Злой - Владислав Выставной
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сопровождающий вышел первым. Указал на единственную дверь в грубой бетонной стене. Едва Ник ступил на платформу, дверь тихо раскрыла свою пасть и застыла, словно пациент в кресле стоматолога. За дверью показалась кабина грузового лифта.
— Вот вы и дома, Ник, — широко улыбнулся Макс.
— Приятно слышать, — отозвался Ник.
— Насчет дома я не шучу. Вы уже знаете, что у нас работа строится на вахтовом, так сказать, методе. Я не знаю, под какой проект призвали сюда вас, но вплоть до его окончания или специального разрешения руководства наверх вы не выйдете.
— Да, да, я знаю, — проговорил Ник.
— Спуститесь на лифте на один уровень — там всего одна кнопка. Выйдете в коридор. Первая дверь — кабинет администратора сектора. Он также может находиться у себя за стойкой — ну, вы разберетесь… Он введет вас в курс дел, проводит в ваш личный бокс…
— А вы не пойдете со мной?
— Путь в научные сектора для меня закрыт, — Макс покачал головой. — Видите? На табло у двери — только ваши данные. Впрочем, для вас также не будет выхода — вплоть до окончания испытательного срока.
— Здорово… — медленно протянул Ник, глядя в глубину коридора.
— На этом мы с вами попрощаемся. Желаю удачной научной деятельности и успешной корпоративной карьеры!
— Взаимно!
— Всего доброго.
Ник с некоторым усилием заставил себя пройти двери — словно преодолевал портал в иной мир. Оглянулся. По ту сторону порога осталась ладная фигура сопровождающего.
Предупреждающе пискнула дверь — и бронированный зев сомкнулся.
4
Выйдя из лифта, Ник невольно обернулся. Двери за спиной сомкнулись. Словно по какому-то наитию он коснулся пальцем маленькой сенсорной панели на стене. Над ней вспыхнуло, подернувшись, изображение его собственного лица и мерцающая красная надпись:
НЕДОСТУПНО!
Ждите окончания испытательного срока!
Двери выглядели немного странно: они были покрыты застарелой копотью и вроде как даже ободраны.
Словно кто-то пытался вырваться отсюда наружу…
На полу везде валялись какие-то мелкие грязноватые обломки и обрывки. Ник неуверенно хмыкнул, поправил на плече сумку и отправился по длинному светлому коридору.
Звук шагов эхом разносился меж больничных белых стен. По обе стены были одинаковые пронумерованные двери из матового стекла. Подергал за ручку дверь с табличкой «Администратор». Дверь оказалась запертой.
Отправился дальше, вслушиваясь в странную ватную тишину. Ему приходилось бывать в корпоративных лабораториях, и чего там не приходилось встречать — так это подобной тишины.
Что-то заставило Ника опустить взгляд. Он вздрогнул: на полу явственно отпечатались следы. Следы босых человеческих ног. Бурые. Ник опустился на колено, потрогал пятно следа.
— Черт побери…
Это была запекшаяся кровь.
Сердце забилось чаще. Теперь Ник пробовал двери наугад — большинство по-прежнему было закрыто. Наконец одна из дверей сама отпрянула в сторону под его рукой. В помещении плавно разгорелся свет. Ник переступил порог.
Это была стандартно оборудованная лаборатория. Чистенькая, аккуратная. Стеллажи с лабораторной посудой, холодильные шкафы с реактивами и препаратами, пара мощных микроскопов, автоклавы, центрифуги, несколько компьютерных мониторов вдоль стены.
…Это было одним из сильнейших детских впечатлений: вместе с классом он отправился в сафари-парк. Тогда впервые появились эти парки, где свирепые хищники спокойно разгуливали среди посетителей, где не было защитных сеток и специально оборудованных автомобилей. Конечно, организаторы не сошли с ума: просто парк был организован передовой генно-инженерной лабораторией. У леопардов, львов и тигров были удалены гены природной агрессии. По сути, это были мутанты, не способные выжить в дикой природе и охотно берущие пищу из рук посетителей.
Помнится, мальчишки просто пищали от восторга, трепля за уши огромных амурских тигров, тягая за хвост леопарда, а девчонки фотографировались с живыми «воротниками» из маленьких мурчащих снежных барсов. И конечно же все дети тоскливо зевали, когда экскурсия заглянула в лабораторию, сделавшую возможным все это чудо. Все уныло глядели на ряды длинных колб с эмбрионами, автоклавы и инкубаторы и ждали, когда отпустят обратно — побегать наперегонки с волками.
