Парик моего отца - Энн Энрайт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Фил спросил меня, что это такое — во дурак, подумала я, так как знала: это телевизор, но отец воспринял вопрос серьезно, достал из кармана плаща «ТВ Гид» и сказал: «Семь двадцать пять: «Так держать!», с вами Макси, Дик и Твинк». Он занял свое место и принял позу зрителя.
В ящике прыгали люди. Потом стали видны их лица. А мой отец сидел, не снимая плаща, с лицом, которое сделалось каким-то резиновым, сдутым, старым из-за антенны, сидевшей на его голове.
Когда спустя несколько лет моя бабушка вставила себе зубы, она по очереди сажала нас на колени. «Хочешь, секрет покажу?» — спрашивала она и развлекала нас, вытаскивая челюсть изо рта на дюйм-два и тут же вставляя ее обратно, чтобы нас целовать. Отец, наоборот, вообще перестал ворочать шеей. Его затылок стал жестким и злым. Парик спал у него на макушке, приоткрыв один глаз, следя за нами. Родительская спальня превратилась в совсем запретное место, точно парик собакой сторожил у дверей.
Как я уже сказала, парик мне очень даже нравился, но я не подпускала его к себе. Я всегда бежала впереди, чтобы он не догнал, и отец, похоже, одобрял эту мою политику. Он держался учтиво и замкнуто, а с нами на улице появлялся редко. Собственно, мы как семья очень гордились отцом — тем, как он держал дистанцию. Парик выражал за него гнев и проявлял вежливость.
Как бы то ни было, я любила отца так сильно, что не могла его разглядеть. Даже сейчас я не в состоянии вспомнить ни его смех, ни его лицо.
Рассудить, что отец купил телевизор, дабы отвлечь нас от парика, было бы слишком банально. Я предпочитаю считать, что для него это был еще один решительный шаг в неизвестность. Очевидно, его воодушевила Луна — тот факт, что люди уже способны на ней высадиться. Нас нужно было познакомить с миром, в котором мы живем. Первая наша неделя при телевизоре совпала с той самой неделей, когда «Аполлон-8» обращался вокруг Луны. Связанные с этим картинки были мне понятны, потому что луну я до того уже видела и потому что на луне — в отличие от Макси, Дика и Твинка — никто не пел и не танцевал безо всякой на то необходимости.
«Рулетку Любви» отец посмотрел один-единственный раз — так, из вежливости. Он сказал, что ему лично нравятся программы, где меньше «расчета». Я пыталась ему объяснить, что программ без «расчета» не бывает, но его парик меня переорал. Я всегда знала, что эта мелкая тварь меня когда-нибудь доконает.
КАК ЭТО БЫЛО
По ангельскому блату Стивен раздобыл газету за 19 июля 1969 года — день, когда я стала телезрителем. Вот она, родимая. Вот она, передача «Так держать», затиснутая между «Шоу Дорис Дэй» и «Виргинцем». Это вечер запуска космического корабля — правда, не «Аполлона-8», как я думала, а «Аполлона-11», корабля, который впервые высадил людей на Луне. Но выверты памяти меня не печалят. Я всегда знала, что сценка, как отец тыркается в дверь с коробкой в руках — скорее чудо, чем правда.
Теперь мое детство само себя перемонтирует, объясняя призрак «Аполлона-8» сбоем в расстановке пикселей, тенью другого, прорвавшегося на чужую частоту канала. И тогда один-единственный вечер в моей жизни предстает перед моими глазами таким, как я его прожила, без интерференции и помех. Чистый, как поднявшийся из озерной воды меч. Не знаю уж, давно ли у нас был телевизор — двадцать четыре часа или два года — но именно после «Так держать», чуть ли не на следующий вечер люди высадились на Луне.
Загляните в эти окна, окна диковин и чудес.
ТЕЛЕЗАВТРА
5.35 «ЧУДО-КОТ»(м-ф)
«1 000 000-долларовое дерби»
У старой клячи Шона О’Кругли есть одна слабость — услышав звон колокольчиков «скорой помощи», она срывается с места и, как безумная, несется куда глаза глядят. Чу-Ko это на лапу — выдавая себя за богатого шейха, он вешает кляче на шею колокольчик и выставляет ее на бега. У колокольчика обрывается веревка, но вся компания выезжает на дорожку в угнанной «скорой» — и лошадь мигом восстанавливает спортивную форму. Еще немножко, и победа достанется Чу-Ко — но тут комментатор произносит: «Похоже, это фотофиниш» — и лошадь встает как вкопанная, повернув к объективу широко улыбающуюся морду. Я помню эту улыбку, помню застывшее в воздухе правое копыто и морду, на которой написано: «У МЕНЯ — и вдруг фотофиниш? Надо же!»
6.00 АНГЕЛУС[3]
6.01 СПОРТ
6.15 НОВОСТИ
6.20 КОНЦЕРТ
Жаклин Дю-Пре. На рояле аккомпанирует ее сестра Айрис.
