Планета на распутье. Фантастические рассказы - Аркадий Грищенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не удивляйтесь! – улыбнулась одними глазами Петровна. – Вам ещё многое придётся не по душе, но, поверьте, жить здесь можно, даже среди таких, как Пелагея. Кстати, она не одна у нас в Егорьевске такая. Её способностями владеет, как минимум, каждая вторая женщина. а уж в её-то возрасте..!
Остап перестал удивляться ещё после вчерашнего вечера. Он только уточнил:
– А сколько же Пелагее годков стукнуло?
– Что вы? – в глазах Петровны промелькнуло странное выражение. – Кто же это может знать? И ей это вряд ли известно…
После этих слов Оксана Петровна будто поняла, что сказала немного лишнее, решительно села к столу и склонилась над своими отчётами:
– Идите, дорогой, идите! Сегодня у вас ремонт внутридворового освещения вокруг здания мэрии.
С тем Остап и поплёлся в свою конуру – весь озабоченный странными загадками. «Подожди, – подумал он, – найду у кого справки навести!».
С фонарными столбами он разобрался быстро, к тому же сразу в своей коптёрке нашёл когти для лазания на верхотуру. Пришлось, конечно, повозиться, но, когда от выключателя ярко вспыхнули все четыре фонаря, Остап почему-то обрадовался. Так он не радовался даже при удачном побеге из СИЗО под Москвой. И даже при бесконечно лёгкой краже в тот же день кем-то брошенного у магазина велосипеда. Ему показалось, что само по себе работать не так уж и плохо. К тому же знаешь, что тебя накормят, положат спать, оденут. Если бы ещё не странность местных жителей с ихними тайнами, да не удивительные загадки на каждом шагу заколдованного города…
«Заколдованного?.. – подумал Остап. – А ведь я сам назвал его заколдованным! За кем-то повторил…». И он стал вспоминать, кто первый произнёс это слово совсем недавно. Но не вспомнил и решил пройти на пруд, посмотреть, что там нового. К сожалению, до пруда он не добрался, а встреченный вчерашний парень-рыболов очень удивился:
– Это какой пруд ты, Бендер, ищешь? У нас в городе пруда никогда не было! Если только в Маслово тебе съездить на своем трандулете, но ты же его ещё не починил?
«Ну, конечно, – подумал Остап, – откуда здесь быть пруду? Они же все меня за дурака держат!». А вслух он спросил:
– А ты, часом, не знаешь, кто может мой велик привести в порядок? Там инструмент только нужен, а у меня ничего нет.
– Да без вопросов у матросов! – ответил парень. – Тащи ко мне, во-он дом на краю видишь? С белой трубой и дисковой антенной? Вот туда часам к восьми вечера…
И пока Остап рассматривал трубу и антенну рядом с трубой, парень исчез, как будто его и не было…
* * *
Перекусив в обед дома у Пелагеи, Остап перед уходом в мэрию спросил осторожно:
– Бабуль! А правда говорят, что ты выглядишь значительно моложе, чем по своим годам? Вот я тебе больше, чем семьдесят лет ни за что бы не дал!
– Ладно тебе, Бендер! – сразу отозвалась Пелагея от плиты, где готовила какую-то похлебку. – Ну, кто же у женщины о возрасте спрашивает? Молодой ты ещё, потому не понимаешь и интересуешься. Какая тебе разница? Ты что, жениться на мне собрался? – видя, что Остап отчаянно замахал руками, она добавила: – Вот видишь? К тому же у меня законный супруг имеется.
– Тогда скажи, сколько лет твоему законному стукнуло? – не отставал Остап.
Сначала Пелагея задумалась, но всё-таки ответила:
– Тоже трудно сказать. Он ведь здешний, у них – в Егорьевске – много таких чудных – и на пятьдесят лет тянут на взгляд, а то и на все сто. А на самом деле… Точно могу сказать только одно: при мне Ванька помирал всего три раза.
– Как помирал? – всё-таки удивился Остап, хотя дал себе зарок в этих местах больше ничему не удивляться.
– Обычно. Как все помирают: в гроб его клала с соседками, отпевали вместе, а к утру смерть уходила, видно, боится она его.
– Да что ты, бабуль, мне сказки рассказываешь? Как это может быть, чтобы смерть уходила? Помер человек и помер! А Иван что делал, если помер? В гробу полежал, а утром на работу побежал? Или в огород картошку сажать? А может, смерть самогона боится и Ивана не берёт? Что же это за город такой – ни от кого правды не добьёшься!
Остап махнул рукой и пошёл на работу. Подойдя к мэрии, он увидел двери запертыми, а на видном месте висел листок, отпечатанный с помощью компьютера:
«Остап Иванович! Мы с Георгием Васильевичем уехали в область к губернатору. Ключ лежит слева под кирпичом. Проверите освещение по всем кабинетам, затем загляните на чердак – там бывший мэр когда-то устроил себе комнату отдыха, необходимо всё там отключить, провода обрезать». Подписи не было.
