Суфии - верность истине - Бхагаван Раджниш

Пятая долина... долина грома.

На пятой долине вы входите в смерть. Если на четвертой вы входите в сон, тьму, то на пятой вы входите в смерть. Или, если пользоваться современной терминологией, на четвертой вы входите в личное бессознательное, а на пятой вы входите в коллективное бессознательное. И возникает сильный страх, потому что вы теряете свою индивидуальность.

В четвертой долине вы теряли свет, день, однако вы все еще были здесь. В пятой же долине вы теряете самих себя - вы не чувствуете, что вы есть, вы рассеиваетесь, растворяетесь. Ваше ощущение собственного центра начинает затуманиваться, пропадать.

Когда вы входите в смерть, когда вы входите в коллективное бессознательное, возникает сильный страх и нестерпимая мука - мука, превосходящая все те, которые вы когда-либо испытывали - ибо встает вопрос: быть или не быть? Вы исчезаете, а все ваше существо охвачено страстной жаждой быть. Вам хочется вернуться обратно в четвертую. Там хоть и было темно, но, по крайней мере, все было в порядке: вы там были. Теперь же тьма еще больше сгустилась. Причем вы не только исчезаете в ней. Скоро от вас самих не останется и следа.

Отрицательная сторона - это привязанность к самости. Вот почему великие учителя - Будда или Джалаледдин Руми - настаивают: «Помните не-самость, анатту», Суфии называют ее фаной - когда человек исчезает. И нужно подготовиться к этому исчезновению, нужно быть готовыми - и не просто готовыми, но быть в глубоком приветствии. Великая радость ждет впереди, ибо все ваши страдания заключаются в эго. Сама мысль «я есть» выдает ваше невежество. Сама мысль «я есть» порождает в вас всевозможные тревоги и проблемы. Эго - это ад.

Жан-Поль Сартр сказал: «Ад - это другие». Однако это неверно. Ад - это вы сами, ад - это эго! И если другие воспринимаются как ад, они воспринимаются так, опять же благодаря эго, оттого что они постоянно его задевают. Они постоянно действуют тебе на нервы. Из-за того, что в тебе зияет эта рана, кажется, что каждый ее задевает. Мысль «я особый» - твоя мысль, и когда кто-то с ней не считается, это причиняет боль. Кода же у тебя нет никакой мысли о своей особости - то, что люди дзен называют «стать обычным» - то, если ты становишься обычным, тогда эта долина может быть легко пройдена.

Итак, отрицательная сторона - это привязанность к самости, тогда как положительная сторона - расслабление в не-самости, в ничто - готовность к смерти, сознательная, радостная, добровольная.

Затем надвигается шестая долина - долина пропасти.

Человек исчезает. На пятой он еще исчезал - на шестой его уже больше нет. Человек - это память о прошлом, и он исчезает. На пятой долине он входит в смерть, на шестой - смерть уже случилась, он умер, и его больше нет. Вот почему она называется долиной пропасти. Это самая мучительная долина, потому что она шестая, то есть предпоследняя. Человек погружается в глубочайшие муки небытия, ничто. Он не в состоянии в это поверить, потому что в каком-то смысле он есть, а в каком-то - его нет. Парадокс достигает своей предельной вершины: человек есть, и человека нет. Он может видеть свое собственное тело - однако он уже умер, - и несмотря на это, ему все еще известно, что он смотрит, поэтому он должен хоть как-то быть, хоть в каком-то смысле. Все былые представления о самости стали неуместны. И возникает новое представление о самости.

Случается смерть, человек исчезает. Это и есть то, что христиане называют распятием. Наступило ничто, и человек уже - пустое небо. Индусы называют это самадхи, люди дзен называют это сатори.

Отрицательная сторона - это жалость. Вам нужно запомнить об этом. Во время распятия Иисус проявляет оба отношения. Сначала он жалуется. Он смотри на небо и взывает: «Почему? Почему ты оставил меня? Почему ты покинул меня?» Это отрицательная сторона. Он жалуется. Он умирает, а помощи все нет. Он на кресте - и где-то в глубине души, должно быть, теплилась надежда, что Бог протянет свою руку, и все станет хорошо, и крест превратится в корону, и он снизойдет, осененный новым величием. Где-то в очень бессознательном ядре его ума, должно быть, теплилась надежда - он мог ее и не осознавать. Он ждал уже достаточно долго, и вот подошел последний рубеж. Он уже нес в гору свой крест, он испытал все виды унижений, и все же он ждал, терпеливо ждал - ждал этого мгновения, И вот его руки заколочены гвоздями. Еще несколько секунд - и его уже не будет. Времени ждать больше не осталось, а помощь так и не подошла, и Бога разглядеть невозможно. И раздается крик: «Почему ты оставил меня? Почему ты покинул меня?» Это отрицательная сторона, свойственная даже такому человеку, как Иисус. Ты начинаешь думать о своем прошлом и потом жаловаться: «Я сделал все, что ты мне говорил, все, что ты велел мне сделать. Я слепо следовал тебе - и вот результат. И это свершение?..»

