Пятьдесят на пятьдесят - Дик Фрэнсис

Однако было все же в списке директоров и держателей акций одно знакомое мне имя. Генри Ричард Фельдман, хорошо известная личность в мире британских скачек. Было ему под семьдесят, и состояние он сколотил на застройке районов, прилегающих к докам Лондона и Ливерпуля, хотя кризис и недавнее падение цен на недвижимость сильно на нем отразились. Последние лет двадцать или около того он являлся весьма преуспевающим владельцем лошадей, в основном выступающих в стипль-чезе. Он также являлся единоличным держателем акций «ХРФ Холдинг Лимитед».

Но к чему ему, вернее, «Тони Бейтмен (Тёрф Экаунтантс Лтд.)» вдруг понадобилось покупать мой бизнес?

С 1961 года, когда в Британии букмекерские конторы стали легальными, более крупные фирмы постоянно пытались расширить свой бизнес, перекупая его у маленьких независимых букмекеров. Но гораздо привлекательней в этом плане казались им частные городские букмекерские конторы, за ними шла настоящая охота. Однако относительно недавно они стали посылать своих представителей работать прямо на ипподромах и использовали все свое влияние, чтобы контролировать стартовые расценки.

И вот в их поле зрения попал мой маленький частный бизнес, хотел я того или нет. В «Тони Бейтмен Лтд.» охотились не за мной или Лукой, или же нашими клиентами. Нет, их прежде всего интересовало наше прибыльное место на ипподроме. И, как выяснилось, они готовы были прибегнуть к угрозам и даже побоям, лишь бы заполучить его.

Софи крепко спала, когда я уже после полуночи поднялся наверх. Как всегда после переезда из больницы в дом, она сильно переутомлялась.

Я тихо вошел в комнату и с учетом того, что Киппер с его противными глазками и громилы из «ХРФ Холдинг» вполне могли ошиваться где-то поблизости, подставил стул от ее туалетного столика под дверную ручку.

Просто на всякий пожарный.

Глава

19

В среду утром я занялся распоряжениями о похоронах отца. Я всегда предпочитал кремацию, считал, что урна предоставляет усопшему более надежное убежище. Но в офисе коронера придерживались на этот счет другого мнения.

— Да, полиция больше не возражает против похорон, — сказал чиновник. — А вот насчет кремации они ничего не говорили. И от КПС тоже никаких распоряжений не поступало.

— От КПС? — спросил я.

— Да, от Королевской прокурорской службы.

Я вздохнул. Ну почему у нас вечно возникают какие-то сложности?

— Тогда прошу вас, пожалуйста, спросите их, возражают ли они против кремации, — сказал я.

— А вы сами не можете, что ли? — спросил чиновник.

— Но если они сообщат мне, а не вам напрямую, потребуется подтверждение, и придется снова звонить, — заметил я. — Так почему бы вам просто не позвонить им по телефону прямо отсюда?

— Ну, ладно, так и быть, — нехотя произнес он.

— Вот и славно, — торопливо вставил я, опасаясь, что он придумает еще какую-то отговорку. — Тогда я перезвоню вам минут через пятнадцать, ладно?

В ожидании я полез в Интернет и стал искать похоронные бюро, которые располагались бы поближе к больнице в Вексхем-парк. Их было множество. Вот уж не ожидал, что похороны пользовались такой популярностью в этой части Беркшира.

Я также не представлял, как дорого нынче это обходится, умереть. Самые скромные похороны стоили около тысячи фунтов, и это без учета весьма высокой стоимости участка на кладбище или места для урны в колумбарии. Прибавьте к этому стоимость оформления всех необходимых документов, а также плату тому, кто будет проводить службу, и набегает весьма внушительная сумма. Уже не говоря о дополнительных расходах, если, к примеру, я захочу заказать экологически чистый гроб из особого картона или же вызвать хор. И я уже начал жалеть, что не взял побольше денег из трех пакетов в синей пластиковой упаковке, чтобы покрыть все эти расходы.

Я перезвонил в офис коронеров.

— В полиции к идее кремации останков мистера Тэлбота отнеслись весьма благожелательно, — сообщил мне чиновник. — А КПС, похоже, в данный момент безразлично, поскольку за это преступление еще никого не арестовали.

— Вот и замечательно, — сказал я. Я только что обнаружил, что кремировать покойника куда дешевле, чем похоронить. — А теперь скажите, пожалуйста, кто обычно организует и оплачивает похороны человека, прибывшего из-за границы и умершего здесь, в Англии, без семьи, родственников и друзей?

