Забей стрелку в аду - Сергей Зверев

Все хитроумные финты водителя джипа терпели фиаско. «Ауди» темной тенью неслась за ними. Игра в прятки закончилась. Теперь каждый знал, кто есть кто.

Святой, догадавшись, что его уводят за город и что его висение на хвосте не является секретом, облегченно вздохнул. Бандиты запаниковали, и это было ему на руку. Рано или поздно они должны были допустить ошибку, подставив себя под удар.

– Побегайте, твари, побегайте… – твердил Святой, пододвигая ружье поближе.

Старший группы захвата действительно терял контроль над собой. Он вертелся, словно ему под задницу подложили горсть кнопок. Приклеившись узкой продолговатой рожей, похожей на лошадиную морду, к заднему стеклу, Боярин скрипел зубами от злости. По мобильнику он связался с шефом и запросил подмоги, решив не заниматься самодеятельностью.

– За америкашку молодец! Уводи падлу к лукойловской заправке. Я с парнями выезжаю навстречу. И не суетись, Боярин. Не подставляйся понапрасну, – спокойно, слишком спокойно сказал Ястреб, назначив место сбора.

Это фальшивое спокойствие босса тревожило бандита не меньше, чем черная «Ауди» за спиной. От нервного перенапряжения долговязый стал громко икать, сопровождая горловые спазмы забористой матерщиной. Временами, отвлекаясь от машины преследователя, он приставлял к виску инженера ствол пистолета и угрожающе рычал:

– Подведет тебя друган под монастырь. Ой, подведет. Обоим мозги повышибаю.

Самой спокойной оставалась девица. Дана сидела прямо, словно проглотив стальной стержень. Она только презрительно фыркала после очередной тирады долговязого и зябко поводила плечами.

– Чего шипишь, дура? Думаешь, я боюсь козла, который за нами пилит? – вызверился Боярин, продолжая вертеться волчком. – У меня приказ Ястреба дотянуть до заправки, до места встречи с командой. Мы в команде работаем, уяснила, кобыла?! Вздрючить бы тебя во все дыры.

– Хрен сломается, – сквозь зубы огрызалась девица с неестественно расширенными зрачками кокаинистки.

Машины приближались к эстакаде то ли автомобильного, то ли железнодорожного моста. Трасса ныряла под бетонный потолок, закрывавший небо. Водитель «Тойоты» непроизвольно сбавил скорость, ослабив давление подошвы на педаль газа. Сразу за мостом начинался перелесок, тянувшийся вдоль обочины с неглубоким кюветом километра три. За тем перелеском находилась заправка с трепещущими на ветру флагами компании «Лукойл».

Перед мостом Святой сказал себе:

– Пора.

Ружье переместилось к нему на колени. Не включая света, он направил автомобиль в сумрачный туннель. Гул моторов заполнил каменную горловину. Встречная полоса была свободна, и Святой не мог не использовать открывшуюся возможность пойти на обгон. Пройдя впритирку с «Тойотой», автомобиль преследователя выдвинулся на полкорпуса вперед. Когда они выехали из-под каменных сводов моста, Святой крутанул руль направо, подставляя заднюю часть казенного лимузина под удар.

От столкновения джип пошел юзом и вылетел в кювет. Досталось и чиновничьему лимузину. Зад «Ауди» смялся в гармошку. Святой ударил по тормозам. Автомобиль занесло и развернуло поперек дороги. Счет шел на сотые доли секунды. Отстегнув ремень безопасности, Святой выскочил с ружьем наперевес. Из застрявшего джипа горохом посыпались люди.

Первым на линии огня оказался водитель. Впрочем, бойцом он был никудышным. При столкновении водила повредил грудную клетку, сильно ударившись о колонку рулевого управления. Пуская ртом кровавые пузыри и заходясь в надрывном кашле, он выстрелил почти наугад. Пистолет плясал в его нетвердой руке. Прячась за его спиной, открыл беспорядочную стрельбу и мордастый громила.

Пули роем рассерженных пчел понеслись к Святому. Но он не пригибаясь шел по шоссе и медленно поднимал руку с ружьем, совмещая мушку с переносицей водителя, попятившегося назад. Если бы за спиной водилы не торчал верзила, то тот, наверное, бросился бы наутек. Однако верзила, доставший второй пистолет из наплечной кобуры, решил поизображать из себя ковбоя, принявшись палить от бедра из обоих стволов.

Ответный ход Святого был прост и эффективен. Тщательно прицелившись, он плавно спустил курок. Заряд, состоящий из стальных шариков, снес левую сторону физиономии водилы, превратив ее в мешанину из осколков костей, мышц и плоти. Вторая часть заряда, обладавшего невероятной убойной силой, размозжила макушку черепа верзилы, вскрыв ее как скорлупу вареного яйца.

