Пожар сердец - Джейми Харкот

Она весьма сомневалась в универсальности перечисленных средств, но покорно шла вслед за Саймоном к его машине. Это был дорогой черный «мерседес», а не сверкающий «лимузин», в которых, как ей всегда казалось, разъезжают голливудские знаменитости. С опаской открыв дверцу, Аннетт села на переднее сиденье, обтянутое, как и весь салон, мягкой черной кожей. Пока Саймон включал зажигание и разворачивал машину, она осмелилась заговорить на тему, которая тревожила ее с самого утра.

— Где вы остановились в Лондоне? — спросила она спокойно, пытаясь скрыть дрожь в голосе.

— В отеле «Савой».

— Понятно. — Она помолчала немного. — А где буду жить я?

— Со мной, где же еще! — Похоже, ее вопросы, да и она тоже, сильно его раздражали. — Неужели вы думаете, что у меня есть время и возможность бегать из отеля в отель, когда я захочу узнать, на месте вы или уже сбежали? Пока я не вручу вас Эльзе, вы будете находиться под моим строгим наблюдением, Аннетт. — Заметив, что ее брови сошлись на переносице, а лицо приняло оборонительное выражение, он добавил, давая понять, что это его последнее слово: — Лучше оставьте ваши соображения на этот счет при себе. Я уже сказал, где вы будете жить, — и точка.

— Я буду жить с вами в одном номере? — Она решила не подчиняться.

— Я снял на неделю «люкс»: две спальни и гостиная. Вас устраивает? — бросив на нее насмешливый взгляд, поинтересовался он. — По-моему, все отлично складывается — я смогу работать и одновременно присматривать за вами.

Аннетт, вздохнув, стала смотреть в окно. Она всегда была никудышным спорщиком, и неудивительно, что Саймому Бэтфорду удается так мастерски оборачивать любой ее аргумент против нее же самой. Ему совершенно невозможно что-то доказать, у него наготове не только точный, но и обидный ответ, после которого уже не хочется не только спорить, но и вообще разговаривать.

Девушка дала себе слово молчать, но нарушила его через полчаса, когда Саймон остановил машину у перекрестка в центре Лондона. Горел красный свет светофора, и Аннетт решила, что сейчас самое подходящее время задать вопрос.

— Я хочу снять со счета деньги и купить другую одежду. Может быть, мы сможем сейчас заехать в банк…

— Боюсь, не сможем, — отрезал Саймон. — Сегодня вечером я буду занят.

— Ах да, премьера, — спохватилась Аннетт, и он с кривой усмешкой посмотрел на нее.

— Вот именно, премьера. Кстати, я иду туда без пары, может, согласитесь сопровождать меня? — Он знал, что ему не грозит ее согласие. — Если вы появитесь на приеме в этом наряде, могу поспорить, что на следующий день он станет настоящим писком моды, люди будут умолять, чтобы им открыли имя вашего дизайнера.

— Правда? — наигранно удивилась Аннетт, но он, казалось, тут же забыл о ней, полностью сосредоточившись на дороге.

Когда они остановились у роскошного отеля, сердце Аннетт тревожно екнуло. Зеркальные двери, вышколенный швейцар, из отеля выходят нарядные люди — и она такая жалкая… А когда Саймон, взяв за руку, повел ее через вестибюль к лифту, Аннетт готова была сквозь землю провалиться — косые взгляды и ухмылки жгли ей кожу. Но, конечно, все внимание было приковано к Саймону. Женщины соблазнительно улыбались, мужчины что-то говорили друг другу, кивая в его сторону, у лифта их подстерегли несколько журналистов.

— Только один вопрос, Бетфорд! Вы не могли бы смотреть в камеру? — слышалось со всех сторон.

Но он даже глазом не повел, лишь на губах него играла легкая саркастическая улыбка. Наконец подоспел лифт, и Саймон втолкнул Аннетт в его спасительное пространство, а потом вошел сам.

— До встречи, господа! — Это были его первые и единственные слова журналистам, сказанные за секунду до того, как сомкнулись дверцы лифта.

Аннетт бледная как смерть зло посмотрела ему в спину. Зачем он привез ее в этот дурацкий отель. Зачем он вообще вошел в ее жизнь таким наглым и бесцеремонным образом? — спрашивала она себя. Он издевается над ней и ее скорбью, силой получил от нее согласие уехать в Америку, а теперь выставил на посмешище, привезя в этот шикарный отель. Мало того, она будет жить в его номере, словно преступница, за которой нужно следить!

Аннетт в бешенстве проследовала за Саймоном в его апартаменты и, остановившись посреди гостиной, выпалила:

— Я не поеду с вами в Калифорнию!

Сейчас, как никогда, она была готова к бою, но Саймон, похоже, пропустил ее вызов мимо ушей. Он как-то странно посмотрел на нее, внезапно подхватил на руки и понес в одну из спален.

— Что… что вы делаете? — Аннетт задохнулась, машинально ухватилась за его плечи, подсознательно ощутив их стальную твердость под тонкой тканью рубашки.

— Просто не желаю быть свидетелем вашей истерики! Сегодня я слишком занят, поэтому споры, слезы и обвинения переносятся на завтра, а сейчас спать! — Откинув в сторону покрывало он опустил ее на огромную кровать и стащил с нее туфли. — Не вздумайте вставать, Аннетт! — предупредил он, перехватив ее яростный взгляд. — Лежите и ждите — сейчас я принесу вам бренди.

Через несколько минут он вернулся — с бокалом и бутылкой в руке.

— Вы считаете, что я должна жить по вашей указке, да? — с новой энергией начала Аннетт; от волнения ее голос звенел. — А я так не хочу! Вы для меня чужой человек, у вас нет никакого права давить на меня, и… никуда я с вами не поеду!

Оставив бутылку и бокал на тумбочке, Саймон сел на кровать. Минуту он очень внимательно и задумчиво смотрел ей в глаза, потом протянул руку, и его пальцы медленно заскользили по щеке, лаская ее нежную кожу… Аннетт затихла, почувствовав, как уходит напряжение, уступая место более приятным — но и более опасным? — ощущениям. Через несколько секунд она спохватилась и снова нахмурилась — надо же, как ловко ему удалось усыпить ее бдительность своим неожиданным поступком!

Саймон заметил перемену настроения в ее взгляде.

— Конечно, вы поедете со мной, куда вы денетесь? — сказал он ровным и немного безразличным тоном. — Вы еще не поняли, что мне бесполезно сопротивляться? Вместо этого советую выпить бренди и вздремнуть.

С этими словами он ушел, плотно прикрыв за собой дверь. Почему за ним всегда остается последнее слово? — подумала Аннетт, наливая бренди.

Раньше ей не доводилось пить что-нибудь крепче шампанского или легкого вина, поэтому по неопытности она залпом выпила все содержимое бокала, мгновенно почувствовав обжигающий вкус бренди. Через несколько минут по всему телу разлилось приятное тепло, все мышцы расслабились, и она моментально уснула.

Проспала она около двух часов, но ее разбудил короткий стук в дверь. Девушка нехотя разлепила ресницы. В безукоризненном черном смокинге и белоснежной рубашке, оттенявшей его загорелую кожу, Саймон выглядел так загадочно и эффектно, что Аннетт невольно задержала взгляд на этом импозантном видении.