Положительная сторона - это глубокая благодарность. При положительном отношении человек забывает прошлое, он уповает на будущее и доверяет. Настало последнее испытание, завершающее испытание, и он чувствует благодарность: «Если это твоя воля, пусть так и будет». Это и сделал Иисус. Он проявил оба отношения. Сначала он проявил отрицательное, что было очень по-человечески. Я люблю Иисуса, потому что он это проявил. Он был очень человечным. Вот почему он все время говорил: «Я Сын Человека». И столько же раз, сколько он говорит: «Я Сын Бога», он говорит: «Я Сын Человека».

Он был вечностью, вошедшей во время; он был запредельным, вступившим в мир. Он принадлежал и миру, и запредельному. И каждый Мастер точно так же принадлежит обоим. Одной стороной он в этом мире, а другой в ином. И в день распятия, в то самое мгновение, когда все исчезает, Иисус проявляет оба отношения. Сначала он проявил отношение «Сына Человека». Он вопрошает: «Почему? Почему ты покинул меня? Я надеялся, я молился, я прожил добродетельную жизнь - и таково свершение? И такова награда?»

Но затем он мгновенно понимает, что упускает главное: если такова воля Бога, значит, так тому и быть. И он сдается. Положительная сторона - это благодарность, сдача.

Этим «Почему ты покинул меня?» он выдает свою жалобу, свою человечность. Должно быть, он в то мгновение рассмеялся, должно быть, он в то мгновение увидел свою человеческую ограниченность - и отбросил ее. И тут же он говорит: «Да придет Царствие Твое, да будет воля Твоя». Благодарность заявила о себе в полный голос, сдача окончательна. Теперь уже ничего не осталось.

Иисус умер как Сын Бога. А ведь промежуток весьма и весьма мал. В какую-то долю секунды он превратился из человеческого существа в Бога. В тот миг, когда жалоба превращается в доверие, ты превращаешься из человеческого существа в Бога. И он начинает молиться: «Да будет воля Твоя». Теперь его больше нет. Теперь у него нет своей собственной воли.

И вот наступает очередь последней, завершающей, седьмой долины - долины гимнов, долины праздника.

В седьмой долине происходит возрождение, воскрешение. Вот в чем смысл христианского Воскресения. Христос родился заново, родился в теле славы, родился в теле света, родился в божественном теле. И теперь уж нет положительного, нет отрицательного. Теперь уж нет двойственности. Человек един. Достигнуто единство - то, что индусы называют адвайтой. Двойственность исчезла. Человек пришел домой.

Долина гимнов... Аль-Газали дал ей красивое имя. Теперь уж ничего не осталось - одна лишь песнь, песнь праздника, хвала Богу, полная радость. Это и есть то, что я называю предельным оргазмом.

Если бы я давал этой долине имя, я назвал бы ее долиной полного оргазма. Остался один только праздник. Человек расцвел. И льется благоухание. Идти теперь уже некуда. Человек стал тем, что искал, к чему стремился, за что боролся.

Человек - это парадокс. Он не тот, кто он есть. Он тот, кого еще нет. Но в тот день, когда вы постигнете высшее, в самом вашем сердце родится смех, потому что тогда вы узнаете, что всегда были такими. Просто это было вам неизвестно. Будущее уже жило в вас, просто оно было сокрыто. И вам нужно было его открыть. И эти семь долин есть долины открытия.

Это красивая карта - это карта суфиев.

А теперь перейдем к нашей истории.

Однажды жила женщина, которая отказалась от той религии, в которой была воспитана с детства. Она покинула также и ряды атеистов, примкнув к другой вере. После чего она была покорена истиной еще какого-то вероучения. Она меняла свои верования одно за другим и думала, что кое-что приобрела, а, между тем, этого не было достаточно. Каждый раз она вступала в новую паству, в которую ее приглашали, и ее новообращение считалось чем-то благотворным, признаком ее святости и просветленности.

А, между тем, ее внутреннее состояние отличалось беспросветной путаницей.

Эта женщина затерялась в первой долине - долине знания, и попалась на крючок отрицательного. Сделалась многознающей. Она ходила и в эту школу, и в ту; она посещала и этого учителя, и того; она изучала и эту доктрину, и ту; и каждый раз, когда она бралась за что-то новое, ее охватывал трепет. Это был своего рода медовый месяц. Однако рано или поздно она этим пресыщалась и начинала сызнова куда-то устремляться и что-то искать.