Остап достал ключ, пошёл заниматься делом. Кабинеты были открыты, в туалете он тоже всё проверил. Приставная лестница привела его через тонкую дверь в запущенное помещение под самой крышей, здесь было сумрачно из-за малой площади оконного проёма. Но электрический светильник был исправен и пришлось всё демонтировать, а концы обрезанных проводов изолировать.
После проделанного Остап посидел немного у своего стола. Он всё время удивлялся тому, что в мэрии ни разу не звонил телефон, хотя в обоих кабинетах он присутствовал: и у мэра, и у Оксаны Петровны. Остап даже проверил один – в трубке слышался длинный гудок станции.
Он вышел на улицу и сел около входной двери, облучаемый летним солнышком. Остап никогда не приучался к куреву, а без него время тянулось обычно очень медленно.
С проспекта Калинина свернул к одинокому зданию мэрии высокий мужик во фронтовом кителе и брюках с лампасами. Остап вскочил, вытянулся и отрапортовал:
– Здравия желаю, товарищ генерал! За время вашего отсутствия мэр поехал к губернатору!
Мужик внимательно поглядел на Остапа, потом на свою одежду, сказал:
– Да не генерал я, всего лишь пастух! Одежду по случаю купил, досталась очень дёшево, зато коровы меня в ней здорово слушаются, – он обратил внимание на открытую дверь. – Откуда знаешь, что мэр к губернатору подался?
Остап с достоинством ответил:
– Так здесь на двери записка имеется! – и он закрыл дверь. Записки не было.
– Ну-ну! – не удивился генерал-пастух, сплюнув на обочину тротуара. – А на чём же он поехал-то? Его машина в гараже ремонтируется, сейчас сам её видел…
– Не могу знать! – растерялся Остап. И записка пропала, и мэр пропал, и Оксана Петровна пропала! Что за дела!?
Пастух потоптался у порога с минуту и ушёл обратно на проспект, в самую гущу мчащихся машин.
«Сделал дело – гуляй смело!» – подумал Остап и повернулся запереть дверь. Вставляя ключ в замочную скважину, он обратил внимание, что записка оказалась на месте. После основного текста ниже на три интервала оказалась допечатка:
«Ключ оставьте, где взяли. Вот телефон трогать не надо было!»
Остап поозирался вокруг, но ближе полусотни метров кроме кучки гусей никого не было. Он пошёл к Пелагее готовить остатки велосипеда к ремонту. Пройдя часть пути, Остап совершенно непроизвольно оглянулся. На зрение он никогда не жаловался, но готов был поклясться, что закрытая дверь мэрии была девственно чиста – записка опять пропала…
У дома его поджидал дед Иван, как всегда небритый и разящий самогоном. На лавке рядом с ним стояла полная мутной жидкости полторашка.
– Ну что, Бендер? Выпьем за хорошую погоду?
– С удовольствием бы с вами выпил, дедуль, – проникновенно сказал Остап, – но я совсем непьющий. Да и к тому же мне велосипед в ремонт нужно отнести.
– А! Колька согласился починить твою технику? – спросил дед Иван неприязненно. – Зря ты самогонкой нашей брезгуешь! Она же целебная! От неё все болячки вмиг отлетают…
– Спасибо большое! – заторопился Остап. – Сейчас у меня и болячек-то нет.
– Будут! – сурово провозгласил дед и отвинтил пробку. Тут же из открытой двери дома к нему подбежала любимая псина-собутыльница.
Собрав остатки от велосипеда и связав их найденной во дворе верёвкой, Остап не спеша пошёл искать дом с белой трубой и дисковой антенной.
* * *
Остап ещё ни разу не перебегал в Егорьевске проспект Калинина. Нужды такой пока не было, так как все объекты, которые он посещал, находились в восточной стороне городка. Проспект, как всегда, шумел непрерывным потоком машин, Остап боязливо поглядывал на это со стороны и радовался, что работу ему нашли рядом с местом проживания. Потихоньку дошёл он и до дома весёлого Николая. Дом был ладный: двухэтажный, с пристройкой и приусадебным участком. Приподняв щеколду, Остап прошёл по дорожке к дому и остановился, не зная, что предпринять, так как на входной двери висел амбарный замок.
Замок сегодня уже встречался Остапу и не помешал работе, поэтому Остап пригляделся получше, нет ли записки про ключ под кирпичом или ещё в каком-нибудь неожиданном месте. Во дворе наблюдалась стерильная чистота, не как у Пелагеи. Никаких тебе бумажек в виде старых этикеток с бутылок и полторашек, никаких собак, никаких мисок для кормёжки домашних животных. Похоже, что здесь за порядком следят исправно. Но где же хозяин, ведь условились на восемь вечера? Остап прошёл за дом поглядеть, нет ли Николая в саду-огороде. Опрятный участок вновь поразил чистотой, ровными грядками, ухоженными растениями. Несколько удивило Остапа наличие десятка культурно возделанных кустов крупного красного винограда. Не ожидал он встретить южный сорт виноградной лозы, предназначенный, видимо, для изготовления хорошего красного вина. «Недурственно было бы попробовать…» – подумал Остап. И сразу сзади раздался знакомый голос:
