Третья военная зима. Часть 2 - Владимир Побочный

С 15 января в связи с улучшением погоды активизирует свои действия авиация Балтийского флота, содействуя наступлению войск 2-й ударной армии генерал-лейтенанта И. И. Федюнинского. В ходе первых двух дней наступления войска армии прорывают главную полосу обороны противника южнее Ораниенбаума и продвигаются на 6 км.

Начало операции «Январский гром» («Нева-2»)

15 января 1944 г. в Лондоне на ЕКК (Европейская консультативная комиссия) рассмотрен проект условий капитуляции Германии, где прямо рекомендуется «пригласить правительство США взять на себя, если оно этого пожелает, главную ответственность за оккупацию Австрии». В этом нельзя не видеть стремления западных держав воспрепятствовать освобождению Австрии советскими войсками, отстранить СССР от участия в решении ее судьбы.

В проекте уделяется внимание вопросам оккупации Германии союзными войсками, о передаче Германией всех военных материалов союзникам и др. Наряду с этими вопросами, в проекте содержатся также политические и экономические требования.

Серьезную роль в мобилизации духовных сил народа на окончательный разгром врага играют деятели советского театрального искусства. В начале 1944 г. коллектив старейшего в стране Государственного Академического Малого театра обратился ко всем театральным работникам с призывом усилить размах военно-шефской работы. Этот призыв горячо подхватывают деятели советской сцены. Только в связи с 26-й годовщиной Вооруженных Сил в действующую армию и на флот направлено более 100 концертных и театральных бригад, в состав которых вошли артисты крупнейших театров страны: Государственных Академических Большого и Малого театров, МХАТ им. М. Горького, театра им. Е. Вахтангова, Музыкально-драматического театра им. К. С. Станиславского и В. И. Немировича-Данченко, Харьковского театра украинской драмы им. Т. Г. Шевченко, белорусских драматических театров и многих других.

В письме работникам Малого театра после их выступления на фронте один военнослужащий писал: «Спасибо, дорогие товарищи. Сколько сил и энергии влили вы в нас своим искусством!». Делясь впечатлениями о выступлении бригады артистов этого же театра, другой воин в своем письме отмечал: «Этот вечер с исключительной силой подчеркнул связь советского театра с народом, с его доблестной Красной Армией» (к.1).

Артисты МХАТа им. А. Чехова в гостях у снайперов Красной Армии

Кировский завод, оказавшийся в годы блокады на переднем крае обороны Ленинграда, продолжает практически на глазах у противника, в 3 км от линии фронта, выпускать боевую технику – танки, самоходные артиллерийские установки, корпуса для снарядов, и даже наладил линию проката металла для строительства военных кораблей. Здесь же ремонтируется поврежденная советская и трофейная техника.

Заводская молодежь осматривает поступивший на завод трофейный немецкий танк Pz. Kpfw.35(t)

Вторая производственная площадка предприятия развернута на Урале, где разрабатываются и выпускаются новые модели танков.

Ленинградские газеты 15 января 1944 года опубликовали со ссылкой на ТАСС сообщение, в котором говорится: «За последнее время на Кировском заводе создано 18 новых поточных линий обработки наиболее трудоемких деталей. Одновременно широко внедряется малая механизация. Это повысило на ряде участков производительность труда в полтора раза и высвободило для других участков 220 рабочих. Трудоемкость обработки деталей и сборки тяжелых машин снижена за один месяц на 21,4 %. В ближайшее время вводятся в действие новые поточные линии. Заканчивается перевод на поток всего третьего механического цеха, что позволит ему без дополнительного набора рабочих значительно увеличить выпуск продукции».

В газете «Правда» сообщается, что донецкий шахтер Георгий Юмашев нарубил за одну смену 72 т угля, что составило 2195 проц. к сменному заданию.

Вспомним как это было…

Из воспоминаний народного артиста СССР Юрия Никулина:

«Началось наше наступление на Ленинградском фронте. С огромной радостью мы слушали Левитана, читающего по радио приказы Верховного Главнокомандующего.

