, – приказала девочка и первой зашла в гостиную.
– Ваши имя и звание! – обратилась она к вскочившему офицеру.
– Майор Андрей Зверев! – ответил он.
– Вот что, майор, забирайте этих орлов и уезжайте в свою контору. Со мной сейчас разбираются в Москве, а когда закончат, вам сообщат. К моему отцу никого не отправляли?
– О нём ничего не приказывали.
Фээсбэшники ушли, а девочка подошла к заплаканной матери и обняла.
– Я тебе говорила не расстраиваться? – ласково сказала она, прижав мамину голову к себе.
– Мало ли что ты говорила, – ответила тоже обнявшая Настю мать. – Оля плакала
