Песнь любви - Lama Lieutenant

Голубые глаза принца пристально следили за его лицом. Он, кажется, не поверил Александру ни на грамм.

Александр опустил ресницы и нежно провёл рукой под коленом принца. И не ошибся. Его снова сграбастали в медвежьи объятия.

Принц с удовольствием мял податливое тело, потираясь о него налитым органом, совершенно не позволяя Александру проявлять какую бы то ни было активность.

— Я знаю, что тебе приходилось ублажать капризных стариков, не способных поднять что-то тяжелее собственного члена, — сказал принц, перевернув Александра на спину и нависнув над ним неприступным утёсом. Их глаза были настолько близко, что Александр мог разглядеть в голубом вкрапления глубокого, как море, синего цвета. — Но я не таков. — И припечатал: — Лежи здесь.

Александр остался лежать, несколько шокированный, не понимая, от чего бьётся сердце: от испуга или от предвкушения? Фантомное ощущение длинных толстых пальцев внутри внезапно обеспокоило его.

— Какой лучше? — спросил принц, показывая ему бутыли с маслами. Александр приподнялся на локтях, чтобы лучше видеть. Все бутыли подходили, но различались по действию.

— С жёлтой этикеткой, — решился Александр. Масло в бутыле с жёлтой этикеткой было очень стойким, но при этом увлажняло и мягко заживляло растяжения, не позволяя тканям заполняться огрубевшими клетками. Самое то для выдающихся размеров принца.

Принц кивнул и вернулся в постель. Александр думал, что сейчас мужчина станет готовить его под себя или просто сразу же проникнет в него, но принц отложил бутыль на тумбу рядом с кроватью, заглянул Александру в глаза и внезапно рассмеялся. Даже его смех стал неожиданностью. Вместо раскатистого и громового хохота это оказался смех тихий и мелодичный, какой больше под стать менестрелям и актёрам.

— Видел бы ты сейчас своё лицо, Александр. — Принц взял его за подбородок. — Кажется, я заставил тебя понервничать. Зато теперь я знаю, что яркая упаковка отвлекала на себя всё внимание, и никто так и не додумался снять её и открыть подарок.

Александр вздрогнул, когда ему на язык лёг шершавый большой палец, лишая возможности ответить. Палец двигался так, как двигался бы половой орган, а голубые глаза под тёмными ресницами не отпускали, вынуждая смотреть в ответ.

Словно по щелчку, автоматически, Александр дёрнулся было, чтобы приласкать принца ртом, но принц сдержал его собственным телом.

— Нет, — сказал он терпеливо.

Палец исчез изо рта, зато появились губы, путешествующие с шеи до плеча и обратно. Когда губы сменились зубами, больно сжимающимися на плоти, Александр невольно охнул, сминая в кулаках простыни.

Он тут же устыдился своей реакции, попытался закрыться, но новые и новые укусы не давали ему прийти в себя, заставляя Александра поверхностно и часто дышать и сжимать кулаки.

Разумеется, принц не был также хорош в обнаружении чувствительных точек, как он, мужчина просто с интересом исследовал его тело руками, грубовато стискивал и мял, иногда причиняя лёгкую боль, однако Александр чуть ли не задыхался в ощущениях. Укусы, оставляющие глубокие розовые отметины на светлой коже, жёсткие хваты на мягких местах его тела, его полное бессилие перед напором этого крупного мощного тела заставляли Александра тонуть в ослепляющем удовольствии.

Когда принц от него отстранился, он даже не сразу пришёл в себя. Поняв, что пытка удовольствием отступила, Александр сел на постели, подтягивая себя дрожащими руками. Они с принцем встретились взглядами.

— Вот так, — сказал принц, поглаживая его по щеке, вспотевшего и тяжело дышащего. — Кажется, я снял бант. Дальше обёртка.

Он притянул Александра к себе, устроил в невообразимую позу так легко, словно тот ничего не весил. Александр оказался лицом в матрасе. Принц сидел сзади, лицом к его промежности, которую приподнял на удобную для себя высоту. Пришлось зажмуриться, чтобы отпустил неуместный стыд. Если это способ ублажить своего господина, то в этом не может быть ничего постыдного. И всё же Александр чувствовал себя не в своей тарелке.

Звякнуло стекло. Теплота масла и жёсткость мозолистой кожи коснулись обнажённого отверстия. Распалённый ласками, Александр не смог сдержать стон удовольствия, когда пальцы принца проникли в него.

— Ш-ш-ш… Неужели больно? — спросил принц. Его пальцы замерли внутри, под давлением пульсирующих мышц.

Александр не сразу обрёл возможность говорить.

— Не… не больно, Ваше Высочество.

— Значит, приятно, — сказал принц, скорее сам себе, чем ему. Пальцы проникли до конца, выбивая из Александра тяжёлый громкий вздох. Потом они задвигались из стороны в сторону, раздражая чувствительные стенки, а на ягодицу тяжело и больно опустилась ладонь.

Александр глухо вскрикнул в матрас, сжимая в кулаках простыни.

— Тебе это нравится? — спросил принц.

— Д-да, Ваше… Ваше Высочество… — прошептал Александр.

Ладонь, что приземлилась на его ягодицу во второй раз, била ещё больнее, и Александр вздрогнул всем телом, сжавшись вокруг пальцев принца сильнее. И всхлипнул, когда те задвигались внутри.

— Вот так, мой мальчик… — зашептал принц. — Не стесняйся быть громким…

Глава 3

Александр проспал.

С этой мыслью он вскочил с кровати с бешено колотящимся сердцем и только через несколько мгновений вспомнил, что нынче суббота, и рухнул обратно в постель. В субботу и воскресенье принц Хельвиг встаёт позже. В субботу также у Александра выходной, и всеми приготовлениями занимается старушка Ало.

Александр повернул голову к окну. Солнце уже давно стояло над горизонтом, было около девяти утра. Он безбожно проспал.

Кальвиг, стоящий на посту, оглядел его с головы до ног.

— Что с тобой? — спросил он серьёзным тоном.

Александр тоже осмотрел себя. Рубаха аккуратно заправлена, сапоги начищены, куртка застёгнута.

— Что со мной? — спросил он.

— Не знаю, но ты какой-то другой, — Кальвиг ещё раз недоверчиво осмотрел его.

Принц в итоге так и не овладел им этой ночью. Он ласкал Александра изнутри пальцами, а снаружи — измазанной в масле ладонью и довёл до сокрушительного оргазма, так и не позволив прикоснуться к себе.

Зато после он раздвинул ноги и направил голову плохо соображающего и мелко трясущегося Александра к своему исполинскому органу, и Александр, распалённый, уставший и благодарный, ласкал его в ответ своим ртом долго, со знанием дела и с непривычной самому себе страстью, пока не услышал уже знакомую команду. Не глотай.

Не глотай.

Неужели на свете может существовать приказ эротичнее, чем этот?

Кальвиг сыграл с ним партию в карты, выиграл несколько золотых, а затем Александр спустился с башни и прошёлся по окрестностям, собирая взгляды и приветствия. Оказывается, к нему тут неплохо относились. Крепость была населена огромными вояками, лишь единицы из них были женщинами, и те держались друг друга. Александр с