Пасынки страны - Анатолий Махавкин

— Говорю, — вздохнул я, — есть мысль продолжить наш славный поход. Если мы и дальше будем стоять посреди дороги и задавать идиотские вопросы, то имеется шанс состариться и умереть, не сойдя с места. Марго, ты уже способна принять вертикальное положение?

— Да, да, — стоя на коленях, женщина растерянно озиралась по сторонам, — сумочка, моя сумочка…

— Вот овца, — презрительно пробормотала Вера, тихо, но так, чтобы Рита её обязательно услышала, — где ты успела её выронить? Дай помогу.

— Не стоит, — сказал я и помог подняться растрёпанной женщине на ноги, заработав косой взгляд от жены, — нет её здесь. Видимо, как и мой пистолетик, отправилась в далёкую страну прощёлканных вещей.

— Два сапога — пара, — язвительно прокомментировала Вера и почему‑то задумалась.

— Пошли, — сказал я и взяв супругу под локоть, повёл по дороге, — дорогая, хватит яду, будь так любезна, глянь, сколько там натикало. Просто так, из спортивного интереса.

— Смотри по солнечным, — огрызнулась она, но всё же достала из сумочки телефон, — а ведь, действительно, придётся по солнечным — не работает. Чёртово тайваньское барахло! Когда просила тебя купить нормальный айфон, денег, видите ли не было! А теперь — хрен тебе, а не время!

Нас догнала вторая парочка и мой друг, понизив голос, поинтересовался:

— Макс, всё‑таки, как думаешь — это же ни хрена не похоже на наши места. Да и вообще, как это оно: раз и всё изменилось? Я такое раньше только в кино видел: бабах и ты уже на другой планете или в параллельном мире.

— Ты хоть сам понимаешь, какую фигню несёшь? — устало осведомился я, — параллельные миры существуют только в хреновой фантастике. Скорее я предположу существование горящих конопляных полей, где‑то, недалеко. Вот нас всех и штырит.

— Всё бы тебе шуточки, — он хохотнул, но как‑то неуверенно, — но, по ходу, конопля не так торкает.

— Хорошо, там ещё была пшеница со спорыньёй.

— С чем? — он вопросительно покосился на меня, — а, я и забыл про юного натуралиста.

Телефоны, как выяснилось, сдохли у всех сразу, а у Риты, кроме того, ещё и остановились наручные механические часы. И уж совсем поразительным был их отказ работать даже после завода. Мистика.

А ночь, тем временем, тянулась так же бесконечно, как и наша дорога. Нет, понятное дело, я уже не ожидал увидеть обещанное бородатым обманщиком шоссе, но хоть какое‑нибудь, пусть самое крохотное, селение. Насколько я помнил карту, здесь присутствовала целая россыпь небольших посёлков. То ли память подвела меня, то ли, и это было намного хуже, местность не соответствовала карте.

Наши женщины совершенно обессилели к тому времени, когда луна соблаговолила покинуть насиженный зенит и стало ясно, что тёмный массив впереди, всё‑таки — лес.

— Давайте отдохнём, — взмолилась Вера, повиснув на моей руке, — у меня сейчас ноги отвалятся.

Немудрено, на таких то каблуках! Странно, как она вообще смогла так долго продержаться на грунтовой дороге и не сломать лодыжки.

— Давай, — согласился я, — тем более, у меня нет никакого желания соваться в лес, посреди ночи. Пошли вон под те деревья.

Я снял ветровку, оставшись в одной рубашке и постелил у щербатого ствола, на мягкой траве, издающей едва ощутимый пряный аромат. Жена тотчас облюбовала приготовленное место и я молча попросил всех сороконожек и змей удрать как можно дальше. Слушать сирену ещё раз, я был не готов.

Серёга, покряхтывая, шлёпнулся рядом с Верой и привалился спиной к дереву, жалобно поглядывая на меня. Да, дружище, именно так: мы находимся непонятно где и неизвестно как добираться в родные места, однако самое большое счастье — позволить уставшим ногам отдохнуть.

— Как же я устал, — пробормотал товарищ и несколько раз моргнул, — глаза слипаются…

— У меня — тоже, — Вера сладко зевнула, запоздало прикрывшись ладошкой, — нужно немного отдохнуть.

Внезапно я обернулся на странный звук. Мне почудилась человеческая речь на противоположной стороне дороги, эдакое глухое бормотание, как ворчат древние старухи, ругая наркоманов и проституток, поселившихся в подъезде. Неужели мы встретили каких‑то людей? Может у них найдётся работающий телефон и мы сумеем вызвонить помощь? Эйфория от этой мысли оказалась настолько сильной, что я не подумал: а если там притаился любитель экстремальной охоты на заблудившихся остолопов.

Вера сонно мурлыкнула вслед нечто вопросительное, но я уже перебирался через пыльные кочки, пытаясь разглядеть человеческий силуэт. В голубом сиянии различались деревья, кусты, трава и даже небольшая лужица с собственной луной. Вот только никого, хоть отдалённо напоминающего человека, я не обнаружил. Ко всему прочему и бормотание тоже стихло.

Я остановился под маленьким, в два моих роста, деревцом, лениво помахивающим тонкими ветвями и осмотрелся. На нижней ветке сидела нахохлившаяся серая птица, величиной с голубя и казалось спала, спрятав клюв на груди. Внезапно на меня уставился круглый жёлтый глаз и в следующее мгновение комок перьев сорвался с места и растворился среди ярких точек, пылающих в небе.

— Ой!

Меня не так испугал внезапный полёт мелкого хулигана, как этот возглас за спиной. Я даже подпрыгнул, а потом изумлённо уставился на Маргариту, стоящую почти вплотную ко мне, с ладонями прижатыми к груди. Вид у женщины был такой трогательно–испуганный, что все ругательства, родившиеся в моей голове, там и остались. Наружу я выпустил лишь парочку вопросов.

— Тебе то чего не спится?

На её лице появилось странное выражение потерянности и Рита лишь пожала узкими плечами. Очень мило.

— Ты не устала?

— Вроде бы, нет, — она вновь вздрогнула тонкими плечиками, — сама не понимаю. Столько всего произошло, а у меня желание шагать и шагать.

— Давай ка, для начала, пошагаем к нашим.

Я взял её под руку, как привык вести Веру и женщина слегка вздрогнула. Чего это она? На маньяка–насильника я, вроде бы, не похож. Да и было бы кого насильничать. Хоть, надо сказать, в свете яркой луны, даже эта мышка выглядела намного привлекательнее: прозрачные глаза приобрели загадочную тёмную глубину, а жидкие светлые волосы словно прибавили в объёме и потемнели. Кожа заметно посветлела, но это могло быть и не обманом зрения — шандарахнуло нас, обоих, вполне даже ничего.

Вернувшись я обнаружил крайне забавную картину: Серёга, как сидел — так и уснул, а вот Вера успела переползти ближе к дереву и теперь лежала, положив голову на бедро моего товарища. Тот, совершено по–хозяйски, положил ладонь на плечо моей супруги и одобрительно похрапывал. Картина маслом. Ещё пару часов назад они бы и не плюнули друг в друга, а теперь спят, словно два голубка.