Эффект Достоевского. Детство и игровая зависимость - Лорн Тепперман

(«нервный») темперамент и эпилепсию. Двоих из детей – Федора-младшего и Любовь – отличала избыточная возбудимость и раздражительность, в то время как брат писателя Николай унаследовал от отца тягу к алкоголю. Нет никаких данных о том, чтобы у других братьев и сестер Достоевского – Михаила, Андрея, Варвары и Веры – проявлялись невротические заболевания или алкогольная зависимость. То же самое можно сказать и об их супругах. Другие дети Достоевского – его родной сын Алексей и пасынок Павел – тоже не сталкивались с этими проблемами. Сообщается, что у Алексея иногда случались приступы конвульсий, однако он прожил спокойную и успешную жизнь и стал инженером.

Насколько нам известно, в семье Достоевского не было игроков. Никто из предков, братьев, сестер и детей писателя не страдал от игровой зависимости. Следовательно, истоки его игромании нужно искать в другом месте. Этот поиск и составляет одну из целей нашего исследования. Однако отметим, что отец Достоевского действительно злоупотреблял алкоголем, и поскольку будущий писатель уже в раннем детстве столкнулся с проявлениями патологической зависимости у одного из родителей – пусть и зависимости другого типа, – это, возможно, сыграло важную роль в развитии его игромании. В дальнейшем мы постараемся показать, что для людей, страдающих от депрессии и тревожного расстройства, алкоголь и игра могут стать альтернативными копинг-стратегиями.

Как отмечает психиатр Ричард Розенталь:

Есть точка зрения, что его игромания была вызвана, прежде всего, причинами генетического характера. <…> По меньшей мере пятеро его родственников первой степени родства на протяжении трех поколений были алкоголиками. Принято считать, что между этими двумя расстройствами существует генетическая связь. [Отметим также] его импульсивность, эмоциональную неустойчивость и эпилепсию – признаки, заставляющие с большой долей вероятности предположить генетическую, семейную предрасположенность к игромании. И, [учитывая] все стрессовые ситуации, с которыми он столкнулся, стоит рассмотреть следующую вероятность: возможно, он сам провоцировал некоторые такие ситуации по психологическим причинам (2012, личная беседа).

В ранней юности Достоевский отказался от карьеры инженера, которую выбрал для него отец, и вошел в художественные, артистические и радикально-политические круги. В результате он оказался на каторге в Сибири. После заключения и обязательной военной службы он женился и попытался зарабатывать литературным трудом. Однако почти всю жизнь провел в бедности и не мог полностью оплачивать свои расходы. В те времена литература была не самой доходной профессией, однако Достоевский зарабатывал достаточно и вполне мог обеспечивать свою семью, если бы лучше обходился с деньгами. Кроме того, ему до самой смерти приходилось поддерживать жадных родственников и оплачивать огромные долги.

После смерти первой жены и любимого брата Достоевский столкнулся с еще большими финансовыми трудностями. Он решил, что отныне обязан заботиться и о семье покойного брата. Именно тогда – приблизительно в 1862 году – он начал играть. В основном он играл на водах в Германии, например в Висбадене и Баден-Бадене. В это же время, в соответствии с требованиями издателя, был написан роман «Игрок».

Так вкратце выглядит история игровой зависимости Достоевского – краткий, но насыщенный период его жизни, который мы рассмотрим более подробно в нескольких последующих главах. Исследователи несколько расходятся в том, с чего все началось. Гэри Розеншильд отмечает следующее:

Привязанность Достоевского к играм, в особенности к рулетке, продлилась примерно десять лет, с 1862 по 1871 год. <Однако> Сараскина [Saraskina 2003: 389–398] доказывает, что еще в молодости, в Петербурге, Достоевский проигрывал крупные суммы денег, в том числе и из своего наследства. Но, впервые оказавшись в Европе, он познакомился с рулеткой – игрой, которая не требует мастерства и полностью зависит от случая. Так склонность превратилась в зависимость [Rosenshield 2011: 212].

В 1862 году Достоевский впервые отправился за границу и выиграл 11 тысяч франков в казино в Висбадене. Позднее, как пишет Ланц [Lantz 2004:156], он снова остановился в этом городе и выиграл почти такую же сумму. Вскоре он проиграл половину выигрыша и отправил часть того, что осталось, жене и брату. Но после того, как он встретился в Париже со своей любовницей Полиной Сусловой, Достоевский вернулся в казино и проиграл все до копейки. Ему пришлось написать близким и попросить их вернуть те деньги, которые он только что выслал, чтобы ему было на что вернуться домой в Петербург.

Как минимум один комментатор полагает, что Достоевский обратился к игре, чтобы «смягчить острое чувство вины, вызванное тем, что он бросил свою первую жену умирать и отправился к любовнице – молодой писательнице и феминистке Аполлинарии Сусловой» [Carter 2006: 186]. В книге не раз еще возникнет эта тема – связь вины и игровой зависимости.

Бурные отношения Достоевского с соблазнительной Полиной продлились недолго. Эта история еще раз доказала, насколько прав был психоаналитик Жак Лакан, когда заявил, что любить – значит давать то, чего у вас нет, человеку, которого вы не знаете. Зачастую причиной подобной страсти становится не счастливая встреча двух подходящих друг другу людей, а отчаяние и потребность в эмоциональной поддержке. И можно сказать, что афоризм Лакана прекрасно описывает страсть Достоевского к играм: он был готов пожертвовать деньги, которых у него не было, колесу рулетки, о котором он ничего не знал.

Тем не менее его страсть к игре не угасла – ни после разрыва отношений с Полиной, ни даже после смерти Марии, его первой жены. Вскоре он женился на своей секретарше Анне и продолжил играть. Стивен Картер пишет:

В апреле 1867 года Достоевский уехал из России в Центральную Европу, отчасти чтобы отметить бракосочетание с Анной Григорьевной Сниткиной – молодой стенографисткой, которая осенью 1866 года помогала ему в работе над романом «Игрок». И хотя эта книга позволила Достоевскому вырваться из когтей издателя Стелловского, который иначе получил бы права на все его будущие произведения, перед молодоженами по-прежнему стояла серьезная финансовая угроза. Страх долговой тюрьмы омрачил для Достоевского его четырехлетнее пребывание в Европе. Сначала он жил в Берлине и Дрездене. Там он стал задумываться о том, что решением его финансовых проблем могла бы стать игра [Carter 2006: 185].

В мае он ненадолго съездил в Бад-Хомбург; позднее они с Анной отправились в Баден-Баден. Но эта игроманская экспедиция обернулась катастрофой. Вопреки его надеждам, жизнь следовала за искусством, и вскоре Достоевский, в точности как антигерой его романа Алексей, пал жертвой демонов игры. Везло ему мало. К концу лета он заложил многие вещи, принадлежавшие ему и Анне, и был вынужден выкупать их за счет тех средств, которые присылали из России его друзья.