Заколдуй меня - Джек Кертис

Кэри пожал плечами, отвечая на его вопрос:

— Его понукают, а он собирается выйти из игры, чтобы не бояться за будущее, хочет обезопасить себя и свою женщину, Карлу, и ни о чем больше не желает слышать. И у него есть план, как этого добиться. Ему необходимо кое-кого убить. Он работает на тебя, как делал это раньше, но кое-что изменилось. В первый раз он просит чего-то для себя. Ему есть что терять.

— Я тебя не о том спрашиваю, — отрезал Эллвуд. — Какое мне дело до всей этой ерунды? Я хочу знать: как долго он протянет? Как долго еще его можно будет использовать для дела?

Кэри снова пожал плечами:

— Бог его знает...

Эллвуд продолжал смотреть на свое отражение в стекле. Когда он долго разглядывал свое лицо, ему начинало казаться, что это другой человек: он и в тоже время не он.

— Ну, если знает Бог, так кому, как не тебе, спросить у него?

Глава 27

— Паскью?

Во сне можно унестись далеко.

— Паскью?

Он снял трубку, еще до конца не проснувшись. Вероятно, даже успел сказать: «Привет». Когда Роб Томас в третий раз произнес его имя, он наконец вернулся в этот мир. Он подтащил к себе подушку с той стороны, где прежде ложилась Софи, и устроился на ней поудобнее.

— Роб...

— Ты что, спишь?

— Да, сплю.

— Ну, тогда извини.

— Да нет, ничего. Что нового?

— Сэм, ты уверен, что эти счета можно посылать на адрес твоей конторы? Я должен представить их к оплате, но тебя в настоящее время нет, ведь так?

— А почему ты об этом спрашиваешь?

— Я разговаривал с Джорджем Роксборо...

— Он пытался оспорить твой счет?

— Не то чтобы оспорить. Просто вел себя так, будто ты у них больше не работаешь.

— Я ведь адвокат, а не продавец в магазине. Меня не могут уволить вот так запросто. Не волнуйся, Роб. А что еще сказал Джордж?

— На твое имя пришло письмо. Но все по порядку. Слушай, я нашел Чарли Сингера. — С линии доносилось жужжание, будто несколько человек переговаривались между собой, чего-то ожидая.

— Как ты его нашел?

— Ты помнишь: Голландия, Карлтон и Шекспир?

— Да.

— Так вот, есть такой отель — «Шекспир». Здесь трудно найти взаимосвязь, если подсчитывать количество трупов в «Гамлете».

Паскью улыбнулся:

— Когда ты последний раз смотрел «Гамлета»?

— К твоему сведению, я страстный любитель кино! — возмутился Томас.

— И что он там делает?

— Забился в нору и тихо сидит. Совсем тихо. Его не видно и не слышно. По ночам выходит перекусить или приносит продукты в номер. Пьет не просыхая. Видимо, не знает, что делать дальше, и совсем растерялся.

— Ты уверен, что это Чарли?

— "Голландия" и «Карлтон» — тоже отели. Но он не зря выбрал «Шекспир». Там ему обеспечена полная секретность. Это просто страна апачей. Бешеные собаки разгуливают целыми стаями.

— Но это точно он? — настаивал Сэм.

— Я заглянул в «Шекспир». Видел его паспорт. Золотую карточку «Амекс», которой, полагаю, он не может воспользоваться. Еще несколько вещей, подтверждающих его личность. Видимо, он не носит их при себе, потому что боится ограбления. И в результате оставляет все в номере с замком, который, похоже, открывается от одного грозного взгляда. — Томас вздохнул с явным сочувствием к Сингеру. — Люди то ли не умеют исчезать по-настоящему, то ли не выдерживают. Но, судя по всему, это он. Прошу простить, что так долго, но мне пришлось проверять еще два отеля. Да и приметы, которые ты дал, больше не соответствуют действительности.

— Он сильно изменился? — поинтересовался Паскью.

— Вид у него спитой. К тому же он в бегах, напуган, в общем, выглядит ужасно.

— В бегах?..

— Кто знает, от чего он бежит. От налогов или кто-то его подставил...

Паскью казалось — он видит, как Роб пожимает плечами.

— Послушай, я не знаю, под каким он именем там остановился. Конечно, ничего удивительного в этом нет, но он, видимо, зарегистрирован под другим именем, потому что Чарли Сингер в отеле не проживает.

— А где находится этот отель, Роб? — Паскью окинул взглядом комнату, без всякой надежды найти ручку и листок бумаги, и попытался запомнить то, что диктовал ему Томас — номер комнаты и адрес отеля, расположенного где-то на границе зоны два.

— Да, и еще, — добавил Томас, — знаешь, почему я разговаривал с Роксборо? Он сам мне позвонил, пытаясь разыскать тебя. Какая-то женщина каждый день звонит тебе в офис. Хочет переговорить с тобой. Джордж так и не согласился дать мне ее номер. Объяснил, что сначала должен увидеться с тобой. Может быть, он продолжал бы тебя искать, но я предложил сам передать тебе это сообщение. Что и делаю.