6.40 «АПОЛЛОН-11»
Лунная кабина отделяется от служебного отсека, и Коллинза бросают одного. Каждый раз, когда я об этом вспоминаю, у меня в ушах сама собой начинает звучать та печальная и фальшивая мелодия из «2001». Каждый раз, когда я об этом вспоминаю, Дэвид Боуи поет «Майора Тома».
7.10 «СЛОВО СОЗИДАЮЩЕЕ»
Религиозная программа с интервью. Какая там Луна — перед вами Бог.
7.25 «ЛЮСИ-ШОУ»
Чего это дети так смеются?
7.55 AN NUACHT[4]
8.00 «ШОУ ЭЛЛЫ ФИЦДЖЕРАЛЬД»
Определенно ложное воспоминание — вроде пресловутого «я всегда любила «Мотаун» [5]. И одно жалкое перышко подлинного воспоминания: черное лицо (первое в моей жизни?) в классическом трехчетвертном повороте, на щеке белой корочкой — пятно света. В ожидании Луны; мерцательная аритмия сердца.
9.00 «АПОЛЛОН-11»: Посадка на Луну
Помните этот первый контакт — пробный, нежный-нежный?
9.30 НОВОСТИ
9.45 «ТЫ МЕНЯ БОЛЬШЕ НЕ УВИДИШЬ»
Триллер. Бен Гецарра разыскивает свою жену. С участием Лео Дженна и Бренды де Бензит.
10.45 (время приблизительное) СПОРТ-ФИНАЛ Ключевые моменты финальных соревнований по футболу и херлингу[6], ведет Брендан О’Рейли. (Надо же, я ведь с ним знакома!)
11.15 (время приблизительное) НОВОСТИ ДЛЯ ПОЛУНОЧНИКОВ
Любимая передача Стивена — «Ангелус». Мне казалось, она должна была ему уже несколько надоесть, но он говорит, что вечность не знает скуки и вообще, повторы ему нравятся.
Что до меня, я упорно пытаюсь припомнить фильмы, которые мне не разрешали смотреть, потому что они шли поздно. «Ты меня больше не увидишь» я так и не увидела — меня отправили спать. «Астронавты и те легли баиньки», сообщили мне. Я еще подумала, что это очень глупо с их стороны — не успели прилуниться и уже спать.
И потому мне уже никогда не узнать, нашел ли Бен Геццара свою жену и почему она исчезла. И я никогда не вспомню — даже не вспомню, что забыла их — Лео Дженна и Бренду де Бензит, хотя они в таких муках выдумывали себе имена. Я переживаю за Бренду де Бензит. Я переживаю за нее, пока она сидит в трейлере и входит в образ, надеется на режиссера, сомневается в некоторых деталях сценария. Мне кажется, что она просуществовала лишь считанные минуты вечером 20 июля 1969 года — а я ее упустила. В ту ночь я могла бы увидеть во сне, как Бренда наконец-то вступает на Луну — но мне это не приснилось.
Маркус, разумеется, знает, кто такая Бренда де Бензит. Во-первых, имя я переврала — ее зовут Бренда де Бензи́. Добропорядочная дама с мягким, а-ля-пятидесятые, телом, игравшая в английских фильмах: «Артист», «Ребенок за два фартинга»… Просматривая старые фильмы, Маркус сочиняет свое детство. Он помнит кинокартины, которые так и не добрались до Бамфака (также известного как Мухсрак) в графстве Лейтрим — его отчизны. Маркус — герой. В спальне он хранит пятьсот экземпляров «Нью-Мьюзикэл-Экспресс» за прошлые годы — так, на случай, если кто-нибудь вдруг забредет в эту комнату.
— Бренда де Бензи…, — говорю я. — С чем-то она у меня ассоциируется. По-моему, она кого-то озвучивала в «Приправах», — и я начинаю петь: «Я пес Укроп, я пес Укроп, я лучший друг зверей, свой хвост ловя, я сбился с ног, но он меня хитрей!», а в завершение высовываю язык и пыхчу: «Уф-уф-уф-уф!».
— Тобой нельзя не восхищаться, — замечает Маркус, — ты себя на ходу выдумываешь.
— Твоя правда.
— Как ты можешь помнить «Приправы»? — спрашивает он. — У вас до шестьдесят девятого даже телевизора не было.
— Мы ходили их смотреть к соседям. «Я — лев Сельдерей, всех львов я добрей».
— Твоя мать бегала к соседям вечером в среду смотреть «Риордэнов». Твой отец ходил к соседям в субботу днем — смотреть футбол. Но ты к соседям на «Приправы» не ходила.
— Слушай меня, — говорю я. — Я была у соседей. Они включили телевизор. По телевизору показывали «Приправы». И мы их посмотрели.
— Сколько тебе было лет?
— Пять? Шесть?
— Грейс, — заявляет он, — у соседей было только «Ар-Ти-И»[7]. Пригороды Дублина — это средоточие и цветок современной цивилизации — и те дожили до многоканальности лишь в семьдесят первом.
— Иди на хер.
— Мне очень не хочется тебя разочаровывать, Грейс, но «Приправы» шли по «Би-Би-Си». «Приправы» ты увидела впервые уже в своем тихом, наряженном в модные прикиды отрочестве по «Би-Би-Си».
