Resistance. Ураганный огонь - Уильям Дитц

— Однако действовать надо без промедлений, — добавил майор. — Вонючки знакомы с нашими методами и, по всей вероятности, постараются перекрыть все пути к месту катастрофы.

Тут Блейк указал на двух сидевших за столом офицеров.

— Прошу любить и жаловать капитана Энтони Нэша… Ему поручается общее руководство операцией. Прикрытие обеспечит лейтенант Хейл. Отряд будет состоять из двух отделений под командованием сержантов. Вы отправляетесь на задание в шесть тридцать. Вопросы есть?

Вопросы у Хейла были, по крайней мере один, который он не стал высказывать вслух. Майор что, сошел с ума? Этот Нэш — новичок, зеленый, словно первая весенняя травка. Это всем очевидно. А на карту поставлены человеческие жизни.

Хейл подождал, пока штабные офицеры закончат засыпать друг друга вопросами и замечаниями. Когда общий гомон утих и собравшиеся приготовились расходиться, он отвел Блейка в сторону.

— Сэр, — сказал Хейл. — Вы не уделите мне минутку?

Блейк мрачно усмехнулся.

— Постой, не говори — дай я сам догадаюсь. Ты расстроен тем, что Нэш будет над вами главным.

На левой щеке Хейла дернулась жилка.

— Разрешите высказаться прямо?

Блейк вздохнул.

— Наверное, я об этом пожалею, но хорошо, валяй.

— Сэр, я считаю, это полный бред… Мои люди заслуживают того, чтобы ими командовал офицер, имеющий боевой опыт.

— И такой у них будет, — напомнил Блейк. — Ты! Что касается Нэша, радуйся, что он с вами. Тебе не придется, как раньше, захватывать место катастрофы и дожидаться, когда же прибудут технари, чтобы покопаться в обломках. Теперь все по-другому.

Хейл начал было говорить, но майор поднял руку, останавливая.

— Подумай сам. Скажем, бродишь ты по химерианскому челноку, он набит всяким мудреным оборудованием, и тут на отряд нападают. Что забирать в первую очередь? Ящик, у которого больше всего кнопок? Вполне возможно, ты притащишь домой химерианскую скороварку! В прошлом такое случалось слишком часто, потому что мы не умели максимально эффективно использовать ситуацию. Это все очень серьезно, Хейл… Уродцы на голову опережают нас во всем, что касается новых технологий, и нам постоянно приходится догонять. Пусть выглядит Нэш никудышно, он умнее нас с тобой, вместе взятых. Ему известно о вражеских технологиях столько, сколько нам не узнать до конца своих дней, так что, если припечет, он не станет раздумывать, какую коробку хватать в первую очередь. Словом, Нэш будет командовать, а ты позаботишься о том, чтобы все прошло гладко. Ты меня понял?

— Так точно, сэр, — хмуро ответил Хейл.

— Вот и отлично. А теперь шевелись, время пошло, — строго произнес Блейк. Затем его тон смягчился. — Будь там поосторожнее… Может, мозгов у тебя и поменьше, чем у Нэша, но и ты порой бываешь полезен.

Механическая палуба, как называли ее «часовые», представляла собой огромное пространство, где солнце заменяли панели ярких прожекторов, а холодный воздух был насыщен запахами авиационного керосина, машинного масла и выхлопных газов. Ревели двигатели, грохотали цепи талей, скрежетали пневмоинструменты, а из вездесущих громкоговорителей лился бесконечный поток неразборчивой белиберды. Все это в целом казалось полным хаосом для человека непосвященного, каковым, безусловно, и являлся капитан Энтони Нэш.

Горя желанием делать все как нужно, Нэш уже стоял рядом с двухмоторным транспортным СВВП, когда появились сержанты Кавецки и Альварес во главе двух отделений «часовых». Все солдаты были одеты в зимние маскхалаты, навьючены большими ранцами и вооружены до зубов. У каждого было по два вида стрелкового оружия, набор различных гранат и столько боеприпасов, сколько он мог нести. Этот вес уточнялся в ходе боевого опыта; лишний груз способен был существенно замедлить продвижение бойца.

Нэш рассчитывал заработать очки, придя рано, однако Кавецки и Альварес, похоже, расценили его шаг как отсутствие доверия, поскольку их задача заключалась как раз в том, чтобы подготовить своих людей до прибытия офицеров. Сержанты вели себя сдержанно, и тем не менее Нэш почувствовал их недовольство.

Так что капитану оставалось только ждать рядом с сумкой, набитой инструментами, и ощущать свою полную бесполезность, пока в самолет загружались контейнеры с альпинистскими снастями, взрывчатка и прочее снаряжение. Время от времени кто-то из солдат украдкой бросал на Нэша взгляд и ехидно ухмылялся. Нэш не сразу сообразил, что встал прямо под искусным изображением большеглазой Бетти Буп.[2] Однако прежде чем он успел отойти, появился лейтенант Хейл.

