Да будет свет? (СИ) - Недельская Оксана

Несмотря на все старания, Дарцинз так и не сумел убрать сферу — даже усиленных Советом способностей не хватает, чтобы перекрыть урезанные мои. Впору возгордиться, но как-то не тянет, особенно если вспомнить, по какому нелепому обвинению я попал в эту проклятую реальность, где люди умудрились забыть о том, кто они есть.

Любопытно, вызовет стражу? Или не захочет выглядеть посмешищем — не сумел урезонить одного из падших… Дарцинз не стал строить из себя героя, понимая, кто из нас выйдет победителем в случае поединка (хотя, какой с ним поединок — это даже не смешно), и вызвал-таки стражу.

Сферу убрали, и Первый страж оповестил ошарашенную публику, для которой всё свершилось мгновенно, что ларэт Адриан Элсилд за нападение на представителя совета Эльригилда отлучается от поглощения Златы Одинцовой и отправляется в Междумирье на две недели местного времени. Наказание вступает в силу немедленно.

И меня тут же поглотила тьма.

Глава 5

Если к кому-то потянулась душа, не сопротивляйтесь. Она единственная точно знает, что нам надо.

© Эрих Мария Ремарк

Злата

Третий раз подряд всё тот же кошмар — я снова и снова вижу страдания Адриана и просыпаюсь с жутким криком…

Вчера, собрав все душевные силы, сходила в ресторан, где состоялся наш памятный ужин, но, услышав вопрос про Адриана, швейцар недвусмысленно и не слишком вежливо выставил меня за дверь.

Других идей не нашлось, поэтому я стала ходить в кафе у Красной площади, надеясь на новую встречу. Не знала, что такое возможно, но я была вполне счастлива своей любовью, счастлива тем, что Адриан в принципе где-то есть. Если бы не сны… Я точно знала, что мой любимый находится в опасности, но ничем не могла помочь.

Все эти дни продолжала заниматься переводами, а ещё подключилась к обучению языкам в онлайне. В материальном плане жизнь наладилась, так что работать в офисе больше не придётся. Ура!

Сегодня в моём графике стоял двухчасовой урок с неким Дэграном — вот это имечко! Мужчина заявил одновременное изучение английского и испанского языков, чем очень и очень заинтриговал.

В 18.00 уселась за ноут.

— Здравствуйте, многоуважаемая Злата, — промурлыкал мой новый ученик хорошо поставленным баритоном, — Nice to meet you. Que tengas una buena noche.

Хитрый прищур и сияющая во все тридцать два зуба ухмылка немного взволновали, тем более что Дэгран обладал внешностью модели мирового уровня. Где только таких клепают? Оказалось, под боком — в Москве.

Мужчина неплохо владел обоими языками, требовалась лишь активная практика, так что мы оживлённо болтали на самые разные темы то на испанском, то на английском.

Под конец занятия он вдруг предложил встретиться в офлайне.

— Убью сразу двух зайцев! Попрактикуюсь в языках и познакомлюсь с красивой девушкой. И вам сплошная выгода — оплата значительно превышает онлайн-тариф.

Несмотря на интересную беседу и очевидную привлекательность Дэграна, я отказалась, впрочем, пообещав подумать. Мы договорились на следующую онлайн-встречу на завтра, но мужчина оставил номер своего телефона:

— Буду тешить себя надеждой, что милостивая Фортуна пошепчет вам на ушко, и прекрасная принцесса решится провести урок в реальной жизни!

Возможно, подобные словесные выверты и остановили меня, не дав немедленно поддаться на уговоры, тешащие самолюбие каждой девушки.

Завершив урок, я вернулась мыслями к Адриану и невольно начала сравнивать его с Дэграном. Оба бесспорно красивы, интересные собеседники, но в Дэгране ощущалось нечто отталкивающее.

Впрочем, кого я обманываю? Если любишь мужчину, никто другой не сможет его заменить, будь он даже пресловутым принцем на белом коне.

Адриан

Междумирье.

Здесь тяжело находиться тем, кто лишён связи с Аль, потому что тьма Междумирья вытягивает свет, причиняя адскую боль. Боль скручивает тело раз за разом, приходится всё внимание бросать на её снижение, иначе вынести это испытание невозможно.

