Телефонный звонок с небес - Митч Элбом

– Откуда вы об этом узнали? – пробормотал в трубку изумленный пастор.

Элиас Роу спустился по лестнице и взял свой планшет. Очень скоро из-за осенних холодов все наружные работы приостановятся. Оставалось надеяться на заказы внутри помещений, которых в это время года у него было не много. Об одном таком заказе на переделку интерьеров Элиас сейчас договаривался с хозяйкой дома.

– С понедельника мы можем начать сухую кладку стен, – сказал он.

– Все выходные у меня будут гостить родственники, – покачала головой хозяйка, женщина средних лет, по имени Джоузи. – В понедельник они уедут, но где-то под вечер.

– Тогда вторник?

– Это уже лучше.

– Я сейчас позвоню своему рабочему и скажу, чтобы готовился ко вторнику.

Элиас взялся за мобильник на поясе, но телефон неожиданно зазвонил.

– Извините, Джоузи, я быстро… Алло?

Джоузи видела, как Элиас переменился в лице. Оно стало безжизненным.

– Зачем вы мне звоните? – шепотом спросил он, затем повернулся спиной к хозяйке дома и даже сгорбился. – Прекратите. Кто бы это ни был, больше мне не звоните.

Элиас с такой силой надавил на кнопку отключения, что мобильник выскользнул из его потной ладони и шлепнулся на пол. Джоузи молча смотрела на его большие руки.

Они тряслись.

В Колдуотере имелось пять церквей: католическая, методистская, баптистская, протестантская и внеконфессиональная. Пастор Уоррен не помнил, чтобы когда-нибудь в его городе устраивали межцерковное собрание.

Все когда-нибудь происходит впервые.

Если бы в то воскресное утро Кэтрин Йеллин не встала со скамьи и не произнесла те слова, случившееся не вышло бы за рамки сплетен вполголоса. Многие чудеса происходят тихо и остаются незамеченными. Но те, что становятся достоянием десятков ушей, имеют далекоидущие последствия. Люди обсуждали услышанное. О заявлении Кэтрин узнали и в других церквях, и теперь все пятеро священнослужителей собрались в кабинете Уоррена. Миссис Палт, его секретарша, налила им кофе. Уоррен оглядел гостей. Самый старший из них был младше его лет на пятнадцать.

Первым заговорил коренастый отец Уильям Кэрролл – католический священник:

– Скажите, пастор, сколько прихожан было у вас в минувшее воскресенье?

– Наверное, человек сто, – ответил Уоррен.

– А сколько из них слышали заявление этой женщины?

– Все.

– Как по-вашему, они ей поверили?

– Да.

– Она предрасположена к галлюцинациям?

– Насколько я ее знаю, нет.

– Она принимает какие-нибудь лекарства?

– Сомневаюсь.

– Так что, это действительно было? Ей кто-то позвонил?

– Не знаю, – покачал головой Уоррен.

Методистский священник подался вперед:

– На этой неделе у меня побывало семеро моих прихожан, и каждый спрашивал, возможно ли установить контакт с небесами.

– А мои прихожане, – подхватил протестантский пастор, – недоумевали по другому поводу: почему это случилось в церкви Уоррена, а не в нашей.

– Мои тоже, – признался методист.

Оказалось, аналогичные вопросы задавали во всех городских церквях.

– Я правильно понял, что окружное телевидение на следующей неделе пришлет сюда своих людей? – спросил отец Кэрролл.

– Так мне сообщил их продюсер, – ответил Уоррен.

– Ну что ж, – заключил отец Кэрролл, сводя ладони. – Главный вопрос: что нам теперь делать с этим… чудом?

Страшно уезжать из такого городишки, как Колдуотер, но еще страшнее – застрять в нем на всю жизнь. Так сказал однажды Салли, объясняя Жизели, почему вырвался отсюда и поехал учиться в колледж. Тогда он думал, что никогда не вернется.

Но он все-таки вернулся…

В пятницу вечером, забросив родителям Джулза, Салли отправился в бар «Пиклз». «Пусть мальчик побудет у нас, а ты отдохни», – сказала ему мать. Помнится, в старших классах он с друзьями безуспешно пытался сюда проскочить. Затея с самого начала оказывалась провальной: владелец бара хорошо знал родителей многих сорванцов.

Сегодня никто не задержал Салли у входа. Он пристроился в углу у стойки, взял виски, который запил пивом. Потом повторил. Допив третью порцию, расплатился и покинул заведение.

Три дня подряд Салли искал работу – и ни одного предложения. На следующей неделе он решил попытать счастья в окрестных городишках. Застегнув куртку, он проходил квартал за кварталом, мимо нескончаемых мешков с листьями, ожидавших вывоза. В отдалении показались огни. Оттуда доносился гул толпы. Возвращаться домой не хотелось, и Салли пошел туда – к школьному футбольному полю.