Хейл, сам бывший когда-то сержантом, прекрасно знал всю кухню подготовки к боевому заданию и понимал, какую роль предстоит играть ему. Ровно в шесть пятнадцать он прошел по испачканному пятнами машинного масла бетону туда, где застыл в неловком ожидании Энтони Нэш. Оглянувшись на непроницаемые лица сержантов, Хейл сразу понял, в чем дело, и демонстративно направился сначала к Нэшу. Он козырнул старшему по званию так четко, словно они находились на плацу.

— Доброе утро, сэр… Кажется, мы готовы трогаться в путь. Если не возражаете, давайте проверим наших солдат.

Нэш даже не попытался скрыть вздох облегчения. Он ответил на приветствие Хейла:

— Да, лейтенант. Благодарю вас.

Нэш с любопытством наблюдал за тем, как солдатам приказали разделиться на пары и проверить друг у друга снаряжение, при этом Хейл вместе с обоими сержантами расхаживал между ними. За исключением двух солдат, один из которых набрал с собой слишком много боеприпасов, а у другого обнаружился дефект в ранце, все «часовые» прошли проверку.

Так что в шесть двадцать восемь диверсионно-разведывательная группа начала подниматься на борт самолета. Солдату с испорченным ранцем был выдан новый. «Часовые» пристегнулись к сиденьям.

Ощутив желание зевнуть, Нэш постарался сдержаться, однако оно приходило снова и снова. Он должен был быть на взводе, накачанный адреналином, — но вместо этого почему-то хотелось спать. Быть может, на самом деле это хороший знак. Быть может, не так уж он и волнуется. Быть может, зевота придает ему спокойный, даже уверенный вид. Нэш очень на это надеялся.

У кого-то другого зевота бывает признаком невозмутимости — среди солдат встречаются такие, кто может вздремнуть по дороге к месту боя. Но Хейл понимал, что тут дело в другом. Отчасти потому, что сам испытывал сильное желание зевнуть и знал, что в действительности это признак страха.

Что в данных обстоятельствах было совершенно естественной реакцией.

Хейл вздрогнул, ощутив резкий толчок, — это буксир потащил «Бетти Буп» к одному из четырех больших грузовых лифтов, расположенных в центре механической палубы. Затем, освободившись от прицепа, маленький трактор с ворчанием укатил прочь. Послышался громкий лязг, заработали механизмы, где-то высоко наверху открылся люк, и платформа начала подниматься. Как только она вошла в шахту, искусственные солнца скрылись и наступил полумрак.

С громким стуком заработали стартеры СВВП, после чего сразу же раздался хриплый рев оживших радиальных двигателей, и весь летательный аппарат завибрировал. В грузовой отсек хлынули свет и холодный воздух — лифт доставил «Бетти Буп» на поверхность.

Действующая в соответствии с совершенно секретным уставом, который был разработан генералом Артуром Л. Праттом, сенатором Робертом Кроу и доктором Федором Маликовым в 1934 году, база АСНИП номер шесть находилась неподалеку от старого форта Небраска в одноименном штате. Сотни тысяч тонн земли и камней были подняты на поверхность, чтобы освободить место для подземной базы. Извлеченный грунт не увезли прочь, а использовали для возведения стены высотой пятьдесят футов, которая окружала базу и служила для размещения всевозможных оборонительных орудий.

Недавно, согласно директиве АСНИП за номером 1140.09, начались работы по сооружению наружного рва, представлявшего собой глубокую канаву, которую при необходимости можно было заполнить авиационным керосином, а керосин поджечь. Не требовалась особая догадливость, чтобы понять, зачем это было нужно.

Двигатели СВВП развернулись вверх для взлета, летчик усилил подачу топлива, и вибрация заметно возросла. Когда шасси оторвались от платформы и в открытый боковой люк влетели снежные хлопья, Хейл успел мельком увидеть невзрачные наземные сооружения базы. Даст бог, не в последний раз. «Бетти Буп» поднялась еще выше, затем двигатели приняли горизонтальное положение и самолет рывком направился на север.

До Бер-Бьюта оставалось около ста двадцати миль, так что, исходя из максимальной скорости СВВП триста миль в час, Хейл рассчитывал ощутить под ногами твердую землю где-то через полчаса. В условиях плохой видимости «Бетти Буп», летящая на малой высоте, была в относительной безопасности от удара с воздуха, однако, поскольку лететь предстояло над местностью, куда уже начинали проникать химеры, самолет становился уязвим для огня снизу. Но тут приходилось идти на риск, так как другого способа добраться до горы раньше врага не было.