Приговор на брудершафт - Геннадий Геннадьевич Сорокин

– Я еще ничего сообразить толком не успела, бросилась на шум, но открыть не смогла. Дверь оказалась изнутри подпертой стулом. Я крикнула: «Что здесь происходит? Немедленно выходите». Брат отвечает: «Подожди минуту, выйдем». Я села в гостиной напротив двери. Появляются Лена с растрепанными волосами и брат, наспех одетый. Оба раскрасневшиеся, смотрят в пол виновато. Я ничего не стала говорить. Они собрались и ушли: Лена – домой, брат – гулять по городу.

– Коварная сестра молодежи весь кайф обломала!

– Какой кайф? Ты что, дурак? Если бы ее папа узнал, брат бы в тюрьму загремел за изнасилование.

– Ей 14 лет в августе уже исполнилось?

– Какая разница, сколько ей лет было? Он бы все связи подключил и посадил бы брата.

– Верю. После Долматова я во что угодно поверю. Давай дальше.

– Я перестелила кровать, прибралась в комнате и нашла девичьи трусики. Это Лена так спешила, что нижнее белье надеть не успела. Представь: лето, она через весь двор домой без трусов идет. Ну да ладно, это ее проблемы, а я братом занялась. Он пришел вечером, я позвала его на балкон и на ухо говорю: «Ты идиот? Ее отец, если узнает, посадит тебя». Брат заверил, что у них с Леной любовь до гроба, и никто ничего не узнает, если я не проболтаюсь. Я, естественно, никому об этом случае рассказывать не стала. Лена оценила мое молчание, и между нами установились доверительные отношения. Я, в каком-то роде, заменила ей старшую сестру. Лена скрывала от Кати свои похождения, а со мной по секрету делилась всем. Или почти всем. Чужая душа – потемки! О Долматове же она рассказывать не стала.

– Брат, как я понимаю, уехал и о возлюбленной забыл?

– Он ушел в армию, переписывался с Леной какое-то время, потом все заглохло. Время и расстояние любые отношения между мужчиной и женщиной превращают в воспоминания. Для кого-то приятные, для кого-то – не очень. Брат, кстати, посылал письма на наш адрес. Родители Лены про переписку ничего не знали.

– Высказывание про засохшие от времени отношения надо запомнить. Логический ход развития отношений просто безупречен.

– Это закон психологии.

– В мединституте проходили?

– Я с восьмого класса психологией увлеклась, все книги по этой тематике в районной библиотеке перечитала. Где высказывание о времени и расстоянии почерпнула, уже не помню, но поверь, не я его выдумала. Кстати, тебя девушка из армии ждала?

– Нет, слава богу.

– Я ждала, но не дождалась и правильно сделала.

– Что-то подсказывает мне, что ты была в курсе их переписки.

– Конечно! Интересно же, о чем влюбленные пишут. Вскрыть обычный конверт – раз плюнуть. Провел горячим утюгом через влажную тряпку по месту склейки – и читай на здоровье. Обратно запечатывать сложнее, надо ровно столько клея использовать, чтобы он за края не выступал.

– Понятно! Письма, девичьи тайны, помноженные на любовные переживания – к сентябрю 1979 года ты знала Лену Дерябину лучше всех. Трусики, кстати, ей вернула?

– Через пару дней. Дала немного помучиться и вернула.

Нечаева попросила сигарету.

– Мама ругаться не будет? – поддел Воронов.

– Я скажу, что это ты курил. Я после родов при ней к сигаретам не прикасалась. Я даже при муже не курю!

– Очень похвально!

Несколько раз затянувшись, Марина затушила окурок в раковине, бросила в мусорное ведро.

