Кубик из красной пластмассы - Мария Семенова

Из романа «Истовик-камень»

Мой прадед был из тех, кто не сберёг свободы.Подраненный в бою, пощады запросилИ в доме у врага оставшиеся годыПрозвание «раба» без ропота носил.

Должно быть, он сперва хранил в душе надеждуВернуться в прежний мир: «Судьба, не разлучи!..»…Но вот хозяин дал и пищу, и одежду,И кров над головой в неласковой ночи.

И больше не пришлось в заботе о насущномРешать и знать, что жизнь ошибки не простит.Хозяин всё решит, хозяин знает лучше,За ним рабу живётся и сыто, и в чести.

Свободному закон не очень мягко стелет,Свободный, он за Правду стоит порой один…Ну а раба — не тронь! За ним его владелец.А провинится раб — ответит господин.

И женщину он даст — супругу не супругу,Но всё ж таки утеху толковому рабу……И время потекло по замкнутому кругу,В котором повелось усматривать Судьбу.

И прадед мой не слал ей горьких поношений,Не возносил молитву о разрешенье уз.Ведь право рассуждать, ответственность решений —Кому-то благодать, кому-то тяжкий груз.

И прежняя свобода — закрытая страница —Всё более казалась полузабытым сном.Иною стала жизнь — и мысли об ином……А правнукам его свобода и не снится.

Порою люди, не желая зла,Вершат настолько чёрные дела,Что до таких блистательных идейНе вдруг дойдёт и записной злодей.

Один решил «раскрыть тебе глаза»И о любимой сплетню рассказал.Другой тебя «приятельски» поддел —А ты от той подначки поседел.

Подумал третий, что державы другОбязан доносить на всех вокруг.И вот — донёс… За безобидный вздорТебе прочитан смертный приговор.

И жизнь твоя приблизилась к черте…А ведь никто худого не хотел.Порою люди, не желая зла,Вершат настолько чёрные дела…

«Если б исполнение желанийМне, о Небо, даровало Ты,Я б весь мир избавил от страданий,Весь народ — от горькой нищеты.

Пусть дождутся люди урожая,Что никто от века не косил.Ну а если б чудо продолжалось,Я б ещё корову попросил…»

Так молился пахарь у дороги,Что вела к деревне через лес,И, однажды вняв, благие БогиНиспослали вестника с Небес.

«Что ж — проси! Ты этого достоин.Ныне день, любезный чудесам.Но учти: соседу дастся вдвоеОт всего, что вымолишь ты сам!»

И крестьянин, поглядев сурово,О заветном высказался вслух:«Пусть издохнет у меня корова,Чтобы он недосчитался двух!..»

Мы своих хороним близких…Годы, дни и месяцаРасставляют обелискиНа пустеющих сердцах.

Помяну… Рукою голойСо свечи сниму нагар:Кто-то был обидно молод…Кто-то был завидно стар…

А другой живёт и ныне.Только тропки разошлись…Только друга нет в помине…Это тоже обелиск.

«Ложная надежда — это плохо! —Учит нас прославленный мудрец —Если сил осталось на два вздохаИ куда сильней чужой боец,

Если видишь сам, что дело худоИ уже удачу не догнать —Надо ли надеяться на чудо?Лучше поражение признать…»

Но тогда как быть, коль самый-самыйВрач, к кому явился ты на суд,Разведёт беспомощно руками:«Тут и Боги жизни не спасут!»

Это значит — воспринять как благоТемноту — и ждать своей судьбы,Позабыв про гордость и отвагу,Не пытаясь взвиться на дыбы?..

Ну уж нет! По древнему закону,Что ещё никем не отменён, —Кто себя признает побеждённым,Только тот и правда побеждён.

Четыре копыта, облезлая шкура…По грязной дороге плетётся понуроЗабывшая думать о чём-то хорошем,Давно ко всему безразличная лошадь.Она родилась жеребёнком беспечным,Но скоро хомут опустился на плечи,И кнут над спиной заметался со свистом…Забылась лужайка в ромашках душистых,Забылось дыхание матери рыжей…Лишь месят копыта дорожную жижу,И только сгибается всё тяжелееКогда-то красивая, гордая шея.

