Кир Великий - Жерар Израэль

В 701 году Синаххериб направился к Египту по дороге вдоль берега моря. Он почти достиг устья Нила и расположился на ночлег против города Пелусия. По-видимому, сон его не нарушил никакой крик или иной повод для беспокойства. Но вот что донесла до нас Библия: «И случилось в ту ночь: пошел Ангел Господень и поразил в стане Ассирийском сто восемьдесят пять тысяч. И встали поутру, и вот, все тела мертвые. И отправился, и пошел, и возвратился… царь Ассирийский, и жил в Ниневии»[8].

Весть эта распространилась по всей земле. Через два с половиной века Геродот прибавил к этой ужасной сцене вмешательство Господа, наславшего на ассирийское войско великое множество крыс: «И вот среди ночи полевые крысы буквально заполонили вражеский лагерь, изгрызли колчаны, луки, ремни щитов, так что, проснувшись утром, противник, лишившийся оружия, был вынужден отступить, оставив в лагере множество трупов. Каменная статуя царя Сета высится ныне в храме Вулкана. Он держит в руке крысу и такую надпись: «О ты, на меня смотрящий, учись доверяться богам»»[9].

Царь Египта Сет, преданный собственной армией, бежавший от гнева ассирийского владыки в сопровождении лишь нескольких купцов и ремесленников, видел в этой победе, завоеванной без боя, вмешательство богов, поддержавших его. Но осажденные жители Иерусалима хорошо знали, что победу эту им послал их Господь.

Синаххериб срочно покинул Пелусий. По дороге он снял осаду с Иерусалима, и его войска, не битые в сражении, бежали от иудеев, которые даже не стали их преследовать. На этот раз город иудеев не был разгромлен. Вместе со своими сыновьями, Адрамелехом и Шарецером, Синаххериб не мешкая пустился в обратный путь, в свою столицу Ниневию.

Так бежал тот, кто сам называл себя «любимцем великих богов, смелым, храбрым, расторопным пастырем народов, распорядителем людей <…> сильным, мужественным, грозным, первым среди царей воином, уничтожающим нечестивцев и преступников».

А царь Езекия увидел, как исчез с горизонта тот, кого традиция его народа позже нарекла «секирой Божьей».

Несмотря на бедствие, которое пережила его армия, по-видимому, ставшая жертвой эпидемии чумы, Синаххериб, вернувшись в Ниневию, вновь обрел надежду. Он, сын Саргона, вернул к жизни этот волшебный город, основанный вавилонянами и ставший к 1300 году, по воле великого Салманасара I, столицей Ассирии.

К тому времени, когда Синаххериб решил вновь сделать ее столицей, Ниневия была в полном запустении. «Стены во многих местах были проломлены, водоснабжение нарушено; Тигр, еле сдерживаемый набережными, угрожал городу наводнениями. Что касается дворца, то он превратился в развалины»[10].

Синаххериб так описывает реставрационные работы: «Огромные медные колонны, отлитые в виде полукруглых столпов, украсили ворота дворца, опирались они на бронзовые фигуры львов. Со всех четырех сторон дворец охраняли божества в виде скульптур из серебра, меди или камня… И, наконец, рядом с дворцом был открыт большой парк… с разнообразным травяным покровом и фруктовыми деревьями. В городе были расширены площади, на улицах и прямых проспектах уложены мостовые, а сами они стали яркими, как дневной свет»[11].

Построив два дворца, которые в случае необходимости служили крепостями, соорудив огромный акведук для жителей города, в четыре раза увеличив периметр Ниневии, Синаххериб отдыхал, утешаясь после неудачного похода на Египет и Иерусалим. В своем городе царь ассирийский чувствовал себя в безопасности: с северо-запада столицу прикрывала река Хозер, приток Тигра, с северо-востока — река Гомел, приток Заба, и цепь холмов, путь к которым преграждала большая вода в месте слияния Хозера и Тигра; в таком окружении Ниневия была неприступна… Кроме того, в тридцати километрах на юге находилась крепость Кальху, а примерно в двадцати километрах к северу — укрепленное селение Хорсабад…

Во все времена Ниневия была под покровительством богини Иштар. Царю огромной империи нравилось, что богиня отметила своей печатью судьбу того, кто господствовал над столькими народами, и это преисполняло его безмерной гордостью: «Я перестроил старые улицы, расширил узкие и превратил столицу в город, сверкающий, как солнце… В удачный день благословенного месяца, по велению моего сердца я заложил на этом фундаменте дворец из алебастра и кедровых бревен, привезенных из Сирии, а башню возвел в стиле ассирийском… Я восстановил дворец от основания до верха крыши, многое добавил, после чего посвятил его моему имени».

