Как работает экономика - Джон Тамни

Я – редактор и автор книг, и, хотя McDonald's на соседней улице не нуждается в моих писательских и редакторских услугах, в них нуждаются журнал Forbes и сетевой ресурс RealClearMarkets. Они платят мне в долларах, и так как это принятое средство обмена, я могу обменять свой труд писателя и редактора на такое количество гамбургеров и порций картошки фри, какое я смогу себе позволить.

Деньги – это не богатство. Это единица измерения богатства. Зарплата, которую мои работодатели платят мне в долларах, – мера моей ценности для их бизнеса. Я работаю, потому что мне нужны деньги, но, как уже понятно из глав, посвященных торговле, люди производят, чтобы потреблять. Наличие работы позволяет потреблять продукты труда других людей. Поэтому, хотя я работаю ради денег, на самом деле я работаю ради тех вещей, которых у меня нет.

То, что у меня есть возможность специализироваться на работе, которая получается у меня хорошо, – одно из достоинств свободной торговли. Это делает меня более продуктивным, а мой труд – более ценным для моих работодателей. Мне бы туго пришлось, если бы я работал в индустрии высоких технологий. Я бы служил мальчиком на побегушках у гениев из Dell или Apple и получал самую маленькую в этих компаниях зарплату. Но благодаря открытости рынка я могу заниматься сочинением и редактированием текстов, за что работодатели платят мне хорошую зарплату, и на эти доллары я могу покупать компьютеры и телефоны у Dell и Apple.

Если бы мне нужно было установить душ в своей квартире, я бы оказался в затруднительном положении. Только благодаря деньгам я могу обменивать свои писательские и редакторские навыки на такой душ, который мне захочется; даже если моему подрядчику нисколько не интересна моя работа в Forbes и в RealClearMarkets. Теперь давайте представим, что подрядчик говорит мне, что новый душ будет стоить $10 000, а еще он так занят, что сможет закончить работу не раньше, чем через полгода. Давайте представим, что я соглашаюсь на эти условия, но чтобы гарантировать, что он меня не подведет, я предлагаю ему $5000 сразу и $5000 по окончании работы. Сделка вполне разумная, но есть одна загвоздка.

До 1971 г. цена доллара определялась золотом. Точнее, доллар стоил 1/35 унции золота. Конечно, в золотых стандартах происходили кое-какие изменения за первые два столетия существования доллара США. Но США ввели золотой стандарт потому, что хорошие деньги – это деньги, которые являются постоянной единицей измерения ценности, как метр и минута – постоянные единицы измерения длины и времени. Логично спросить: почему именно золото?

На этот вопрос ответить легко. У золота была самая стабильная ценность из всех товаров в истории человечества. Неслучайно нуждающийся в «деньгах» мир выбрал этот металл как средство обмена. Пробовали использовать и другие товары, включая морские ракушки и сигареты, но так как идеальные деньги не должны менять свою цену, сильные мира сего всегда тяготели к золоту.

Джон Стюарт Милль в «Принципах политической экономии» писал: «Так же, как разные длины легко сравнивать между собой, выражая их с помощью общего языка футов и дюймов, стоимость легче всего сравнивать средствами общего языка фунтов, шиллингов и пенсов»{251}. Золото было надежным обеспечением денег потому, что оно и раньше, и сейчас стабильно. На золото, писал Милль, «меньше всего влияют все те причины, которые вызывают изменения стоимости»{252}. Более современный экономист и инвестор Натан Льюис писал в своей блестящей книге «Золото: полярная звезда в мире денег»:

«У системы золотого стандарта есть определенная цель: достичь, насколько это возможно в нашем несовершенном мире, классического идеала валюты, которая стабильна по цене, нейтральна, не зависит от манипуляций правительства, точна в определении, и которая может служить универсальным стандартом цены, точно так же, как килограммы или метры служат стандартами для измерения веса и длины».{253}

Льюис, как и Милль, признает, что золото – это не идеал стабильности, оно все же меняется в цене в то время, как метр всегда остается метром. Но после многовековых попыток найти наиболее стабильный определитель стоимости денег «никто еще не придумал ничего лучше», чем золото, чтобы гарантировать стабильную цену денег{254}.

В последние годы золото особенно подвержено колебаниям. Но его непостоянная, чаще всего растущая цена измеряется долларами, которые сами по себе не имеют определения. Подъем цены золота сигнализирует о спаде цены доллара, а спад цены золота говорит о росте доллара. До 1971 г. доллар обеспечивался привязкой цены к ориентиру в виде унции золота за $35. Эта цена тоже колебалась, особенно во времена президентства Л. Джонсона и Р. Никсона, но в целом поддерживалась на уровне 1/35 унции золота. Рыночный товар, в отличие от правительственных бюрократов известный своей стабильностью, управлял обеспечением доллара.

Давайте вернемся к примеру о договоре с подрядчиком, который получит оставшиеся $5000, когда через полгода закончит устанавливать мой душ. Эту сделку трудно назвать невыгодной для него, однако, если цена доллара больше не определяется золотом, возможно, что через шесть месяцев доллар будет стоить меньше, может быть, даже намного меньше. А если так, слабеющий доллар превратит наш взаимовыгодный обмен в хорошую сделку для меня, но плохую для подрядчика. С другой стороны, а что случится, если доллар поднимется в цене за шесть месяцев? Это уже случалось раньше. В самом начале 1980-х гг. за доллар можно было купить всего-навсего 1/875 унции золота{255}. К 1982 г. за намного более сильный доллар – уже 1/300 унции. Если за шесть месяцев, которые занимает процесс установки душа, доллар сделает большой скачок вверх, мне придется заплатить больше, чем я планировал. Теперь вы понимаете, почему золото веками использовали для того, чтобы определять цену денег. Если позволить деньгам отправиться в свободное плавание, это подорвет именно то, что изначально придает им ценность.

Я не хочу сказать, что люди перестали производить и потреблять, когда в 1971 г. курс доллара снова стал плавающим. Но эта ошибка в денежной политике серьезно помешала экономическому развитию. Потерю долларом – и, если уж на то пошло, всеми остальными валютами – «золотой» стабильности можно было бы сравнить с тем, как если бы кто-то ворвался в кухню ресторана Alinea в самый разгар приготовления ужина и сорвал все термометры с духовок, сломал все таймеры, унес с собой все мерные чашки и ложки. Внезапно цена всех контрактов, заключенных в долларах, фунтах или иенах, стала устрашающе нестабильной. Зарплаты, точно измерявшиеся в этих валютах, стали менее определенными, как и инвестиции и доходы по ним. Деньги, которые были «низкоэнтропийной» мерой ценности, утратили свое предназначение. 1970-е гг. не зря называют «больным десятилетием». Глобальной экономике пришлось начать готовить без термометров, таймеров и мерных ложек. Лучшие умы пытались найти решение проблем, вызванных плавающим курсом доллара, но экономические потери тем не менее оказались огромными.