Пеппи Длинныйчулок - Астрид Линдгрен

Что до Пеппи, Томми и Анники, то они прекрасно провели остаток дня. Сперва они допили кофе, и Пеппи, успешно справившись с четырнадцатью булочками, сказала:

— Все-таки это были какие-то не настоящие полицейские — болтали что-то о детском доме, о таблице уважения и о Лиссабоне…

Затем Пеппи вынесла лошадь в сад, и дети стали кататься верхом.

Правда, Анника поначалу боялась лошади. Но когда она увидела, как весело скачут по саду Томми и Пеппи, она тоже решила попробовать. Пеппи ловко посадила ее, лошадь затрусила рысцой по дороге, а Томми запел во все горло:

Мчатся шведы, грохоча.Схватка будет горяча!

Вечером, когда Томми и Анника уже лежали в своих кроватках, Томми сказал:

— До чего здорово, что Пеппи приехала сюда жить. Верно, Анника?

— Ну конечно, здорово!

— Знаешь, я даже не помню, во что мы, собственно говоря, играли до нее.

— Мы играли в кегли, в крокет или просто в мяч. Но с Пеппи куда веселее!.. А тут еще лошадь и обезьянка! Верно?

IV. Как Пеппи идет в школу

Конечно, и Томми, и Анника ходили в школу. Каждое утро ровно в восемь они, взявшись за руки, с учебниками в сумках отправлялись в путь.

Как раз в этот час Пеппи больше всего любила ездить верхом на лошади, или наряжать Нильсона, или делать зарядку, которая заключалась в том, что она сорок три раза подряд, не сгибаясь, подскакивала на месте. Затем Пеппи устраивалась у кухонного стола и в полном покое выпивала большую чашку кофе и съедала несколько бутербродов с сыром.

Проходя мимо виллы «Курица», Томми и Анника с тоской глядели через ограду — уж очень им хотелось свернуть сюда и весь день проиграть со своей новой подружкой. Вот если бы Пеппи тоже ходила в школу, им было бы не так обидно тратить на учение столько времени.

— До чего же весело бежать домой после школы, особенно если нам втроем, а, Пеппи? — сказал как-то Томми, смутно надеясь ее соблазнить.

— И в школу мы бы тоже ходили вместе, а? — умоляюще добавила Анника.

Чем больше ребята думали о том, что Пеппи не ходит в школу, тем печальнее становилось у них на душе. И в конце концов они решили во что бы то ни стало уговорить ее ходить в школу вместе с ними.

— Ты даже представить себе не можешь, какая у нас замечательная учительница, — сказал однажды Томми, лукаво взглянув на Пеппи. Он и Анника прибежали к ней, наспех сделав уроки.

— Ты не знаешь, как интересно у нас в классе! — подхватила Анника. — Если бы меня не пускали в школу, я бы просто с ума сошла от горя.

Пеппи, сидя на низенькой скамеечке, мыла ноги в огромном тазу. Она ничего не сказала в ответ, только принялась так брызгаться, что расплескала почти всю воду.

— Да и сидеть там надо недолго, только до двух часов, — снова начал Томми.

— Понимаешь, только до двух, и оглянуться не успеешь, как звонок. А кроме того, бывают каникулы. Рождественские, пасхальные, летние… — в тон ему продолжала Анника.

Пеппи задумалась, но по-прежнему молчала. Вдруг она с решительным видом выплеснула остаток воды из таза прямо на пол, хотя там сидел господин Нильсон и играл с зеркалом.

— Это несправедливо, — строго сказала Пеппи, не обращая ни малейшего внимания ни на гнев господина Нильсона, ни на его мокрые штаны. — Это ужасно несправедливо, и я не стану с этим мириться!

— Что несправедливо? — удивился Томми.

— Через четыре месяца будет рождество и у вас начнутся рождественские каникулы. А у меня что начнется? — В голосе Пеппи звучали слезы. — У меня не будет никаких рождественских каникул, даже самых коротеньких, — продолжала она жалобно. — Это надо изменить. Завтра же я отправляюсь в школу.

От радости Томми и Анника захлопали в ладоши.

— Ура! Ура! Так мы тебя будем ждать завтра ровно в восемь у наших ворот.

— Нет, — сказала Пеппи. — Это для меня слишком рано. А кроме того, я поеду в школу верхом.

Сказано — сделано. В десять часов Пеппи вынесла свою лошадь в сад и отправилась в путь.

А через несколько минут все жители городка кинулись к окнам, с ужасом провожая взглядом маленькую девочку, которую понесла взбесившаяся лошадь. На самом же деле ничего ужасного не происходило. Просто Пеппи торопилась в школу. Она галопом влетела во двор, спрыгнула на землю и привязала лошадь к дереву. Подойдя к двери класса, она с таким грохотом распахнула ее, что все ребята от неожиданности подскочили на своих местах, и, помахав своей широкополой шляпой, что есть мочи крикнула:

— Привет! Надеюсь, я не опоздала на таблицу уважения?

