Долорес Клейборн - Стивен Кинг

Фонарь все еще лежал у ежевичного куста рядом с колодцем и все так же ярко и исправно излучал свет. Подняв его, я посветила в глубь колодца. Джо лежал на дне, голова склонилась к плечу, руки покоились на коленях, ноги были раскинуты в стороны. Камень, которым я ударила Джо, лежал между его ног.

Еще минут пять я смотрела на него, ожидая, что он вот-вот пошевелится, но он так и не зашевелился. Я поднялась и медленно побрела к дому. Несколько раз я останавливалась, так как земля уплывала у меня из-под ног, и наконец-то я добралась до крыльца. Я направилась в спальню, снимая на ходу одежду и оставляя ее там, где она падала. Я открыла душ и стояла под горячими, обжигающими струями воды минут десять, не терла тело мочалкой, не мыла голову, ничего не делала, а просто стояла, подняв лицо вверх, подставляя его жгучим потокам воды. Наверное, я так бы и заснула прямо под душем, если бы вода вдруг не стала прохладнее. Я быстренько вымыла голову, пока вода не стала совсем ледяной, и вышла. Руки и ноги были расцарапаны, и горло чертовски болело, но не думаю, что я могла бы умереть от этого. Мне даже не приходило в голову, какие выводы может кто-нибудь сделать, увидев у меня царапины и синяки на шее, когда обнаружат Джо на дне колодца. По крайней мере, еще не тогда.

Натянув ночную рубашку, я рухнула на кровать и мгновенно заснула, даже не выключив свет. Где-то через час я с криком проснулась от ощущения, что Джо хватается за мою щиколотку. На секунду я вздохнула с облегчением, поняв, что это всего лишь сон, но потом подумала: «А что если он снова карабкается по стене колодца?» Я знала, что этого не может быть — я покончила с ним, ударив его камнем по голове, — но часть меня все же была уверена в том, что через пару минут он будет опять здесь. Как только он выберется, то сразу же придет ко мне.

Я попыталась заставить себя полежать и выждать, но не смогла — видение того, как он карабкается вверх по стене колодца, становилось все ярче и ярче, сердце мое билось с такой силой, что, казалось, вот-вот разорвется. Наконец я надела туфли, снова схватила фонарь и кинулась к колодцу. В этот раз я подползла к его краю — ничто на свете не могло меня заставить подойти. Я очень боялась, что белая рука Джо змеей вынырнет из темноты и вцепится в меня

Я посветила в глубь. Джо лежал в такой же позе, как и раньше, сложив руки на коленях и свесив голову на бок. Камень также лежал на прежнем месте, между его раскинутыми ногами. Я очень долго смотрела на Джо и, когда вернулась домой на этот раз, начала понимать, что он действительно мертв.

Забравшись на кровать, я выключила лампу и очень быстро заснула. Последняя запомнившаяся мне мысль была: «Теперь со мной все будет хорошо». Но это было не так. Пару часов спустя я проснулась от ощущения, что кто-то ходит по кухне. Конечно же, я услышала шаги Джо. Пытаясь вскочить с кровати, я запуталась в простынях и упала на пол. Наконец я поднялась и стала шарить рукой по стене в поисках выключателя, опасаясь, что прежде чем найду его, почувствую руку Джо у себя на горле.

Конечно, этого не случилось. Включив свет, я обошла весь дом. Он был пуст. Затем, схватив фонарь, я снова побежала к колодцу.

Джо все еще лежал на дне, опустив руки на колени, а голову — на плечо. Мне долго пришлось смотреть на него, прежде чем я смогла убедить себя, что он лежит в той же самой позе. Один раз мне даже показалось, что он пошевелил ногой, однако, скорее всего, это было просто движение теней. А их было очень много, потому что рука, державшая фонарь, вовсе не была устойчивой, должна я вам сказать.

Пока я припадала к земле, напоминая леди с этикеток «Белая скала», ко мне подкралась самая смешная опасность — я чувствовала, что позволяю себе слишком наклоняться вперед, рискуя сорваться в колодец. Они найдут меня рядом с ним — не слишком-то заманчивая перспектива, смею заметить, — но, по крайней мере, его руки не будут обхватывать меня… и я уже не буду просыпаться от мысли, что Джо находится в одной комнате со мной или от того, что мне нужно снова бежать к колодцу проверить, так же ли он мертв.

Затем снова заговорила Вера, только на этот раз уже у меня в голове. Я знаю это так же хорошо, как и то, что в первый раз услышала ее голос ушами. «Единственное место, куда тебе нужно упасть, — это твоя кровать, — сказал мне этот голос, — Тебе нужно поспать, а когда ты проснешься, вот тогда затмение закончится по-настоящему. Ты просто удивишься, насколько по-другому все будет выглядеть при солнечном свете».

Это показалось мне разумным советом, и я решила последовать ему. Однако предварительно я закрыла входные двери, и, прежде чем действительно лечь в кровать, я сделала то, чего не делала ни до, ни после этого: я просунула ножку стула в ручку двери. Мне стыдно признаться в этом — у меня так горят щеки, наверное, я вся пылаю, — но это, должно быть, помогло, потому что я заснула, как только голова моя коснулась подушки. Когда я снова открыла глаза, дневной свет струился сквозь окно. Вера сказала мне, что я могу взять выходной, — она сказала, что Джейл Лавески и еще несколько девушек и сами смогут привести дом в порядок после вечеринки, запланированной ею на двадцатое, — и я была этому даже рада.

Я поднялась и приняла душ, потом оделась. На это у меня ушло полчаса, потому что все тело ломило. В основном у меня болела спина; это было моим слабым местом, после того как Джо ударил меня скалкой. Я уверена, что снова надорвала ее, сперва выдирая камень из земли, а потом когда с размаху ударила им Джо по голове. Что бы там ни было, спина болела адски, должна я вам сказать.

Я уселась за кухонный стол, залитый ярким солнечным светом, и выпила чашечку крепкого черного кофе, обдумывая, что я должна сделать теперь. Хотя сделать я могла не так уж и много, даже несмотря на то, что все произошло не так, как я планировала раньше, но сделать все нужно было правильно; если я забуду что-то или прогляжу, то сразу же попаду в тюрьму. Джо Сент-Джорджа не слишком-то любили на Литл-Толл, и не многие стали бы обвинять меня в том, что я сделала, но все равно они не погладили бы меня по голове и не наградили бы орденом за убийство мужа, даже если он и был ничего не стоящим куском дерьма.

Я налила себе еще чашечку кофе и вышла на террасу, чтобы выпить ее… и оглядеться вокруг. Обе коробочки с отражателями и одно затемненное стекло снова лежали в сумочке, которую Вера дала мне. Кусочки второго стекла лежали там же, где они и были, когда Джо неожиданно вскочил, и оно соскользнуло с его колен и разбилось на множество осколков. Я немного поразмышляла об этих кусочках стекла. Затем я вошла в дом, взяла щетку и совок и тщательно собрала их. Я решила, что при моей любви к порядку, тем более многие на острове знают, какая я, было бы более подозрительно, если бы я оставила их неубранными.