Балтийцы (сборник) - Леонид Павлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Адмирал сигналом потребовал к себе всех командиров кораблей первого и второго ранга, а с миноносцев – начальников дивизионов.
Николай Федорович немедленно сел на вельбот и отправился на «Рюрик».
Ночная атака
Вернувшись от адмирала, начальник дивизиона сейчас же собрал всех своих командиров. Тесная кают-компания наполнилась до отказа.
Развернув карту, начальник дивизиона объявил, что ему приказано сегодня ночью атаковать эскадру, для чего миноносцы его дивизиона должны немедленно покинуть рейд и выбрать себе стоянку в другом месте.
– Конечно, нет надобности отходить далеко. Мы станем здесь, в соседней бухте, – указал он на карте место, предложенное флаг-офицером.
– Теперь нам надо выбрать час, – неторопливо продолжал начальник дивизиона. – Это предоставлено нашему усмотрению, чтобы атака была неожиданной. В свою очередь эскадра перестроится совершенно в ином порядке и займет неизвестное нам пространство рейда. Мы должны, пользуясь темнотой, незаметно проникнуть в бухту, прорвав дозоры, и выпустить учебные мины с мнущимися зарядными отделениями – по линейным кораблям и крейсерам. С того момента, как мы будем открыты, на всех кораблях будет вестись ежеминутная запись маневра. Выпуск мин надо записывать с точностью до секунды. То же сделают и атакованные корабли, отметив секунду попадания по секундомеру, пущенному по ракете открывшего нас корабля. Это необходимо, чтобы потом разобраться, какой миноносец кого атаковал и с каким успехом. Мины подберут атакованные корабли, так как мы должны стрелять не останавливаясь, пока не пройдем всей эскадры. Так вот, в котором же часу предпочтительней, по-вашему, атаковать?
– Давайте, в полночь, – предложил один из командиров.
– Хорошо, – немедленно согласился начальник дивизиона.
– Лучше было бы немного попозже. До полуночи, наверно, все будут бодрствовать. Лучше оттянуть до того времени, когда все, не дождавшись, лягут спать и наверху останутся только вахтенные.
– Верно, лучше попозже. Ну, скажем, в два часа.
– Николай Федорович, – энергично вмешался флаг-офицер, – лучше всего вовсе не назначать часа, а атаковать в зависимости от погоды. Сегодня надо ожидать грозы. Вот мы и нагрянем одновременно с ней.
– Совершенно правильно, – одобрил начальник дивизиона. – Так и сделаем, господа. Объявляю заседание закрытым.
Командиры отбыли на свои миноносцы, после чего дивизион немедленно снялся и в густых сумерках перешел в соседнюю бухту.
Небо медленно затягивалось тучами. Погромыхивал гром. Миноносцы стояли под полными парами.
Но вот точно что-то треснуло над бухтой. Молния ослепительным зигзагом прорезала густую тьму, и сразу хлынул дождь.
Было лишь немного за полночь. Начальник дивизиона хотел оттянуть еще, но флаг-офицер побаивался, что гроза перестанет, а потому решено было идти сейчас же.
Дивизион тихо снялся и под проливным дождем вышел в море. Через полчаса он повернул и взял курс к рейду, где имел стоянку флот. На мостике собрались все офицеры и ревнитель, надевший матросское дождевое платье. Дивизион уменьшил ход, чтобы не выдавать себя искрами из труб, неизбежными на форсированном ходу.
– Ни зги не видно, – проворчал командир. – Этак можно запросто влипнуть кому-нибудь прямо в борт.
Командир, как академик, был расчетлив и любил действовать наверняка.
– Ничего, Федор Иванович, – успокаивал его начальник дивизиона. – Свернем себе нос и только всего. Командующий морскими силами только похвалит. Он обещал свое заступничество, если риск будет целесообразен.
– Конечно, – быстро подтвердил флаг-офицер. – Мы идем в атаку, а атака без риска нецелесообразна.
– Правда, Федор Иванович, – обрадовался начальник дивизиона. – Валяйте полный ход.
– Сигнальщики! Передайте по линии: «буки» (больше ход)! – крикнул флаг-офицер.
Сигнальщики бойко замигали фонарем. Миноносец запульсировал всем корпусом от большого числа оборотов.
– Ни зги не видно… – продолжал ворчать командир.
Дождь лил не переставая.
Вдруг молния ударила где-то совсем рядом и осветила дозорный контрминоносец, стоявший у входа на рейд перед самым носом у атакующего дивизиона.
– Право руля! – крикнул командир.
Все на мгновение ослепли. Но дозорный корабль заметил миноносцы, и длинная хвостатая ракета вылетела с него в небо.