В какой-то момент вдруг полегчало, словно кто-то забрал часть моей боли. Вернулась способность мыслить здраво, и стало очевидно, что Дарцинз изначально планировал заточить меня в Междумирье, чтобы отобрать перспективное задание.

Опять скрутила боль, и всю концентрацию пришлось вернуть на её снижение…

Вновь полегчало.

Ничего не понимаю…

Я перебирал в памяти всё, что было известно о Междумирье, и не нашёл ни одного упоминания о том, чтобы кто-то из лишённых Света сумел уменьшить боль. Обычно всё просто — чем больше перекрытая сила Аль, тем интенсивнее боль. Мой Аль весьма силён…

Повезло, что при сильном Аль увеличивается сопротивляемость, ведь чаще всего лишённые Света, попадая в Междумирье, проходят его чередой смертей и возрождений, потому что не могут пересилить боль. А умирать тоже очень и очень больно…

И всё же нет наказания страшнее, чем отлучение от Дня Лиистархе — то, что происходит с любым падшим. Я бы предпочёл год адской боли, чем сто лет не чувствовать Аль. Жалкие крохи, которые удаётся вытаскивать из аборигенов — ничто. К тому же тяготит сам факт, что именно нам, оступившимся ангелам Света, приходится навсегда вытягивать из людей Аль. Конечно, тьма — их собственный выбор, ибо никто и ничто не может заставить человека принять какое-то решение. Но всё же, всё же… мне это претит.

Куда уходит часть моей боли?

Глава 6

Странствуя по закоулкам мысли, замечаешь иногда краем глаза улепетывающий в смертельном испуге здравый смысл.

© Станислав Ежи Лец

Злата

И всё же получилось так, что мы с Дэграном начали практиковать английский и испанский офлайн. Несколько дней он всячески настаивал на личной встрече, расписывая на трёх языках выгоды такого обучения, а потом я столкнулась с ним в дверях своего подъезда, когда пошла выносить мусор. Сюрприз получился не особенно приятным, потому что все эти дни я, как последний параноик, пыталась понять, с какого испуга он так настойчиво уговаривает встретиться. Высокопарные комплименты хоть и были приятными, но совершенно не соответствовали действительности. А теперь он у моего подъезда — как, спрашивается, узнал, где живу?

Оказалось, до смешного просто — вычислил по ip-адресу. Пожалуй, пора подумать о кибербезопасности…

На первом офлайн-занятии Дэгран был весел и беспрерывно сыпал шутками-прибаутками. Мы и погуляли, и в кафе посидели (я заплатила за себя сама, чтобы не возникло недоразумений), но от ресторана отказалась, чем несказанно удивила своего не в меру активного ученика. Он проводил меня до дома, напоследок галантно приложившись к руке, и как-то уж очень долго всматривался в моё лицо. Его лисьи глаза были тёмно-синими, как нахмурившееся предгрозовое небо.

Почти так же протекали и наши последующие занятия, но, в отличие от первого, которое прошло прямо как депутатское заседание — в тесной дружеской атмосфере, — дальше происходило что-то странное.

Дэгран от раза к разу становился всё мрачнее. Нет, он продолжал смеяться и шутить, был очень вежлив и обходителен, но его взгляды, которые я время от времени ловила, когда он думал, что я не смотрю, сперва насторожили, а потом начали откровенно пугать.

В глубине тёмно-синих глаз притаилось недовольство, раздражение и, кажется, ненависть. Не отпускало чёткое ощущение, что ненависть эта направлена на меня.

Сегодня нам предстояла новая встреча, причём в ресторане — Дэгран правдами и неправдами настоял на этом. Апофеозом его уговоров стало прилюдное коленопреклонение перед ошеломлённой мной. И вот тут я, вместо того, чтобы включить голову и просто-напросто уйти, быстро согласилась на предложенные условия, лишь бы не привлекать внимание случайных прохожих…

Оделась на встречу так, что заслужила бы благословение пуритан. Краситься не стала, волосы собрала в учительский пучок.

Если честно, боялась до дрожи. Ну почему, почему я не оставила его посреди улицы? Пусть бы и дальше протирал коленями не слишком чистый асфальт! Эта извечная человеческая глупость — винить себя за поступки других, стыдиться того, к чему не имеешь отношения, ну и вишенкой на торте — потакание тем, кто нами манипулирует, вместо того, чтобы смело отстаивать свои границы.