И только Ник остался стоять разинув рот перед огромными мониторами, на которых струились непонятные символы и цифры — то, что в действительности и было теми зверями, блуждающими среди людей. Ему сдержанно улыбались сотрудники в легкой белой униформе, а он просто не мог поверить, что несколько отточенных движений по виртуальной клавиатуре делают свирепого и беспощадного — добрым и ласковым. И в голову полезли глупые мысли: а можно ли так же, нажатием нескольких клавиш, сделаться умнее, сильнее всех? Можно ли ввести секретный код — и больше не ходить в школу, — ведь он сразу будет все знать! А можно набрать такую комбинацию, чтобы стать совсем необычным — вроде супергероя из комиксов?
Все это осталось в прошлом и должно было забыться, как забываются детские ощущения. Но Ник не забыл. И обстановка лабораторий по-прежнему вызывала в нем подсознательный трепет, иллюзию того, что здесь своими руками можно сотворить чудо. Может, оттого он так любит свою работу?
Ник вышел в центр лаборатории. Здесь громоздилось нечто большое, прикрытое запылившимся пластиковым чехлом. Пыль в лаборатории? Очень странно. Ник стянул чехол, и тот опал вздувшимся парусом.
— Какого… — невольно отпрянув, ахнул Ник.
Под чехлом оказалась объемная прозрачная емкость с консервантом. И там, в глубине, плавало нечто жуткое. Огромное, шевелящееся, бьющееся в стекло жесткими муравьиными жвалами.
— Чем они тут занимаются?! — недоуменно пробормотал Ник. В голове лихорадочно шуршала картотека вариантов.
Никаких вводных не было. В лабораториях биохимии, да и в любых местах, куда его мог определить отдел кадров, такого попросту быть не могло!
Тварь, очевидно, заметила его большими фасеточными глазами — и яростно бросилась на стекло, словно стремясь пробить его и вцепиться человеку в глотку. Он готов был поклясться: ни в одном каталоге существующих на Земле видов таких монстров быть не может.
Ник спешно покинул лабораторию. Свет за спиной погас, и он отправился дальше по коридору, лихорадочно пытаясь сообразить, куда же в действительности он попал и что, черт возьми, это значит?!
Под ногами знакомо зашуршало: Ник нагнулся и поднял пакет из-под чипсов. Нахмурился, сложил, засунул в карман. Странное здесь все-таки отношение к стерильности: пыль, мусор… Или он просто не добрался до активно действующих лабораторий?
Коридор вывел в большой зал, от которого лучами расходились в стороны пять аналогичных коридоров-близнецов. В центре зала располагалась кольцевая административная стойка. За такой должен находиться дежурный координатор, охранник, администратор… Ник подошел к стойке. Два удобных больших стула пустовали. Прозрачные мониторы, окружающие рабочие места, были мертвы. Все покрывал тонкий слой пыли.
И обильные подтеки засохшей крови.
— Что за черт… — Ник нервно сглотнул.
Ему стало не по себе. Он обернулся, окинул взглядом зал. Мягкие диваны, столики с журналами, засохшие растения в кадках… Под одним из столиков валялась раздавленная пивная банка.
* * *Ник перевел взгляд чуть в сторону: у стены была целая россыпь мусора, среди которого преобладали пивные банки и бутылки из-под алкоголя. Он машинально достал из кармана сложенный пакет из-под чипсов, аккуратно положил на стойку.
— Эй! — негромко позвал он. — Есть здесь кто-нибудь?
Ответом было молчание.
— Кто-нибудь мне объяснит, что здесь происходит?! — крикнул Ник.
Тишина.
Вспомнив инструкции на пункте контроля, он коснулся сенсорной панели на своем браслете. Экранчик бледно загорелся, создавая иллюзию куда большей поверхности. Быстро выбрав функцию «Внутренняя связь», Ник позвал:
— Кто-нибудь! Отзовитесь!
Экран высветил:
СКАНИРОВАНИЕ…
И через пару секунд:
АБОНЕНТЫ В ЭФИРЕ: 0
Ник перегнулся через стойку администратора.
И, вскрикнув, отпрянул, оступился, неловко сел на пол, попятился.
В удобном анатомическом кресле расположился обезглавленный труп. Не просто обезглавленный — будто объеденный сверху… и выжранный изнутри.
— Твою мать…
Ник дрожащей рукой стер со лба проступившую испарину, заставил себя подняться. Стиснув зубы и стараясь не смотреть на изуродованное тело, вернулся к стойке.
Лихорадочно осмотрел рабочее место. Спинка кресла администратора была распорота тремя параллельными разрывами — то ли ножом, то ли какими-то острыми когтями. После консервированного чудовища в лаборатории фантазия выдавала самые отвратительные картинки.
