Японские народные сказки - Коллектив авторов

А сынок-улитка знай себе коней понукает. Так и подъехал к воротам богача. Вышли навстречу слуги, ворота отпирают. А как отперли, глазам своим не верят. Стоят клячонки с тяжелой поклажей, а при них и нет никого.

Вдруг со спины коня донесся голос, будто мешок заговорил:

— Эй, слуги! Привез я оброк хозяину. Помогите мешки с лошадей снять.

— Кто это голос подает? Никого не видать!

Смотрят — а между мешками примостилась маленькая улиточка. Говорит им улитка человеческим голосом:

— Сами видите, ростом я не вышел. Не могу снять мешки с лошадей. Уж потрудитесь за меня. Да осторожно положите меня на край веранды. Не раздавите ненароком.

Слуги перепугались:

— Хозяин, хозяин, выйдите поглядеть, кто привез нам оброк! Улитка на трех лошадях!

Вышел на их зов сам хозяин. Видит, истинная правда! Высыпали из дому все домочадцы, ахают, удивляются.

Слуги по приказу улитки снесли мешки в кладовую и лошадей накормили как следует. А улитку пригласили честью в дом и поставили перед ним столик с разными кушаньями. Взобрался сынок-улитка на самый край столика. Как он ел, никто не видел, палочки с места не сдвинуты, а в чашках ни одной рисинки не осталось. Глядят, и миска с похлебкой стоит пустая. Исчезла и рыба.

Наконец говорит сынок-улитка:

— Спасибо хозяевам за вкусное угощение. Теперь бы я чайку выпил!

Хозяин и раньше слыхал, что есть у батрака с женой сынок-улитка, вымоленный у бога воды. Говорили, что за весь свой век он слова не вымолвил и ни к чему не пригоден — лежит себе в чашке воды на алтаре. А на деле выходит — разговаривает он человеческим голосом и работать умеет.

«Мне бы в дом такое бесценное сокровище! — думает богач. — Надо как-нибудь залучить его к себе даром».

И повел он речь ласковым голоском:

— Господин улитка, господин улитка! Наши два дома дружили между собой еще с дедовских времен. Не худо бы нам породниться. Есть у меня две дочери. Бери себе в жены любую!

Услышал эти слова сынок-улитка, обрадовался. Спрашивает он:

— Правду ли ты говоришь, хозяин, или шутишь?

— Верное мое слово. Хоть сейчас отдам за тебя любую из моих дочерей, — поручился ему богач.

А отец его и мать места себе от тревоги не находили: «Что-то долго наш сынок не возвращается! Уж не случилось ли с ним чего-нибудь в пути?»

Вдруг зазвякали за воротами колокольчики. Вернулся сынок веселый-развеселый, на одной клячонке сам едет, двух других погоняет. Собрала мать поужинать. За ужином стал сынок-улитка рассказывать:

— Отдает за меня хозяин одну из своих дочерей.

Родители так и ахнули: может ли это быть?! Но потом рассудили: сын у них не простой, а чудесный, с таким все может случиться.

— Ну что ж, — говорят, — пошлем к хозяину сваху. Тогда узнаем, правду ли он сказал.

Послали свахой тетушку сынка-улитки. Не стал богач отнекиваться, позвал обеих дочерей и спрашивает у них:

— Которая из вас согласна идти замуж за улитку?

Старшая так ногами и затопала:

— Что же я, безумная какая или последняя на свете, чтобы взять себе в мужья погань ползучую, гада водяного?! Да по мне — помереть лучше!

А младшая ласково молвила:

— Не огорчайся, отец. Уж если обещал ты выдать меня замуж за улитку, то я согласна.

На том и порешили. Поспешила сваха к батраку с радостной вестью. Вскоре доставили приданое на семи лошадях, да еще носильщики принесли сундуки и корзины на семи шестах. А уж ручной клади и не счесть было.

Не нашлось в бедной хижине места для такого богатства, и построил для него отец невесты особую кладовую.

В доме батрака одни голые стены. Некого было и на свадьбу позвать. Встречали невесту только свекор со свекровью да тетушка-сваха. Всего-то гостей пришло — одна лишь соседняя старуха.