— Обычно этим занимается местное отделение Департамента по здоровью и защите окружающей среды, — ответил он.

— Они и платят? — осведомился я.

— Да, — сказал он. — Но затем, как правило, пытаются возместить расходы, получить деньги от семьи или путем распродажи имущества покойного. Однако здесь у нас не тот случай, поскольку вы ближайший родственник и оплачивать придется вам. — Ему легко говорить.

— А если я не могу себе этого позволить? — спросил я.

— Тогда следует обратиться в Фонд социальной помощи, — объяснил он. — Но для этого вам придется документально подтвердить свой статус неимущего.

На миг мне показалось, что отец поступил не слишком честно, внезапно появившись после тридцати шести лет отсутствия — лишь для того, чтоб взвалить на меня расходы по его похоронам. Но спорить с чиновником было бессмысленно. Не слишком большое сострадание испытываешь к тому, кто убил свою жену, пусть даже потом и сам стал жертвой жестокой насильственной смерти. Мне оставалось лишь заткнуться и заплатить.

Я позвонил в первое же в списке похоронное бюро.

— Можем обслужить вас в пятницу на этой неделе, — ответил мне мужской голос. — У нас только что аннулировали заказ на урну в колумбарии в Слоу. Так что вам, можно сказать, повезло. Хотя мы предпочитаем, чтобы нас уведомляли заранее.

«Интересно, — с улыбкой подумал я, — как это можно аннулировать заказ на похороны. Разве что по той причине, что покойник вдруг волшебным образом ожил?»

— В пятницу в какое время? — спросил я.

— В три часа дня.

До пятницы оставалось всего два дня. Но какое это имело значение? Ведь все равно на похороны никто больше не придет. Может, попробовать связаться с его семьей в Австралии, спросить, не желает ли кто из них присутствовать на похоронах? Но я не знал, как с ними связаться, и никто из моих новых австралийских родственников не пытался связаться со мной за последние две недели — ни прямо, ни через суд коронеров, где имелся мой адрес.

— Прекрасно. Тогда в три в пятницу, — сказал я.

— Договорились, — ответил он. — Где находится тело вашего отца?

«Хороший вопрос», — подумал я.

— Полагаю, он до сих пор в морге больницы в Вексхем-парк, — ответил я. — Но не уверен. Знают в офисе коронеров.

И я начал диктовать ему номер телефона.

— Не утруждайтесь, он у нас есть, — сказал мужчина. — Мы все уладим.

«За отдельную плату, разумеется», — не без ехидства подумал я.

— Я должен нанимать кого-то для ведения службы?

— Мы и это тоже устроим, если хотите. Но служба не обязательно должна быть церковной, все зависит от вашего желания, — ответил он. — Кто угодно может провести поминальную службу. Даже вы сами, если хотите.

— Нет, — сказал я. — Думаю, он хотел бы викария или что-то в этом роде.

Сам не знаю, с чего это я так решил. Возможно, потому, что предпочел бы, чтобы меня отпевал священник. Я был не слишком религиозен, но подумал, что все это будет выглядеть странно, если поминальную службу буду проводить я, одновременно являясь единственным скорбящим. Специалист, так сказать, всегда предпочтительней.

— Есть особые пожелания насчет музыки или гимнов? — спросил он.

— Нет, — ответил я. — Викарию лучше знать, что уместнее. И это меня вполне устраивает. — Я не стал говорить ему, что пара прощальных слов и спуск гроба в раскаленную печь являются, по моему мнению, идеальным вариантом, но дал понять, что предпочитаю самые простые похороны. Все по минимуму, и это меня вполне устроит, сказал ему я. «И нечего делать вид, что я так уж любил своего отца бы», — добавил я про себя.

— Желаете, чтобы на гроб возложили цветы? — спросил он.

— Нет, пожалуй, не стоит, — ответил я. Исторически сложилось так, что срезанные цветы клали на гроб и вокруг него, чтоб заглушить отвратительный сладковатый запах, исходящий от разлагающегося тела. Исходя из того, что тело моего отца хранилось в морге в морозильнике, цветы совсем необязательны.

— И еще одно, — сказал мне мужчина. — Требуется полная предоплата, желательно кредитной картой.

— Это что, обычная практика? — осведомился я.

— Вполне обычная, — заверил он меня. — Особенно если покойный не был гражданином нашей страны и не имел здесь имущества или состояния, чтобы потом можно было затребовать оплату через суд.

Поскольку в Британии гроб сжигали вместе с телом, я понимал озабоченность агента похоронного бюро — ведь в случае отсутствия оплаты обратно на божий свет его уже не вернуть.