Четыре копыта, торчащие рёбра…Скупится на ласку хозяин недобрый.А жизнь повернуться могла по-другому —Ведь где-то сверкают огни ипподрома,Там тоже есть место обидам и бедам,Но мчатся по гулкой дорожке к победамМогучие кони, крылатые кони…И кутают их золотые попоны.Им, лучшим, награды и слава — но кто-тоВсегда занимается чёрной работой.Чтоб им предаваться волшебному бегу,Тебя спозаранку впрягают в телегу,И если до срока работа состарит —Другого коня подберут на базаре.

Четыре копыта, клокастая грива…А время обманчиво-неторопливо,И сбросишь, достигнув однажды предела,Как старую шерсть, отболевшее тело.Ругаясь, хомут рассупонит возница…Но ты не услышишь. Ты будешь резвитьсяВ лугах, вознесённых над морем и сушей,Где чают рождения вечные души.Опять жеребёнком промчишься по полю,Неся не людьми возвращённую волю —Большие глаза и пушистая чёлка,Четыре копытца и хвостик-метёлка.

С тобой хоть однажды было такое?Чтоб небо кружилось над головою,Чтоб чёрные точки перед глазамиМетались огненными роями?Чтоб воздух горло палил на вдохе,Не достигая бьющихся лёгких,И на лопатках прела рубаха,Мокрая от безотчётного страха?И ты сознаёшь: свалилось на темяТакое, что вылечит только время,Но ты не торопишь его. Напротив —Жалеешь, что прошлое не воротишь,Где ЭТОГО не случилось ещё,Где было привычно и хорошо……Бывало? И длилось больше, чем миг?Тогда ты Отчаяние постиг.

Когда я умру, я не сгину, как искра во тьме.Когда я умру, я очнусь на высоком холме.Там, где не бывает ни горестно, ни одиноко,Очнусь оттого, что большая собака лизнёт меня в щёку.

И я потянусь, просыпаясь, и на ноги встану,И вдаль посмотрю сквозь жемчужные нити тумана.Умытым глазам не помеха рассветная дымка —Свой путь разгляжу до конца, до заветной заимки.

Тропой через лес, где тяжёлые ветви — как полог,Где голову гладят зелёные лапищи ёлок,А если решу отдохнуть на пеньке у дорожки,Тотчас на колени запрыгнут пушистые кошки,И там, где траву водяную течение клонит,Без страха ко мне подойдут любопытные кони…Чего им бояться — созданиям доброго мира,Где только сухие поленья и рубит секира?

И вот наконец сквозь прогалину леса — увижуДымы очагов и дерновые низкие крыши:Там встретить готовы меня без большой укоризныВсе те, кто был мною любим в завершившейся жизни,Готовы принять и судить не особенно строгоВсе те, кто меня обогнал на небесных дорогах.Обиды и гнева не будет во взглядах знакомых…И я улыбнусь. И почувствую сердцем: я дома.

Не всему ещё жизнь научила,Больно стукая носом о дверь:Если что-то тебе посулили —Ты посулам не очень-то верь.

Пусть ты сам никогда не забудешь,Если слово кому-то даёшь,Но тебя — вот уж истинно — людиПодведут просто так, ни за грош.

Это очень жестокая мудрость,Но в жизни таких — хоть коси:Никого, как бы ни было худо,Никогда ни о чём не проси.

Те же люди, кого не однаждыИз дерьма доводилось тянуть,Или прямо и просто откажут,Или всяко потом попрекнут.

Что бы ни было завтра с тобою,Ты завета держись одного:Никогда не сдавайся без бояИ не бойся — нигде, никого.

Передряги бывают — не сахар,Станет видно, насколько ты крут:Никому не показывай страха,А не то — налетят и сожрут.

Жизнь — не очень красивая штука…Все мы чаем добра и любви,А она нам — за кукишем кукиш…Так восславь её, брат. И — живи…

Темна, нехорошаМохнатая душа:Я — пёс!За тысячу шаговУчует злых враговМой нос.

Кого-то подстегнёт,Кого-то отпугнётМой вид.Я схватки не ищу,Но в жизни не спущуОбид!

Щетина на хребте.Сверкают в темнотеКлыки.Я — зверь среди зверей.Ну — у кого острейКлинки?!

…А ты со мной не схож.Ты кроток, тонкокож,Несмел.Ты в драке не боец.Ты вражеских сердецНе ел!..

Ты только мудрых книгВеличие постиг.Твой нравОпередил наш век.Ты просто — человек.Ты — прав!

Неблизок твой рассвет.Покамест даже нетСвечи!..Но я, матёрый зверь,Прошу уже теперь:Учи…

Из романа «Знамение пути»