Видят родители, досталась им невестка красивая и приветливая. Порадовались они, что сынку-улитке такое счастье выпало. Стала невестка служить старикам, как преданная дочь. И на поле она работала не покладая рук. Хорошо зажили старики.

По обычаю, молодая должна была вскоре после свадьбы навестить родной дом. Выбрали восьмой день четвертого месяца, когда справляется праздник Будды Целителя[114], чтимого в той деревне. Вишневые цветы только-только начали распускаться.

Вот пришел назначенный день. Хотелось молодой полюбоваться на праздник. Набелилась она, нарумянилась, достала из сундука самое свое нарядное платье и так стала хороша, что ни одной небесной деве с ней не сравниться.

Вот нарядилась она и говорит своему мужу-улитке:

— Пойди и ты со мной поглядеть на праздник!

— Ну что ж, пожалуй, пойду. Денек нынче выдался хороший. Засиделся я дома зимою, приятно будет на свет поглядеть.

Спрятала молодая улитку в узел своего нарядного пояса и отправилась на праздник, а по дороге с мужем беседует. Кто ни пройдет мимо, всякий на нее оглянется: «Такая красивая девушка, а сама с собой говорит и смеется. Видно, помутился разум у бедняжки!»

Пришла молодая к священным воротам перед храмом Будды Целителя. Вдруг говорит ей улитка:

— Эй, послушай, дальше ворот мне ходу нет. Ты иди себе в храм, а я тебя тут подожду, на меже рисового поля.

— Изволь, но будь осторожен, чтобы не приметил тебя какой-нибудь ворон. Я скоро вернусь, — сказала молодая жена и пошла вверх по склону холма к пагоде. Помолилась там и спешит обратно. Смотрит: пропал муж-улитка, нигде его не видно.

Испугалась жена, ищет там и сям, не может найти. Уж не напал ли на него злой ворон? Может, раздолбил его скорлупку своим крепким клювом? Или, может, упал ее дорогой муженек в воду на рисовом поле? Ведь там улиток видимо-невидимо.

Вошла молодая жена в воду по колено, вынимает она из воды одну улитку за другой, на какую ни поглядит, все не та! Бросит ее обратно и достанет другую.

Ищет жена и поет:

Улитка, улитка, Муж мой дорогой! Где ты, где ты? Скорее отзовись! Может, злой ворон Отыскал тебя? Тук-тук по скорлупке Клювом застучал: Тёккура-моккура! Тёккура-моккура!

Лицо у нее грязью забрызгано, рукава и подол намокли, а она все шарит руками в воде. Вот уже и стемнело. Начали люди по домам расходиться. Глядят на молодую жену, жалеют:

— Ах, горе, такая красавица — и ума лишилась!

Долго искала жена, да все понапрасну! «Теперь, — думает, — все кончено! Нет больше в живых моей дорогой улиточки. Брошусь я в самую глубокую яму вниз головой и утоплюсь». Только собралась она в яму кинуться, как кто-то ее окликнул:

— Стой, погоди, что ты делаешь?

Оглянулась она. Стоит перед ней прекрасный собой юноша, на глаза широкая шляпа надвинута, за поясом флейта.

Рассказала ему молодая жена все, что с ней случилось.

— Хочу я, — плачет она, — в яме утопиться. Зачем мне жить, если я своего дорогого мужа-улитку потеряла?

— Ну, если так, — говорит ей юноша, — не о чем тебе печалиться. Ведь я и есть тот, кого ты ищешь.

Не поверила ему жена: быть того не может!

— Немудрено, что ты не признала меня. Послал меня моим родителям бог на рисовых полях, оттого и родился я полевой улиткой. Но сегодня в награду за твою верность и любовь возвращен мне человеческий облик.

Пошли молодые домой. Не наглядится муж на свою пригожую жену, и ей тоже по сердцу прекрасный юноша! Обрадовались старик со старухой: ни в одной повести о старых временах, ни в одной сказке такого счастья еще никогда никому не выпадало!

Окружил сынок-улитка своих старых родителей почетом и заботой, а тетушку-сваху выдал замуж в хорошую семью. Не позабыл и нищую старуху-соседку, что на свадьбе была.

Всех счастьем оделил!

51. Счастливая соломинка

В старину, в далекую старину жил один бедный юноша. За что он ни брался, во всем терпел неудачу.