Эвис: Неоднозначный выбор - Василий Горъ

в свою комнату и закрыли дверь. Найта со Стешей сразу же начали раздеваться, а я открыл окно и мотнул головой в сторону комнаты. Через мгновение мимо меня пронеслась стремительная тень, повисла на шее у Найты, запечатлела на ее щеке поцелуй и сгребла в объятия Стешу.

— О, Бездна, как же сильно я по всем вам соскучилась! — еле слышно, но с выплеском эмоций, безумным и по силе, и по яркости, выдохнула Тина.

— Закончишь обниматься с девочками — возвращайся в МБП-шку! — распорядился я, забрался на подоконник и шагнул наружу. В смысле, в десантный отсек малого бота поддержки, висевшего под маскировочным полем сантиметрах в тридцати от стены.

Оказавшись внутри, затемнил стены, оказавшиеся прозрачными, убрал внешние звуки, с помощью Сарджа нашел два двухместных спальных мешка и бросил их на пол. А когда Тина вернулась обратно, поднял аппарель и дал команду искину отогнать на пару километров в сторону, чтобы мы вышли за границу действия Дара Найты и не мешали девочкам спать вспышками своих эмоций.

— Выполнено! — секунд через тридцать отозвался он, и сразу же отключился. А я, усевшись на ближайший спальник, посмотрел на женщину и тихо поинтересовался: — Что, совсем плохо, да?

Она опустилась на колени, уткнулась лбом в мое плечо и дважды утвердительно мотнула головой.

Я вздохнул и запустил пальцы в волосы на ее затылке:

— Что ж, тогда до рассвета я в твоем распоряжении…

[1] Описано во второй книге.

[2] Ожившими грезами Стеша назвала свое тело сразу после изменения.

[3] Авада — торренский стилет в виде ажурной женской заколки.

[4] Отвар кровавика — местное противозачаточное средство.

[5] Описано во второй книге.

Глава 12

Пятый день четвертой десятины первого месяца лета.

В окно своей спальни я вернулся минут за двадцать до рассвета, оставив в десантном отсеке МБП-шки зареванную, но спокойно спящую Тину. Бот тут же унесся в сторону Лайвена, а я, усевшись на край кровати, тут же оказался в кольце рук Найты, проснувшейся при моем появлении:

— Успокоил?

— Вроде бы…

— Молодец. И… спасибо, что вчера не дал мне сорваться.

Вместо ответа я прикоснулся губами к ее лбу. Но в ответ получил не вспышку радости, а грустную улыбку:

— Мы тебя, наверное, уже совсем замучили: то у одной какой-то срыв, то у второй, то у третьей…

— Никак не можешь отойти? — прислушавшись к ее эмоциям, спросил я.

Дарующая помолчала секунд двадцать, а потом грустно кивнула:

— Понимаешь, эти девчушки были такими веселыми и беззаботными, что я невольно вспомнила детство Вэйльки. И-и-и… свое!

Я ужаснулся, ибо прекрасно помнил Найты рассказы о том, как с ней и ее матерью обращался отец, поэтому тут же подхватил ее Дар, упал на кровать, сгреб женщину в объятия и растворил ее сознание в своем. Этот способ подействовал практически сразу — не прошло и минуты, как в нашей общей душе воцарились мир и спокойствие, а тело Тени, чувствующееся где-то далеко-далеко, начало расслабляться. Дождавшись, пока из него уйдут последние остатки напряжения, я отпустил Дар и вернулся в реальность. А уже через пару секунд услышал довольное мурлыканье Дарующей:

— Я тебя обожаю…

— А чем это вы тут занимаетесь? — толком не успев проснуться, поинтересовалась Стеша, приоткрыла один глаз и недовольно наморщила носик: — Нейл, ты чего? Обнимать обнаженную женщину надо раздетым! А вот эту ладонь стоило бы переместить чуть пониже…

— Не шали! — потребовал я, невольно улыбнувшись тем эмоциям, которые почувствовал в душе меньшицы.

— Пусть шалит! — не согласилась со мной Найта, тоже оценившая настроение подруги. И… начала валять дурака — нахально воспользовавшись советом, передвинула мою ладонь со своей поясницы на аппетитную задницу и «прислушалась к своим ощущениям»: — А что, мне нравится!

А когда мы со Стешей рассмеялись, выдернула советчицу из-под одеяла и подтянула к себе: — Раз у тебя великолепное настроение, значит, я буду греться об вас двоих. Хотя нет, не буду: Магнус просыпается. А еще Ларри… И Дэйв… Да Бездна, бодрствует уже половина гостевого дома!!!

— Вот-вот рассветет… — посмотрев в окно, заявил я. — Так что греться будем по дороге в Торр-ан-Тиль. Пешим по конному.

— Власта с Риной одуреют! — хихикнула Стеша. — Вечером муж отправил их ночевать к родным, а с утра заставит бегать до потери сознания!

— Неплохое начало семейной жизни! — хмыкнула Найта, нехотя выскользнула из моих объятий, спрыгнула с кровати и принялась одеваться: — Вставайте, лежебоки, нас ждет плотный завтрак, долгие проводы и пыльная дорога…

Угу. Ждали. Именно такие, какие она и перечислила: после трапезы, во время которой нам, кажется, попытались скормить все продукты, какие были в деревне, пришел черед прощания. И все население Ламма в полном составе по очереди желало подругам, родственницам и ученицам счастья, любви, благосклонности Торра, а также всего того, чего обычно желают тем, кто близок и дорог. Если бы не своевременная помощь старших наставниц, то за ворота нас выпустили бы в лучшем случае к полудню. А так всего минут через тридцать после начала прощания мы выехали на дорогу и получили возможность поглотать вездесущую пыль.

Первые полчаса пути я ленился. В смысле, переваривал съеденное, прислушивался к окружающему миру, одним глазом поглядывал за Ивицей ар Койрен, которую гоняла по большому тренировочному залу Майра, и вдумывался в доклад Амси о состоянии здоровья старшей жены Магнуса, вернее, в описание той операции, которую пришлось провести, чтобы вернуть этой женщине способность к деторождению. Зато, отключившись от домашних камер, сразу же подал знак «делай, как я» и спрыгнул на дорогу.

Все ар Эвис в полном составе мгновенно выполнили приказ и, вцепившись в стремена своих лошадей, продолжили движение бегом. А Магнус, беседовавший со своими кобылицами, такой подлости не ожидал и замешкался. Правда, всего секунд на пять-семь. Увидев мужа бегущим, Власта с Риной, как и положено верным супругам, тут же последовали его примеру. А Ядвига с Нарией не захотели. Но следующие десять минут поглядывали на нас с большим интересом.

Во время второй такой же пробежки они смотрели исключительно на Стешу. Видимо, ждали, что она либо упадет, либо возмутится. Во время третьей начали ее жалеть. А после четвертой подъехали к Магнусу и тихонечко поинтересовались, чем меня так обидела «несчастная меньшица», раз я решил загнать ее до смерти.

Ар Койрен расхохотался:

— Обычным бегом Эвисов не