Проект Каба - Грэм Макнилл

Торопливо пройдя по удушающе жаркому коридору, Равашоль нашёл свободное купе, завёл за собой сервиторов и запер двери. Внутри была голая металлическая скамья и оконный проём, закрытый мерцающим энергетическим полем, позволяющим пассажирам смотреть наружу, но не пропускающим внешнюю среду.

Он молча потел в тепле и молился, чтобы никто не попытался вломиться в его купе. Наконец, над дверью мигнул свет, и он взялся за поручень, пока поезд набирал скорость, выезжая из узла на просторы Марса.

Марс…

Равашоль знал, что в древних мифах Марс был отцом основателей великой Римийской империи, центра культуры и технологического прогресса, которая, как говорилось, охватила весь мир. На протяжении тысячелетий, в воображении жителей Терры Марс был ужасным миром захватчиков или давно мёртвых цивилизаций, но нелепость таких представлений давно была доказана.

Эти идеи появились после открытия давно забытым астрономом борозд на поверхности планеты, которые были ошибочно переведены как «каналы», подразумевая искусственные водные пути вместо природных образований.

Равашоль смотрел на пейзаж Марса, из-за скорости размывающийся в железно-серые пятна. Если раньше Марс называли Красной планетой, то сейчас от пустынь из окислов железа, из-за которых возникло это название, не осталось практически ничего.

Технические тексты, прочитанные Равашолем, рассказывали о терраформировании Марса, проведённом многие тысячелетия тому назад, когда южная полярная шапка была расплавлена орбитальными лазерами, чтобы высвободить в атмосферу большое количество двуокиси углерода. Это повысило температуру до уровня, при котором вода могла пребывать в жидкой форме, и сформировало озоновый слой, необходимый для поддержания жизнедеятельности. Затем были введены генетически модифицированные формы растительной жизни, насыщающие атмосферу ещё большим количеством кислорода, азота и углекислого газа.

Но он знал, что когда до завершения этого титанического труда оставалось ещё несколько столетий, Механикум уже распространился как вирус по поверхности Марса, начав строительство своих огромных заводских комплексов, обогатительных фабрик размером с континент, и оружейных цехов.

Вскоре атмосфера Марса была загрязнена так же сильно, как атмосфера Терры, горы были опустошены изнутри в поисках минералов, а поверхность покрыта металлическими дорогами, карьерами и величественными монументами во славу Машины.

Поезд быстро проскочил гору Аскреус, щитовой вулкан диаметром более трёхсот километров, который теперь служил домом легиону Титанов Легио Темпестус. Огромные золотые врата были врезаны в склоны вулкана, две могучие военные машины, стоящие на страже перед ними, из-за расстояния казались совсем крошечными.

Обширные металлические комплексы, купола и шпили из стекла и стали, противостоящие загрязнённому климату Марса благодаря человеческой изобретательности, раскинулись вокруг вулкана. Столбы дыма загрязняли небо, и языки пламени вырывались из бесчисленных обогатительных фабрик, производящих сырьё, необходимое для Великого Крестового Похода Императора.

Только склоны гористых регионов Марса внешне оставались нетронутыми, однако даже высочайшие пики были выдолблены изнутри и превращены в храмы или мануфактории. Даже смутное ”лицо”, находившееся в области северного полушария, известной как Горы Кидония, было уничтожено, разровнено, и застроено вздымающимися ввысь храмами Технотеологов.

Пока поезд выписывал плавную кривую на восток, Равашоль выглядывал в затянутый энергетическим полем оконный проём, пытаясь хоть мельком увидеть огромный храмовый комплекс. Его храмы, часовни и усыпальницы покрывали миллионы квадратных километров, и были населены миллиардами искренних в вере священнослужителей.

— Возможно, здесь я найду совет, — сказал он сервиторам.

Сервиторы дёрнулись на звук его голоса, но ничего не ответили.

Мастер-адепт Хром равнодушно наблюдал за тем, как команда сервиторов-уборщиков вычищала кровавые останки протекторов из залы машины Каба. Он лишь скользнул по ним взглядом. То, что осталось от их механических компонентов, будет восстановлено, а их плоть будет переработана в протеиновую массу, предназначенную для питания техноматов и сервиторов.

Сама машина Каба в спящем режиме стояла в дальнем конце залы, её сенсорные блистеры светились тусклым красным светом, показывающим, что техножрецы адепта Лаану, толпившиеся на лесах, отключили её голосовые, слуховые и зрительные устройства.

