Влюбиться в дьявола - Элизабет Хойт

Беатриса огляделась. В гостиной, кроме нее и Лотти, женщин больше не было, а мужчин было около десяти — среднего и преклонного возраста.

Миссис Постлтуэйт подала чай и крошечные бисквиты, но тут в комнату вошел мистер Уитон. Это был человек среднего возраста, его каштановые волосы, даже не припудренные, были просто зачесаны назад. У него, как обычно, был озабоченный вид. Как однажды объяснила миссис Постлтуэйт, у несчастного мистера Уитона тяжело болела жена, которая несколько лет лежала, прикованная к постели. Больная жена, парламентские баталии и политические пертурбации тяжелой ношей легли на плечи бедного Уитона.

Мистер Уитон положил несколько исписанных листов бумаги на стол и откашлялся, привлекая внимание. В гостиной наступила тишина. Он кивнул в знак признательности и начал говорить:

— Благодарю вас, друзья, за то, что вы сегодня пришли сюда. Я хочу обсудить ряд важных моментов, касающихся нашего законопроекта, и потребовать подсчитать голоса тех членов парламента, которые могут оказать нам поддержку.

Радость заполнила сердце Беатрисы. Если бы Джереми был жив и присутствовал здесь, как бы он обрадовался! Но ничего, она сделает все от нее зависящее, чтобы законопроект мистера Уитона был одобрен парламентом и солдаты, которые проливали кровь за Англию, получили достойное содержание. Она почти не сомневалась в том, что закон будет принят.

— Головореза, который напал на тебя, зовут Джо Корк, — сообщил Вейл и сел в кресло. Рено оторвался от чтения бумаг, присланных его поверенными, и с интересом взглянул на друга. Они находились в одной из дальних комнат Бланшар-Хауса, которую Рено выбрал в качестве временного кабинета. Конечно, в особняке имелся графский кабинет, но его занимал самозванец Сент-Обен. Поверенные Рено настоятельно советовали ему не горячиться и не торопить события, чтобы не испортить дела.

— Ты нашел его? — воскликнул Рено.

— Увы, нет. — Вейл скорчил забавную гримасу. — Наемный убийца куда-то скрылся. Однако кое-кто из бродяг и нищих опознал его благодаря описанию, которое дал Пинч.

— Пинч?

— Кажется, я не успел рассказать, кто такой Пинч? — Вейл почесал нос. — Он поступил ко мне на службу сразу после Спиннер-Фоллз. Сначала он был денщиком, а сейчас камердинер, надо сказать, довольно нахальный тип.

— Угу. — Рено задумчиво стучал пальцами по крышке стола. — И какое отношение твой камердинер имеет к нападению наемных убийц?

— Самое прямое. Я послал Пинча, чтобы он расспросил, кого следует. Ты не поверишь, с какой легкостью он находит общий язык с людьми, оказавшимися на дне жизни. Он способен разговорить даже мертвого. Но, похоже, что Джо Корк залег на дно. После того злополучного нападения его никто не видел.

— Досадно, а я так надеялся, что через него мы выйдем на заказчика.

— Да, обидно. — Вейл рассеянно посмотрел на потолок. — А ты не хотел бы нанять телохранителей?

— Уже нанял. Только не для себя, а для мисс Корнинг. Слишком близко убийцы подобрались к ней. Если бы удар ножом пришелся чуть ниже… — Рено умолк.

У Вейла от удивления глаза полезли на лоб.

— Неужели ты серьезно полагаешь, что убийцы целились в нее? Если бы ты держался подальше от девушки, ее бы никто не тронул.

— Маленькое «но». Я совсем не собираюсь держаться от нее подальше.

— Ах, вот как! — Вейл насмешливо взглянул на друга. — Значит, ты собираешься быть к ней поближе.

— Послушай, Вейл, это не твое дело. Понял?

— Конечно, — широко улыбнулся Вейл. — Угу, угу, угу.

— Что ты мелешь?

— Ровным счетом ничего. Мне просто нравится иносказательно выражать свои мысли.

— Какая проницательность!

Вейл даже не среагировал на сарказм, скрытый в словах Рено.

— Ты уже сделал предложение? Я на этом, можно сказать, собаку съел. Тебя долго не было в Англии, поэтому ты не знаешь, что я делал предложение трем леди. Впрочем, некоторые стесняются и соглашаются отдать руку и сердце прямо перед алтарем. Может, тебе нужны какие-нибудь указания?..

— Мне не нужно никаких указаний, тем более от тебя, — отрезал Рено.

— Хорошо, хорошо. Но ты уверен, что нравишься малышке?

Перед глазами Рено мелькнул образ обнаженной Беатрисы, и он вспомнил, с какой страстью она отдалась ему.

— Думаю, что здесь не будет никаких недоразумений.

— Ты слишком самоуверен. Знаешь, все случается, — в шутливом тоне начал говорить Вейл. — Эмили бросила меня ради Сэмюела Хартли, хотя его никак нельзя назвать красавцем по сравнению со мной.

Рено вытаращил глаза от удивления:

— Ты делал предложение моей сестре?

— А разве я тебе не говорил об этом?

— Ничего ты не говорил.

— Да будет тебе известно, делал, — беззаботно подтвердил Вейл. — Но Хартли ловко опутал ее любовными сетями. Тогда я не пал духом и предложил сердце другой девушке, а та предпочла выйти замуж за викария. У него были жирные сальные волосы. Вейл вздохнул. — И, наконец, я женился на моей чудесной милой жене, но в тот период я так ослабел от треволнений, что меня можно было легко сбить с ног одним пальцем. Как ты думаешь, мисс Корнинг не знакома с каким-нибудь викарием с сальными волосами?

— Надеюсь, что нет, — буркнул Рено.

В тот же миг он осознал, что ему надо как можно быстрее жениться на Беатрисе. Ему нужна была жена, а лучше ее он никого не найдет. Все вдруг для него стало ясно. Сегодня ночью он ей докажет свою любовь.

В середине ночи Беатрису разбудил какой-то шорох. Открыв глаза, она увидела огонек горящей свечи и нисколько не испугалась — спокойно лежала и смотрела, как огонек приближается к ее кровати. Вот уже стали видны черты лица лорда Хоупа, он наклонился и поставил свечу на стол возле кровати.

— Что ты тут делаешь? — спросила Беатриса.

— Пришел посмотреть на тебя. — Ответ прозвучал сухо, даже деловито.

— Как я понимаю, в слово «посмотреть» ты вкладываешь особый смысл.

— А ты сама что думаешь? — попытался уточнить Рено, расстегивая рубашку. Вид у него был серьезный и важный, будто он готовился к выполнению особого задания.

— Не надо этого делать, — сердито прошептала она.

— А я полагаю, надо, — парировал он, скидывая туфли. — Мне кажется, ты не очень уверена в моих чувствах к тебе. Я хочу, чтобы после сегодняшней ночи у тебя не осталось никаких сомнений. Между нами не должно быть никаких недомолвок.

Она заметила, что он ни разу не употребил слово «любовь», и сильно расстроилась.

— Ну что из того, что ты меня соблазнишь? Здесь это ничего не доказывает.

— Поживем — увидим, — беспечно ответил Рено.