Сраженные наповал одним выстрелом, бандиты беззвучно улеглись друг на друга в кровавой свалке.

Настал черед Боярина, так бездарно провалившего акцию захвата. Но без боя долговязый сдаваться не хотел. Он сгреб в охапку инженера и вытолкнул из машины. Прикрываясь живым щитом, Боярин двигался от джипа в сторону кювета. Противник вдруг стал невидимым. Только что он гордо, в полный рост шествовал по шоссе и вот сейчас неожиданно исчез. Только порыжевшая от солнца трава едва шевелилась на склонах кювета.

– Даю полсекунды, сучара! Потом я прикончу толстяка! – озираясь дико вытаращенными глазами, проорал Боярин.

Он не понимал, куда спрятался противник, отчего совсем потерял голову. Владелец хромированной «беретты» привык иметь дело с себе подобными жлобами, действующими нахрапом, добиваясь победы жестокостью при минимуме фантазии и умения. С настоящими профессионалами он не сталкивался.

Пока дезориентированный бандит митинговал, держа Хоукса за глотку, Святой полз по-пластунски по дну кювета. Ему надо было занять позицию, с которой можно было бы вести огонь, не подвергая опасности инженера. Святой передвигался, словно ящерица, быстро и бесшумно. Такое искусство достигается годами тренировок, помноженными на проверку под пулями в «горячих точках».

– Покричи, приятель! Выговорись, – молился про себя Святой, опасаясь, как бы долговязый действительно не сорвался и не всадил свинец в голову инженера.

Боярин продолжал кричать. Ориентируясь по звукам, Святой выбирал рубеж, с которого нанесет последний удар. Противник был где-то совсем близко, справа от него. Святой осторожно начал подниматься, вжав в плечо приклад ружья.

«Пригнись, Стивен», – просил он, понимая, что усиленный заряд неминуемо заденет инженера.

Но его величество удача была на стороне экс-спецназовца. Оглушенная при столкновении Дана осталась в машине и не участвовала в перестрелке. Девица вытянула цыплячью шею и смотрела в сторону серой ленты шоссе, пытаясь предугадать ход событий. Ее команда терпела поражение. Дана видела, как сложились штабелем двое бандитов и как тупоголовый Боярин мечется на открытом пространстве вместе с толстяком. Она заметила и ловкие маневры Святого. Но мозги, испорченные наркотой, были плохим советчиком. Они подсказали неверное решение, заставив девицу выйти из машины и надрывно выкрикнуть:

– Придурок! Он же через канаву к тебе подбирается!

Долговязый отреагировал на предупреждение совсем не так, как ожидала добровольная помощница. Обезумевший от ярости Боярин, чьи нервы были на пределе, выпустил пол-обоймы в сторону девицы раньше, чем успел сообразить, что расстреливает своего единственного союзника. Он стрелял рефлексивно, на крик.

Пули угомонили худосочную девицу. Выгнувшись в предсмертном полете, Дана схватилась за грудь и рухнула в желтую траву.

Настал черед действовать Святому. Он использовал момент с толком. Кувырком Святой выбрался из кювета, припал на правое колено и моментально взял на мушку журавлиную фигуру бандита.

– Стив! Ложись! – проревел Святой, точно корабельная сирена.

Американец оказался молодчиной. Он не стал геройствовать. Вывернувшись, Хоукс распластался на земле, закрыв голову ладонями. Это было именно то мгновение, когда устанавливается хрупкое равновесие, после которого кто-то умирает, а кто-то продолжает жить.

Дистанция между Святым и бандитом была не более полуста метров – ничтожное расстояние для прицельной стрельбы даже стальными шариками. Острый, выпирающий кадык Боярина был взят на мушку. Святой не позволил долговязому нагнуться и спрятаться за грузным телом американца. Он выстрелил первым.

Стальной рой с оглушительным визгом ушел к Боярину. Шарики, как сотня хирургических скальпелей, полоснули по шее бандита, расчленяя его шейные позвонки. Смерть Боярина была быстрой и почти без мучений. Его голова, ампутированная стальным зарядом, отделилась от туловища и запрокинулась набок, держась лишь на лоскутах кожи и мышц. Обезглавленный бандит упал рядом с Хоуксом.

Волна горячей, красной жидкости обдала инженера. Облитый кровью долговязого, Хоукс вскочил на ноги и заорал на интернациональном языке ужаса, перемежая английские и русские слова:

– Fuck… твою мать…

Подбежавший Святой вкатил инженеру пощечину, единственно доступное лекарство против стресса. Вопли застряли в горле американца. Он онемело тыкал пальцем, указывая на укороченное тело, фонтанирующее кровью.