«Ястребы Колдуотера» – команда, в которой когда-то играл и он, – носились в знакомой красно-белой форме. Судя по всему, нынешний сезон не приносил успехов. Трибуны были заполнены всего на четверть; в основном там сидели родственники игроков. Малышня скакала по ступенькам трибун, а родители глазели в бинокли, стараясь высмотреть своих отпрысков, устроивших на поле очередную куча-мала.

В школьные годы Салли «Ястребы» играли ничуть не лучше. По численности населения Колдуотер уступал окрестным городкам, и чаще всего ребятам приходилось сражаться на чужих полях. Матч на своем поле считался редкой удачей.

Салли подошел ближе, взглянул на табло. Четвертый период. «Ястребы» уступали, пропустив три гола. Засунув руки в карманы, он стал следить за игрой.

– Хардинг! – вдруг крикнул кто-то.

Салли обернулся. Кто его позвал? От выпитого виски он как-то размяк и не подумал, что его могут узнать бывшие одноклассники. Двадцать лет прошло. Салли обвел глазами трибуны, но никто на него не смотрел. Должно быть, почудилось. Он снова повернулся к полю.

– Джеронимо! – послышался все тот же насмешливый голос.

Салли сглотнул, но не обернулся. Так он простоял полминуты, а может, и целую минуту. Потом ушел.

Пятая неделя

Ревя сиреной, пожарная машина неслась по Катберд-роуд. Ее красные мигалки сверкали в ночном октябрьском небе. Приехав на место, добровольная пожарная команда Колдуотера в составе пяти человек повела бой с огнем. Языки пламени вырывались со второго этажа дома Рафферти, построенного в колониальном стиле. Три спальни, парадное крыльцо, стены цвета сливочного масла и красные деревянные ставни. Когда Джек с помощниками подкатили туда на единственной полицейской машине, пожарные уже контролировали ситуацию.

Какая-то женщина стремилась в горящий дом и кричала, вырываясь из рук Рэя и Дайсона – помощников Джека. Светловолосая, одетая в бледно-зеленый свитер и джинсы, она осыпала парней градом ударов, и они удерживали ее с большим трудом.

– Леди, туда нельзя. Это опасно! – вопили они, перекрывая треск пламени и шум воды из брандспойтов.

– Я должна попасть в дом!

– Вам туда нельзя!

Джек подошел к ним. На вид женщине было лет тридцать пять. Стройная, миловидная и неистовая.

– Пропустите меня!

– Мисс, я начальник местной полиции. В чем…

– Пропустите! – крикнула женщина, глядя на него бешено сверкающими глазами.

Голос у нее был настолько громким и пронзительным, что даже Джек несколько оторопел. А уж он-то думал, что хорошо знает, как ведут себя люди, когда горит их жилище. Иногда они рыдали, сидя на мокрой траве, и даже выли, как звери. Порой бранили пожарных за то, что те… залили их дом. Можно подумать, что огонь погас бы сам по себе.

– Это очень опасно! В любой момент может рухнуть крыша!

– Мненадотуда, мненадотуда! – истерически вскрикивала женщина, вырываясь из рук Дайсона.

– Как вас зовут, мисс? – спросил Джек.

– Тесс! Пустите меня!

– Тесс, неужели там осталось что-то, из-за чего вы готовы рисковать вашей…

– Да!

– И что это такое?

– Вы мне не поверите!

– Сначала скажите!

Тесс шумно выдохнула и уронила голову.

– Мой телефон, – наконец произнесла она. – Это очень важно… Мне звонит моя… – Она осеклась.

Рэй и Дайсон выпучили глаза и переглянулись. Джек ненадолго застыл, затем бросил помощникам:

– Я сам разберусь.

Те не спорили. Пусть шеф справляется с этой чокнутой.

Когда полицейские отошли, Джек коснулся плеча Тесс и спросил:

– Где находится телефон?

Джек уже четыре раза говорил с погибшим сыном. Все звонки поступали в пятницу, на его служебный номер. Джек наклонялся над столом и крепко прижимал трубку к уху.

Первоначальный шок от голоса Робби сменился радостью. Теперь Джек с нетерпением ждал очередного звонка. Его очень интересовал мир, окружавший сына.

– Пап, это так изумительно… у меня не хватает слов.

– Но как это выглядит?

– Ты не смотришь на предметы, а находишься внутри их…

– Как понимать твои слова?

– Похоже на мое детство… Все вокруг меня…

Робби засмеялся, и Джек едва не потерял сознание. Боже, как давно он не слышал смеха своего сына! Как давно…

– Робби, я все равно не понимаю. Расскажи еще что-нибудь.