Синаххериб был достаточно умен, чтобы не забывать и город Ашшур, расположенный на Тигре, но южнее. Он поддержал его как город вечный и священный, носящий имя национального бога ассирийцев. Там возвышался во всем своем величии храм Ашшура, и царь его сохранил. Но эта столица, хотя и раскинулась на трех рукавах реки Тигр, не была достаточно защищена в случае нападения. И потом, Ниневия, менее загадочная, чем Вавилон, менее строгая, чем Иерусалим, такая же оживленная, как Мемфис в Египте или Сарды в Лидии, выглядела более независимой, что нравилось Синаххерибу, она была живым городом под маской строгости.

Да, Синаххериб имел все основания чувствовать себя счастливым в Ниневии и постепенно стал забывать загадочное происшествие возле Пелусия. Впрочем, воинственных устремлений было у него множество. Они, должно быть, и стерли из памяти жуткое нападение крыс на непобедимую армию. Кстати, ни в одной ассирийской записи это событие не упоминается. И Синаххериб мог продолжать порхать от победы к победе.

В 692 году эламиты, до этого захватившие Вавилон и поставившие у власти нового царя, бросили вызов Ассирии. Их армия, состоящая из жителей Элама, вавилонян и арамейских племен, двинулась к Ниневии. Однако славный сын Саргона одержал полную победу. Разгромив вражескую армию, он обратил в бегство царя эламитов и занял всю страну. Но ему еще Предстояло покорить вавилонян, вечно готовых взбунтоваться. В низовьях Тигра, в Халуле, Синаххериб одержал новую победу, после чего пошел на Вавилон и в 698 году вторично разгромил и разграбил его.

Однако судьба могущественного ассирийского владыки была предначертана давно, еще в тот день, когда пророк Исайя предсказал царю кровавый конец. В 681 году, во время молитвы в храме бога Мардука, Синаххериб был убит мечами своих сыновей, Адрамелеха и Шарецера, тех самых, что сопровождали его при отступлении из Пелусия, а потом и из Иерусалима. Так закончилась жизнь того, кому не дано было принять достойную смерть в Египте, в бою, вместе с воинами своего народа.

Среди наследников Синаххериба не было по-настоящему выдающихся личностей. Никого нельзя сравнить по силе и храбрости с Саргоном или с сыном его, если не считать Ашшурбанипала, царившего с 669 по 630 год. Конечно, отец его Асархаддон был великим царем, достойным своих прославленных предшественников по силе, набожности и уму, но Ашшурбанипал, сохранив традиционную для ассирийцев тягу к угнетению, по-видимому, начал лучше понимать свою эпоху. Он сумел воспользоваться затишьем на границах и относительным смирением покоренных народов и попытался организовать империю на принципах, отличающихся от тех, что были при его предшественниках-воителях.

Асархаддон назначил своим наследником младшего сына, Ашшурбанипала. Согласно традиции царь мог выбрать из сыновей того, кто ему представлялся наиболее подходящим, чтобы занять трон. По правде говоря, он не совсем отстранил и старшего сына, Шамаш-шум-укина, которому было доверено правление важными провинциями империи, он был даже провозглашен царем Вавилона. Что касается Ашшурбанипала, тот, желая доказать, что он тоже военачальник, продолжал завоевание Египта, начатое отцом, занял Мемфис и переманил войска противника на свою сторону.

Но молодой царь уже предпринимал слабые попытки отойти от традиций ассирийских царей. Он проявил снисхождение к египетским правителям, выказывавшим, несмотря на их поражение, непокорность, простил египетского царя Нехо и даже пригласил его в Ниневию: «Я одел его в разноцветные одежды и подарил ему золотую цепь, выполненную в египетском стиле, надел ему на пальцы золотые кольца, на пояс повесил стальной кинжал с золотой рукояткой. На кинжале повелел написать имя мое и лично вручил ему это оружие. Подарил ему также колесницы, коней, мулов, чтобы совершать путешествия по своему краю».

Это не мешало Ашшурбанипалу грабить захваченные города. Заняв Фивы, второй по значимости город Египта, он увез оттуда два обелиска, стоявшие у входа в храм. Но он же способствовал возвращению в Вавилон нескольких изображений богов, увезенных в Ниневию Синаххерибом. Такая политика, сочетающая щедрость и твердость, была по вкусу царям окружающих стран. Так, властитель Лидии, Гигес, основатель династии Мермнадов, заключил договор о вассальной зависимости. Впервые в истории царь лидийский покорялся ассирийскому владыке…