– С появлением Долматова, – продолжила она, – Лена изменилась. Стала ходить по квартире в обтягивающей одежде, кокетничать с Долматовым, глазки ему строить. Потом она призналась, что хотела проверить, сможет отбить любовника у сестры или нет. Смогла! Даже особых усилий не прикладывала. Словом, с первого дня было понятно, что интимная связь между Долматовым и Леной – это вопрос времени и отсутствия посторонних в квартире. Неделю я наблюдала, как между ними развиваются отношения, а 3 сентября заметила, что Лена успокоилась, больше не крутится перед морячком, а Долматов посматривает на нее, как на свою собственность. «Ну, – думаю, – все, свершилось! Переспали». Настала пора действовать, отомстить Катьке за мои унижения. Я обратилась к своему другу «Васе» и поинтересовалась, можно ли посадить мужчину за то, что он спит с несовершеннолетней, с восьмиклассницей. Вася сказал, что все зависит от физического развития девочки.

– Марина, волей случая я ориентируюсь в статье 119 УК РСФСР, как рыба в воде. Задумку с физическим развитием понял.

– «Вася» решил сам посмотреть на Лену и отправился под видом участкового к ним домой. Взял со всех объяснения. С Долматовым разговорился о жизни за границей, минут двадцать с ним на кухне просидел. Все это время девчонки были в гостиной и их разговор не слышали. «Вася» вернулся и говорит, что у Лены грудь достаточно развита, бедра в меру широкие, так что вряд ли врачи признают ее не достигшей половой зрелости. Идея со статьей 119 отпала, я стала ломать голову, как поступить дальше, но тут Долматов сам себе на шею петлю накинул. Лена хоть и юная, но уже женщина. На постельные развлечения сестры и ее любовника она до поры до времени смотрела сквозь пальцы. Ее они как бы не касались, а вот когда Долматов решил с Жигулиной закрутить, она взбесилась. Представь, он что-то Лене про любовь шептал, а сам решил с откровенно некрасивой девушкой сбежать. Лена расценила это как пощечину, как оскорбление. Ее, красотку, на какую-то высушенную воблу променять! Она бросилась ко мне, и я поняла: час пробил! За какие-то минуты я догадалась, как ревность юной девушки можно превратить в срок для обидчика. Она еще жаловалась на жизнь, а я уже выносила и родила план мести. Говорю: «Лена, не хотела раньше времени тебя тревожить, но ко мне в институт приезжали из милиции. Тобой и Долматовым интересовались». Она от неожиданности дар речи потеряла, глазки вытаращила, рот открыла, потом пришла в себя и зашептала: «Как про меня? Как про него?» Заметь, о том, что я их раскусила, Лена не знала.

Я продолжила: «Помнишь, к вам участковый приходил? Он заинтересовался, почему у вас без прописки длительное время проживает посторонний человек. Долматов был пьяненький и признался, что находится в любовных отношениях с твоей сестрой. Потом решил похвастаться и по секрету сказал, что и с тобой тоже спит. Участковый решил выслужиться, раскрыть преступление. Он подсунул Долматову объяснение, в котором было написано, что он, по обоюдному согласию, сожительствует с тобой, с 15-летней девочкой. Долматов, не читая, подписал. Сейчас объяснение у прокурора, и он будет решать, возбуждать уголовное дело или нет. Я думаю, что возбудит. И тогда…»

Закон психологии – мнительному человеку не надо расписывать все ужасы расплаты за совершенные ошибки. Он сам себя истерзает, представляя развитие событий в самом негативном свете. Вспомни их семью. Отец недолюбливает Катю, к жене относится с подозрением, считает, что она ему изменяла по молодости, старшую дочь нагуляла. Зачала неизвестно от кого. Надеждой и отрадой для главы семейства была Лена. Она связующее звено семьи. Если окажется, что любимая доченька на самом деле малолетняя развратница, то папаша взбесится, и дальнейшие его поступки будут непредсказуемы. Он запросто может уйти из семьи. Ему, так сказать, по штату, по положению в обществе положена любовница. Капитана дальнего плавания невозможно представить без курительной трубки в зубах, охотника – без фляжки с водкой, а руководителя могущественного треста – без смазливой секретарши в короткой юбке. Спит он с ней или нет – дело пятое, но вокруг любого руководителя такого ранга всегда крутятся