Он спустился в залу, сопровождаемый стройной фигурой в облегающем комбинезоне, закрывающем всё тело, сделанном из блестящего синтетического материала, по кроваво-красной поверхности которого то и дело пробегала рябь. Фигура была атлетичной, сформированной интенсивным режимом физических упражнений, генетическими манипуляциями и хирургическими аугментациями.

— Это сделала машина? — спросила она. Её лицевая маска была сделана в виде оскаленного багрового черепа, с рогом из блестящего металла, выступающим из подбородка. Несмотря на синтетическую резкость модуляций, голос несомненно был женским.

— По-видимому, так, Ремиара, — ответил ей Хром, не оборачиваясь.

— И ты собираешься использовать такую машину? Убивающую без приказа? — сказала Ремиара с отвращением. — Уничтожение без цели либо умысла — расточительство.

— Несомненно, — согласился Хром. — Но в данном случае цель была. Ты мой самый смертоносный механикум-ассасин, но ты не видишь, что в этом деле замешаны чувства.

— Эмоции — это помеха для истинного убийства, — резко сказала ассасин. Хром повернулся к ней, удивлённый горячностью в её голосе. Опутанное проводами устройство наведения, вживленное в боковую сторону черепа Ремиары, делало её смертоносным убийцей, а длинные змееподобные сенсорные усики, снующие в воздухе за её спиной, гарантировали, что она всегда выследит свою добычу.

Марсианские техножрецы-ассасины были сами себе законом, и Хром был не настолько глуп, чтобы восстанавливать одного из них против себя разговором об эмоциях, но он не смог удержаться, чтобы не закончить свою мысль.

— Это так, но этих протекторов убили именно эмоции, — сказал он. — Я полагаю, что у машины Каба сформировалась некая связь с этим бунтовщиком, Равашолем. Действительно, мы создали здесь изумительную вещь. Разум из неразумности. Мысли из хаоса. Создание, которое живёт и развивается, которое растёт и обучается. Создать существо, которое живёт и думает самостоятельно… что же это, если не сила бога?

— Это гордыня, — сказала Ремиара, касаясь пальцами рукояток изысканно украшенных пистолетов, которые она носила низко на бёдрах.

Хром позволил себе усмехнуться над неприкрытой неприязнью ассасина и сказал: — Мы стоим на разных позициях, Ремиара. Твоё призвание — обрывать жизнь. Моё… что ж, моё — создавать её.

— Тогда отдай мне приказ, — сказала ассасин голосом, полным диким предвкушением убийства.

— Очень хорошо, — сказал Хром. — Я поручаю тебе ликвидацию адепта Палланта Равашоля.

Ремиара издала высокий, режущий крик, означавший начало её охоты, и высоко подпрыгнула. Нижняя часть её тела завилась, подобно дыму, длинные многосуставчатые ноги скрепились над лодыжками металлическими штангами. Ниже штанг ноги оканчивались не ступнями, но сложной системой магно-гравитационных двигателей.

Ассасин пронеслась вдоль стены вверх к потолку и по спирали устремилась по коридору, направляясь на свою миссию убийства, и Хром понял, что Равашоль уже практически мёртв.

Он повернулся к адептам, работающим над машиной Каба, и спросил: — Её оружие отключено?

Адепт Лаану лично поднял взгляд и сказал: — Да, повелитель Хром. Её оружие более не активно.

— Тогда подключите её системы общения, — приказал Хром, шагая тяжёлой металлической поступью к возвышению в центре залы, перед машиной Каба.

Он наблюдал, как Лаану отдавал приказы своим техножрецам, и, спустя несколько мгновений, сенсорные блистеры засветились, показывая, что машина снова получает данные об окружающей обстановке. Огни вспыхнули и несколько секунд помигали, прежде чем засветились ровным жёлтым светом.

— Ты меня слышишь? — спросил адепт Хром.

— Я слышу тебя, — ответила машина. — Где адепт Равашоль?

— Пусть адепт Равашоль тебя не беспокоит, машина, — предупредил Хром. — Тебе следует беспокоиться о своей собственной судьбе. Ты убила солдат Механикума.

— Они собирались причинить вред моему другу.

— Твоему другу? — сказал Хром, покачивая головой. — Нет. Адепт Равашоль не друг тебе. Знаешь ли ты, что он пришёл ко мне с весьма печальным предложением касательно твоего существования?