Суженая для падшего (СИ) - Юна Рунова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я почти не слушала Лилит и уже практически повисла на каминной полке. Ноги совсем мне не подчинялись, во рту пересохло. В эту минуту мне стало всё равно, где я и кто рядом со мной. Взгляд блуждал по лицу Вэлиала, который что-то шептал мне одними губами, когда я увидела его. Сизый клуб тумана повис за спиной у ангела, а я не могла даже предупредить. Последнее, что я успела запомнить, это крик демонессы и белоснежные крылья, которые укрыли меня от самой смерти.
На этот раз пробуждение было менее неприятным, но всё же довольно болезненным. Казалось, что меня вчера разбили на тысячу осколков и склеили вновь, при этом явно что-то перепутав! Яркий свет не давал покоя даже сквозь закрытые веки. Нос уловил запах корицы и ванили, так пахло в булочной, в которую мы с Соней часто заглядывали после школьных уроков. Воспоминание о подруге повлекло за собой массу других, и я резко открыла глаза.
Невысокий потолок с балками из светлого дерева, такие же деревянные стены, щедро украшенные глиняными тарелками, с которых на меня смотрели котики всех мастей. Окно, в котором виднелась крона какого-то незнакомого дерева — явное свидетельство того, что я нахожусь минимум на втором этаже. У окна добротный стол из таких же светлых досок и три похожих как близнецы кресла с мягкими красными подушками на сиденьях. На столе ажурная белая скатерть и глиняный кувшин с полевыми цветами. Мне захотелось рассмотреть оставшуюся часть комнаты, и я попыталась встать.
— Тише, Непостижимая, ты слишком слаба для таких манёвров, — мелодичный голос Гэбриила заставил замереть на месте. — Не бойся! Здесь ты в безопасности.
Я всё-таки потратила имевшийся запас сил и села, опираясь на руку. Ангел, которого я увидела раскачивающимся в кресле-качалке в паре метров от кровати, укоризненно покачал головой:
— Упёртая, вся в мать, — усмехнувшись, сказал он.
В голове кружила лишь одна мысль: где мой муж? Жив ли он? Что произошло с остальными?
— Михаил, — хрипло прошептала я и почувствовала в горле ужасную сухость, словно из организма выкачали всю влагу.
Гэбриил, поняв моё затруднение, встал с кресла и, достав из шкафа графин с желтоватой жидкостью, наполнил стакан и принёс мне:
— Пей, это вода с медом, — увидев мою нерешительность, он взялся пальцами за мой подбородок и надавил, заставляя открыть рот.
Когда я сделала жадный глоток, он довольно улыбнулся, не прекращая вливать в меня сладковатый напиток:
— Вот, так-то лучше. Почему ты не носишь с собой мой подарок? — строго спросил он, а я, не понимая о чём речь, уставилась на его прекрасное лицо эбеновой статуэтки. — Портальный камень, тот янтарный кругляш, что я дал тебе на балу! — раздражённо пояснил он. — Давай, Сюзанна! Включайся! Я понимаю, что ты потеряла много крови и ослабла, что ты волнуешься о муже и друзьях, и легко простил бы тебе твою заторможенность, будь ты обычным человеком или хотя бы низшим существом! — тёмные глаза ангела сердито смотрели на меня. — Ты, возможно, последняя в своём роду! В тебе таится такая сила, что ты могла вскипятить мозг Лилит взмахом ресниц! Но нет! Ты позволила ей себя ранить! Почти убить! Чем только Михаил думал, доверяя твоё обучение старому ящеру! Тебя должен был учить Оракул, или хотя бы младший Сумидзу!
Всё это Гэбриил говорил весьма рьяно, позволяя себе непривычно агрессивный тон и меряя комнату резкими шагами.
— Где Михаил? — вновь повторила я свой вопрос, на этот раз говорить было не так больно, и мой хрип уже больше походил на женский голос.
Ангел резко остановился и смерил меня недовольным взглядом:
— Как вы мне надоели! Вы оба! Твой муж будет здесь на закате. Пора взрослеть, Сюзанна. Михаил не всегда будет рядом, — с этими словами Гэбриил стремительно покинул комнату, оставив меня наедине с горькими мыслями и страхами.
После ухода ангела я обессилено упала на подушки и закрыла глаза. Тревожные мысли не позволяли мне вновь уснуть, хотя я ощущала в этом острую необходимость.
— Госпожа, я принесла вам завтрак, — в комнату вновь ворвался аромат выпечки, но на этот раз к нему добавился невероятно заманчивый запах кофе и яичницы с беконом.
Приоткрыв глаза, я внимательно посмотрела на невысокую хрупкую девушку удивительной красоты. Она была темнокожей, как и Гэбриил, но её глаза поражали голубизной, а длинные стекающие по плечам волосы были белее снега.
— Не обижайтесь на Гэбриила, обычно он очень добр к страждущим, — она нежно улыбнулась и, подхватив меня под руки, помогла сесть, после чего отошла, чтобы взять со стола поднос на ножках. — Меня зовут Селафиэль. Можно просто Села, — поднос тут же оказался передо мной, и живот подвело от голода. — Вам надо поесть, это поможет восстановить силы и ускорит регенерацию, — все её действия и слова сопровождались искренней улыбкой.
Какая же она милая! Столько тепла я ощущала лишь от Клодии! А какая красивая! Такой необычной внешности я ещё не видела! В отличие от Гэбриила, Села отдавала предпочтение светлой одежде и этот выбор, несомненно, был верным. Белая туника контрастировала с шоколадной кожей и оттеняла переливающиеся на солнце серебром волосы, делая девушку нереальной.
Пока красавица суетилась вокруг меня, я решила выведать у нее хоть что-то полезное:
— Думаю мне представляться нет смысла, — попыталась улыбнуться я и, посмотрев, на поднос добавила: — Мой завтрак ещё ни разу не издавал такого аппетитного аромата, — от этой простой похвалы моя новая знакомая заулыбалась ещё шире. — Вы не присоединитесь ко мне?
— Нет, но могу развлечь вас беседой, — присаживаясь в кресло-качалку, ответила на моё приглашение ангел.
Стараясь откусывать кусочки поменьше, я старательно их пережёвывала — глотать было всё так же больно.
— Где мы находимся? — отпивая из чашки вкуснейший кофе, спросила я.
Селафиэль взмахнула длинными ресницами и прищурила дивные глаза, она явно была готова к этому вопросу:
— Давным-давно, когда привычный вам мир был ещё очень молодым, ангелы и демоны встретились в жестокой Битве. Не щадя друг друга, проливали мы кровь, — взгляд ангела подёрнула темнота, лицо вдруг стало суровым, — особенно жестоко бились семь архангелов — небесных полководцев и семь высших демонов детей Маммона. Ангелы тогда были Чисты, как при рождении, сердца их были не замутнены жаждой, — она вдруг замолкла и горько вздохнула. — Этот мир — наше убежище, сюда мы