Юрий Никулин (в первом ряду в центре) со своими сослуживцами

Навсегда вошло в мою жизнь 14 января 1944 года – великое наступление, в результате которого наши войска сняли блокаду и отбросили фашистов от Ленинграда. Была продолжительная артиллерийская подготовка. Двадцать градусов мороза, но снег весь оплавился и покрылся черной копотью. Многие деревья стояли с расщепленными стволами. Когда артподготовка закончилась, пехота пошла в наступление.

Наша батарея снялась, и мы двинулись из Пулкова. Мы ехали, а кругом зияли воронки, всюду лежали убитые гитлеровцы. К вечеру на дороге образовалась пробка.

Ночь. Темно. Поток из бесчисленного количества людей и военной техники остановился. Невозможно было сделать дальше ни шагу. На наше счастье, стояла плохая погода, и немцы не смогли применить авиацию. Если бы они начали нас бомбить, то, конечно, нам не поздоровилось бы. Наш командир Хинин сразу понял опасность такой «пробки»: если утром будет летная погода, а пробка не рассосется, то нам придется прикрывать дорогу; и он дал команду всей батарее отойти в сторону от шоссе.

Наши тягачи отъехали метров на четыреста от дороги. Батарея стала окапываться. Мы, группа разведчиков, остановились около блиндажа, у входа в который лежал убитый рыжий фашист. Около него валялись фотографии и письма. Мы рассматривали фотографии, читали аккуратные подписи к ним с датами, когда и что происходило.

Вот свадьба убитого. Вот он стрижется. Его провожают на фронт. Он на Восточном фронте стоит у танка. И вот лежит здесь, перед нами, мертвый. Мы к нему не испытывали ни ненависти, ни злости.

До этого мы не спали несколько ночей – страшно устали, промокли. А из-за оттепели все раскисло. Кругом грязь. Сыро. Противно. Зашли в пустой немецкий блиндаж, зажгли коптилку и достали сухой паек: колбасу, сухари, сахар.

Стали есть. И тут увидели, как по выступающей балке спокойно идет мышь. Кто-то на нее крикнул. Мышь не обратила на это никакого внимания, прошла по балке и пригнула к нам на стол. Маленькая мышка. Она поднялась на задние лапки и, как делают собаки, начала просить еду. Я протянул ей кусочек колбасы. Она взяла ее передними лапками и начала есть. Мы все смотрели как завороженные.

Видимо просить еду, не бояться людей приучили мышь жившие в блиндаже немцы.

Петухов замахнулся автоматом на незваную гостью. Я схватил его за рукав и сказал:

– Вася, не надо.

– Мышь-то немецкая, – возмутился Петухов.

– Да нет, – сказал я. – Это наша мышь, ленинградская. Что ее из Германии привезли? Посмотри на ее лицо…

Все рассмеялись. Мышка осталась жить.

(Когда после войны я рассказал об этом отцу, он растрогался, считая, что я совершил просто героический поступок.)

Утром небо слегка прояснилось, и над нами два раза пролетела вражеская «рама» – специальный самолет-разведчик. Через два часа по нашей позиции немцы открыли сильный огонь из дальнобойных орудий.

Разрывов я не слышал, потому что крепко спал.

– Выносите Никулина! – закричал командир взвода управления.

Меня с трудом выволокли из блиндажа (мне потом говорили, что я рычал, отбрыкивался, заявляя, что хочу спать и пусть себе стреляют) и привели в чувство. Только мы отбежали немного от блиндажа, как увидели, что он взлетел на воздух; в него угодил снаряд…».

15 января 1944 г. Суббота. 42-я армия генерал-лейтенанта И. И. Масленникова, с напряженными боями наступающая из района Пулковских высот, идет навстречу 2-й ударной армии И. И. Федюнинского в сторону Ропши.

Советская артиллерия бьет из района Пулковских высот. 15 января 1944 года. Ленинградский фронт

Содействуя наступлению войск Ленинградского фронта из района Пулковских высот, артиллерия Краснознаменного Балтийского флота нанесла сокрушительный удар по всей линии передовых укреплений противника и его тылам. Артиллерия кораблей, стационарных и железнодорожных батарей, осуществляя маневр огнем, уничтожает цели на расстоянии десятков километров. Особенно эффективно действует артиллерия линейных кораблей «Октябрьская революция», «Марат» («Петропавловск»), крейсеров «Максим Горький», «Киров» и эскадренных миноносцев.