— А как ее зовут? — «Должно быть, это Софи звонила, когда я был там, около грота, стараясь выманить этого ублюдка. Софи беспокоилась обо мне, хотела поговорить».

— Сюзан Ларкин.

Возникло ощущение потери — словно он пережил маленькую смерть.

— Я такой не знаю, — заявил Паскью.

— Прежде ее звали Сюзан Харт — теперь вспомнил?

Паскью показалось, что его ударило током, в висках застучало. — Да, это уже кое о чем говорит.

У Томаса в памяти тоже начали всплывать некоторые подробности.

— Она была в списке, который ты дал мне, — эта Харт?

— Да.

— В этом вся сложность. Мужчины сохраняют свое имя, если только не нарушали закона. А женщина, даже честная, меняет имя, когда выходит замуж. Попробуй отыскать в компьютере Харт — ее там просто нет. А вот ты как был Паскью, так и остался. Поэтому она и отыскала тебя по телефонной книге — нет ничего проще. Жаль, что она не феминистка — тогда найти ее было бы гораздо легче.

— Значит, Джордж отказался дать тебе ее телефон?

— Ну да.

— А почему? Как он это объяснил?

— Никак. Судя по голосу, он немного нервничает. Какой-то дерганый.

— Роб, кто подписал твой последний чек?

— Он подписал — Роксборо.

— Посылай им счета и дальше.

— Будут еще какие-нибудь поручения?

— Не исключено, — ответил Паскью. — Я продолжаю платить тебе по тарифу.

— Послушай, Сэм, ты что, собираешься встретиться с Сингером, устроить ему очную ставку или что-то в этом роде?

У Паскью не было достаточно времени, чтобы все обдумать, но он был уверен, что именно так и поступит.

— Да, собираюсь.

— Только не горячись.

— Не буду.

— Я мог бы... — начал Томас, затем помолчал, словно еще раз все взвесив. — И продолжал: — Не имею понятия, чем ты там занимаешься и что происходит, но почему-то мне пришло в голову раздобыть для тебя пистолет, если, конечно, ты будешь чувствовать себя с ним — ну, я не знаю — безопаснее, что ли.

— Спасибо, Роб. У меня уже есть.

— Уже есть?!

— Да.

Наступила пауза, настолько продолжительная, что Паскью успел бы вздремнуть.

Потом Томас предупредил:

— Я ничего не знаю. Ты мне не говорил.

Паскью рассмеялся:

— Ты же сам предложил мне пушку.

— Это выглядело бы так, словно я...

— Не слышал ни про какое оружие, — догадался Паскью, — не видел никакого оружия...

— И даже не упоминал — все правильно. — Томас прочистил горло, видимо, испытывая некоторое смущение.

— А ты пробовал ей звонить? Твоей подруге Софи.

Паскью узнал ее адрес у Роба Томаса. Тогда же он приплюсовал к счету Томаса плату за наблюдение за ней.

— Да, я пробовал.

— Она там, — сообщил Томас. — Просто у нее постоянно включен автоответчик.

— Понятно. — Паскью это не удивило.

— Сэм... Какой-то мужчина звонил ей пару раз и пробыл у нее некоторое время.

— Ах вот оно что! — Паскью почувствовал, что Томас чего-то недоговаривает, но не хотел услышать все до конца.

— Вообще-то он оставался у нее ночевать.

Паскью кивнул, как будто Томас мог его видеть.

— Хорошо, Роб, спасибо.

— Продолжать наблюдение?

— Пожалуй, не стоит. — Лучше бы Паскью не знать этой новости. Он попросил: — Расскажи мне про тот отель.

— Там всего несколько постояльцев. Сезонники, которые ищут жилье подешевле на время работы. Еще двое, которым придется ночевать на улице, если они не заплатят за номер. Окрестные места — это мясной рынок. Парочки снимают номера на полчаса. Вряд ли это жены с мужьями.

— Хорошо, спасибо.

— На здоровье, — ответил Томас со всей искренностью.

Двадцать минут под душем не помогли Паскью — он остался таким же вялым и сонным.

Постоял еще немного под холодной струей, вылез из ванны и обернул одним полотенцем бедра, а другое накинул на плечи. Затем сел на край кровати и набрал номер своего офиса. У коммутатора дежурила Луцинда. Она сообщила, что мистера Роксборо сейчас нет и спросила, не может ли его секретарь оказаться чем-то полезным. Паскью был слегка удивлен: она не узнала его голоса. И не только удивлен, но и почему-то взволнован; случившееся с ним каким-то непостижимым образом повлияло на его жизнь.

Он набрал домашний номер Джорджа, но никто не снял трубки. Он перестал звонить и принялся укладывать вещи. Он сохранил за собой номер в «Паллингзе» на время возвращения в Лондон. Он больше не думал ни о деньгах, ни о повседневных хлопотах. Словно чужак в незнакомой стране, он путешествовал, предав забвению свою прежнюю жизнь.