Томми и Анника предупредили учительницу, что в класс должна прийти новая девочка, которую зовут Пеппи Длинныйчулок. Учительница и без того уже слышала о Пеппи — в маленьком городке, где все про всех знают, о ней шло немало толков. А так как учительница была милой и доброй, то она решила сделать все, чтобы Пеппи в школе понравилось.

Не дожидаясь приглашения, Пеппи уселась за пустую парту. Но учительница не сделала ей никакого замечания. Наоборот, она сказала очень приветливо:

— Добро пожаловать к нам в школу, милая Пеппи. Надеюсь, тебе у нас понравится, и ты здесь многому научишься.

— А я надеюсь, что у меня скоро будут рождественские каникулы, — ответила Пеппи. — Для этого я и пришла сюда. Справедливость прежде всего.

— Скажи мне, пожалуйста, твое полное имя. Я запишу тебя в список учеников.

— Меня зовут Пеппилотта-Виктуалина-Рольгардина, дочь капитана Эфроима Длинныйчулок, прежде Грозы Морей, а теперь негритянского короля. Вообще-то говоря, Пеппи — это мое уменьшительное имя. Папа считал, что Пеппилотту произносить слишком долго.

— Ясно, — сказала учительница. — Тогда мы тоже будем звать тебя Пеппи. А теперь давай посмотрим, что ты знаешь. Ты уже большая девочка и, наверное, многое умеешь. Начнем с арифметики. Скажи, пожалуйста, Пеппи, сколько будет, если к семи прибавить пять?

Пеппи взглянула на учительницу с недоумением и недовольством.

— Если ты, такая большая, сама это не знаешь, то неужели думаешь, что я стану считать за тебя? — ответила она учительнице.

У всех учеников глаза на лоб полезли от удивления. А учительница терпеливо объяснила, что так в школе не отвечают, что учительнице говорят «вы» и, обращаясь к ней, называют ее «фрекен».

— Простите, пожалуйста, — сказала Пеппи, смутившись. — Я этого не знала и больше так делать не буду.

— Надеюсь, — сказала учительница. — Вот ты не хотела считать за меня, а я охотно сосчитаю за тебя: если к семи прибавить пять, получится двенадцать.

— Подумать только! — воскликнула Пеппи. — Оказывается, ты сама можешь это сосчитать. Зачем же ты тогда у меня спрашивала?.. Ой, я опять сказала «ты» — простите, пожалуйста.

И в наказание Пеппи сама себя больно ущипнула за ухо.

Учительница решила не обращать на это никакого внимания и задала следующий вопрос:

— Ладно, Пеппи, а теперь скажи, сколько будет восемь и четыре?

— Думаю, шестьдесят семь, — ответила Пеппи.

— Неверно, — сказала учительница, — восемь и четыре будет двенадцать.

— Ну, старушка, это уж слишком! Ты же сама только что сказала, что пять и семь будет двенадцать. Какой-то порядок нужен и в школе! А если уж тебе так хочется заниматься всеми этими подсчетами, то стала бы в уголок да считала себе на здоровье, а мы тем временем пошли бы во двор играть в салочки… Ой, я, кажется, снова говорю «ты»! Простите меня в последний раз. Я постараюсь вести себя лучше.

Учительница сказала, что готова и на этот раз простить Пеппи, но, видно, пока не стоит задавать ей вопросы по арифметике, лучше вызвать других детей.

— Томми, реши, пожалуйста, такую задачу: у Лизи было семь яблок, а у Акселя — девять. Сколько яблок было у них вместе?

— Да, сосчитай-ка это, Томми, — вмешалась вдруг Пеппи, — и, кроме того, скажи: почему у Акселя живот болел больше, чем у Лизи, и в чьем саду они нарвали яблок?

Фрекен снова сделала вид, что ничего не слышала, и сказала, обращаясь к Аннике:

— Ну, Анника, теперь ты сосчитай. Густав пошел со своими товарищами на экскурсию. Ему дали с собой одну крону, а вернулся он с семью эре. Сколько денег потратил Густав?

— А я хочу знать, — сказала Пеппи, — почему этот мальчишка так сорил деньгами? И что он купил на них: лимонаду или что-нибудь еще? И хорошо ли он вымыл уши, когда собирался на экскурсию?

Учительница решила сегодня больше не заниматься арифметикой. Она подумала, что, быть может, чтение у Пеппи пойдет лучше. Поэтому она вынула из шкафа картонку, на которой был нарисован ежик. Под рисунком стояла большая буква «Ё».

— Ну, Пеппи, сейчас я покажу тебе интересную вещь. Это Ё-е-е-жик. А буква, которая изображена вот тут, называется «Ё».

— Ну да? А я всегда думала, что ё — это большая палочка с тремя маленькими поперек и двумя мушиными крапинками наверху. Скажите мне, пожалуйста, что общего имеет ежик с мушиными крапинками?