Дипломатия и войны русских князей - Александр Борисович Широкорад

Любекское судно — когг — в Финском заливе

Крепость Орешек. Старинная гравюра

Крепость Орешек. Современный вид

Битва татар с ушкуйниками. Старинные миниатюры

Галич в начале XIII в. Гипотетическая реконструкция по Т.А. Трегубовой

Крепость Каменец в XIII в. (По Е. Кулику)

Крепость Берестье

Псков. Довмонтово городище

Крепость Копорье. Современный вид

Изборская крепость в начале XI в.

Изборск. Современный вид

Князь Михаил Тверской. Старинная миниатюра

Современное изображение князя Михаила Ярославича (Рис. Н. И. Белова)

Тверь. С гравюры первой трети XVII в.

Тверь. Кремль. Рис. Н. Витсена. 1664 г.

Герб смоленского князя Юрия Федоровича. Из «Хроники Констанцского собора 1413 г.»

Смоленск. Фрагмент крепостной стены

Елена Глинская

Иван Грозный

Девятифунтовая пушка, отлитая в 1559 г. в Ревеле, с изображением на торели Ивана Грозного

Татарские воины периода Казанского ханства. Реконструкция Р. Р. Шамсутдинова

Продолжение главы 4

Даниилу в первую очередь от папы нужна была помощь против татар. Но время крестовых походов прошло. Да и в XI—XII веках крестовые походы организовывались с целью пограбить богатые восточные страны, а попутно и Константинополь. Сражаться же за идею, да еще со страшными монголами, никто не хотел. Для порядка папа отправил в 1253—1254 гг. несколько булл к христианам Богемии, Моравии, Сербии, Померании, Ливонии и др. с призывом устроить крестовый поход против монголов. Но на его призыв так никто и не откликнулся.

Тогда вместо помощи против татар Иннокентий IV предложил Даниилу королевский титул в награду за соединение с римской церковью. Но галицкого князя не прельстила корона. «Рать татарская не перестает: как я могу принять венец, прежде чем ты подать мне помощь?» — велел ответить он папе.

В 1253 г. во время пребывания Даниила в Кракове у князя Болеслава туда прибыли папские послы с короной и пожелали встретиться с галицким князем. Даниил отделался от них, велев передать, что не годится ему встречаться с папскими послами на чужой земле. На следующий год послы опять явились с короной и обещанием помощи. Даниил, не веря в обещания, опять хотел отказаться от королевского титула, но мать и польские князья уговорили его: «Прими только венец, а мы уже будем помогать тебе на поганых». Римский папа даже отправил специальное послание Даниилу, в котором проклинал тех, которые ругали православную греческую веру, и обещая созвать собор для обсуждения вопроса о соединении церквей.

Дело кончилось тем, что князь Даниил короновался в начале 1254 г.[128] в Дорогичине (Дрогичине). В этом небольшом городке у западной границы Галицкого княжества Даниил оказался во время похода на ятвягов. Видимо, у него были какие-то веские основания поспешить с коронацией. Получив корону, Даниил забыл обо всех обещаниях, сделанных римскому папе[129], и не обращал внимания на его укоры и увещевания.

В Риме рассердились, и в 1255 г. папа Александр IV разрешил буллой литовскому князю Миндовгу грабить Галицкую и Волынскую земли. В 1257 г. папа римский пригрозил Даниилу за непослушание крестовым походом на Галицко-Волынскую Русь. Но и Даниил, и Александр IV прекрасно понимали, что это пустые угрозы, просто «надо ведь было что-то сказать».

Таким образом, никаких материальных выгод сношения с Римом Даниилу Романовичу не дали, но впредь и он, и его потомки именовались королями.

Корона несколько вскружила голову Даниилу, и он решил предпринять наступательные действия против татар. Не против хана, а против баскака Куремсы, кочевавшего в степи между Днепром и Днестром. Довольно быстро войско Даниила отбило все южнорусские города, контролируемые татарами.

В 1259 г. войско Куремсы подошло к Владимиру Волынскому, но было отбито его жителями. Потом Куремса не смог взять Луцка, потому что сильный ветер относил камни, бросаемые татарами из машин. Но в 1260 г. на Русь пришел другой баскак, Бурундай, с которым уже не так легко было справиться. Бурундай прислал сказать Даниилу: «Я иду на Литву: если ты мирен с нами, то ступай со мною в поход!» Даниил не знал, что делать. Он решил, что если сам поедет к Бурундаю, то тот припомнит ему войну с Куремсой, и потому послал к баскаку брата Василько. Тот по дороге встретил отряд литовцев, разбил его, взял трофеи и привез их к Бурундаю. Это татарину, конечно, понравилось, он похвалил Василько, поехал с ним вместе воевать литву, а после отпустил домой.

Но этим дело не кончилось. В 1261 г. Бурундай опять прислал сказать Даниилу и Василько: «Если вы мирны со мною, то встретьте меня, а кто не встретит, тот мне враг». К Бурундаю опять поехал Василько, прихватив с собой сына Даниила Льва и холмского владыку Ивана (к тому времени на Руси уже знали, что татары уважают служителей всех религий). Бурундай встретил их сильной бранью, немного успокоившись, он сказал Василько: «Если вы со мною мирны, то размечите все свои города».

И Даниил был вынужден смириться и лишить свои города укреплений. Лев Данилович «разметал» Данилов, Истожек, послал и Львов разметать, а Василько послал разрушить укрепления Кременца и Луцка. Владыку Ивана отправили к Даниилу с вестью о гневе Бурундая. Даниил испугался и уехал сперва в Польшу, а потом в Венгрию.

А между тем Бурундай вместе с Василько приехал во Владимир Волынский и приказал разрушить городские укрепления. Василько прекрасно понимал, что такие мощные укрепления нельзя разрушить скоро, и потому велел их поджечь. Горели они целую ночь, сгорел и весь город, а Василько на другой день должен был угощать Бурундая в беззащитном Владимире. Но татарину