– Не будь молнии, разрезали бы его пополам. Какая уж тут целесообразность, – высказывал свое неудовольствие командир.
– Больше ход! – в увлечении крикнул начальник дивизиона. – Теперь нельзя медлить.
Командир повиновался и дал резкий звонок в машину.
– О-ох напоремся на кого-нибудь. Ни зги не видно.
Увидев ракету, все корабли эскадры, как по волшебству, открыли прожекторы и направили навстречу миноносцам снопы ослепляющих лучей. Загремели орудия, стрелявшие холостыми зарядами.
– Николай Федорович, я решительно ни черта не вижу: мы летим на эскадру с закрытыми глазами, – возмущался командир.
Молнии поминутно рассекали небо, и хлестал проливной дождь, довершая впечатление первозданного хаоса.
Миртов, стоя внизу, у минных аппаратов, напрягал зрение, стараясь рассмотреть ближайшие силуэты. Наметив цель между двух смежных слепивших его прожекторов, он самолично повернул аппарат.
– Пли! – крикнул он.
Мина, всхлипнув, вылетела за борт и, оставляя за собой слегка светящийся след, устремилась в неизвестность.
Миртов замкнул секундомер и, подбежав ко второму аппарату, повторил тот же маневр.
– Мины выпущены! – доложил он, бегом подымаясь на мостик.
В этот момент дружный залп орудий с неизвестного корабля совсем рядом справа оглушил всех на мостике миноносца.
Ревнитель схватил Миртова за рукав.
– Господи! – шептал он, не скрывая своего испуга.
– Лево руля! – скомандовал командир, отводя миноносец от стрелявшего корабля.
– Ба-ах! – раздалось вдруг слева. И при вспышке орудийного выстрела стоявшие на мостике увидели, что миноносец, только что избежав столкновения с одним кораблем, мчится прямо на другой.
– «Цесаревич»! – крикнули сигнальщики.
– Право на борт! – коротко приказал командир.
Миноносец даже накренился от резкого переложения руля с одного борта на другой.
– Носовое орудие, пли! – скомандовал Миртов без особой надобности, но для усиления эффекта.
– Бах! – грохнуло орудие холостым зарядом. При вспышке выстрела все увидели, что нос миноносца откатился от «Цесаревича», но зато он сядет на него раскатившейся кормой.
– Отводи! – скомандовал командир. Но миноносец всем корпусом навалился на борт «Цесаревича» и с треском, ломая шлюпбалки, на полном ходу прочертил по всей его длине.
– Бах! – оглушительно рявкнуло прямо в уши. С «Цесаревича» вылетела огненная колбаса и, шипя, повисла на поручнях у носовой пушки миноносца. Комендоры отскочили к противоположной стороне.
– Господи! Что же это такое? – шептал ревнитель, вцепившись Миртову в плечо.
– Это отсыревший порох. Бывает с холостыми. Столкни за борт, молодцы! – крикнул командир, стараясь покрыть гул, грохот и хаос.
Выскочил боцман с обгалдером в руках. Стремительно взлетел на орудийную площадку и столкнул огненную колбасу за борт.
Миноносец выскочил на свободную воду и уменьшил ход.
– Ободрались начисто, – сказал командир, усиливаясь разглядеть поломки. – Как-то другие?
Гром и молния, орудийные выстрелы и сверкание прожекторов, точно гигантскими светящимися щупальцами водивших по небу и воде, – силы стихии и силы человеческие слились в невиданной феерии, потрясая зрение и слух.
– Я ничего подобного не видел, – взволнованно повторял ревнитель, вызывая улыбки офицеров.
– Ну, довольно «Петрушки», – сказал командир, стопоря машину. – Это у нас называется – показывать «Петрушку». Такого положения на войне не будет, ибо никакой флот не рискнет стать на якорь в неприятельских водах, без плотной завесы из истребителей и быстроходных дозорных судов. Все дело решилось бы еще до входа нашего на рейд и, вероятно, без особых световых эффектов.
– Федор Иванович, это необходимо для воспитания находчивости личного состава, – с ласковой вразумительностью протянул начальник дивизиона. – Мы немножко сгустили атмосфе-гу, но тем легче будет нам действовать в менее густой.
Через минуту прожектора потухли и стрельба прекратилась. Корабли открыли мирные якорные огни.
Сигнальщики начали принимать сигнал с флагманского корабля: «Шестому дивизиону миноносцев адмирал изъявляет свое удовольствие. Стать на якорь по диспозиции».
Последний отдых
Закончив шлюпочные учения в Тагалахте и дневные эволюции в открытом море, эскадра тихо подходила к Гангэудду, к местам, прославленным первою победой Русского флота на Балтийском море.