Ботан в лупарях - Владимир Александрович Банников

– Можно и по дороге.

Они шли некоторое время молча. Сергей не забывал поливать иногда открытые участки тела Татьяны спреем.

– Мне кажется, ты в этом прикиде не в теме. Я правильно выразился?

– Опять завёл шарманку! Какой же ты зануда! Как хочу, так и одеваюсь. Тебе что, не нравится?

– Мне-то нравится, но такой наряд больше уместен в ночном клубе, а не в лесу. Опять же, порносайты тебе за такую видуху рукоплескали бы. Только твой прекрасный голоногий образ как магнит притягивает проблемы. Понятно, что ягодка созрела.

– Хватит читать мне мораль! Надоел. Возвращаемся.

Подошли к воротам, где их встретил сияющий Фёдор. За время их отсутствия он успел побриться и сменить грязные сапоги на почти новые яркие кроссовки и сейчас радостно светился в ожидании дальнейшего развития событий.

– Как служба, Фёдор? – спросил Сергей.

– А что с ней будет? – ответил он вопросом на вопрос. – Охрана спит, а служба идёт. Слышал у вас ещё девочка есть.

– Есть, да не про твою честь, – грубовато сказала Таня – ты бди получше. Один ты у нас защитник.

Пройдя ворота, направились к главному корпусу. Фёдор следовал за ними, наслаждаясь тыльной стороной картины.

– Слушай, ты мне шорты прожёг. У вас что, в посёлке девок нет?

– Все в Питер подались. Остались только семейные да страшные.

– А ты почему не подался? – Спросил Сергей.

– Я пробовал. Только напрасно. Не по мне это, колгота. Здесь лучше.

Войдя в свою комнату, Сергей обнаружил всё ту же безрадостную картину – Вадик, лёжа на кровати, яростно «ботал клаву», т.е. лупил по клавишам ноутбука.

– Ты скоро совсем свихнёшься на играх. Все геймеры (пишется вместе) рано или поздно окажутся в психушке. И вижу отсутствие интернета тебя не очень расстраивает.

– Тёмная ты личность, Сергей. Игра развивает интеллект и абстрактное мышление.

– Значит стрелять во всё, что движется и рубить бОшки налево и направо это интеллект?

Взяв в рюкзаке лазерную рулетку, Сергей пошёл продолжать снимать размеры помещений. В фойе он столкнулся с Наташей. Она несла альбом и краски.

– Покажешь? – спросил Сергей.

Наташа протянула ему альбом. В альбоме оказались прекрасные акварели. Сочные и живые виды озера и корпусов пансионата.

– Да ты молодец! У тебя прекрасная техника. Очень талантливо.

Было видно, что ей приятно и неловко. Сергей смотрел на неё другими глазами. Её неброская красота восхитила его. Оказывается она ещё и талантлива, возможно и умна. Надо бы с ней поближе познакомиться.

После ужина Сергей подошёл к Марьванне.

– Спасибо за прекрасный ужин. Может подскажете, как нам организовать кофе в корпусе?

– Кофемашину дать не могу, а вот растворимый – пожалуйста. Ещё электрочайник дать могу, хотя это не положено.

Растворимый кофе Сергей не любил, но на безрыбье – пойдёт. Он взял чайник, кофе, сахар и пирожки, которые любезно презентовала Марьванна. Не забыл и четыре чашки. Положил всё в большой пакет и пошёл к себе в комнату. Через час достал всё содержимое пакета и налил воду в чайник. Пока закипала вода, Сергей отправился к девочкам. Он хотел наладить хорошие отношения в команде, пробить ледяную корочку индивидуализма, свойственную домашним детям. Конечно нет такой брони, которую не пробьёт бутылка водки, но сейчас не тот случай – пойдёт и кофе.

Сергей постучал в дверь. Получив разрешение, он вошёл и увидел обычную картину сегодняшнего дня во всех странах и на всех континентах – технический прогресс подмял под себя всё живое. Все уткнулись в смартфоны.

– Девочки, не испить ли нам кофею?

– Испить! – радостно ответили девочки, – давно мечтаем.

– Тогда милости прошу к нам.

Пришли девочки и не одни. Таня пришла с бутылкой французского вина и дорогим кофе. Наташа принесла шоколад. Сели за стол.

– Красиво жить не запретишь, – сказал Вадик, разглядывая бутылку.

– Некрасиво тоже, – произнесла Таня, показывая на разбросанные вещи и мятую постель Вадима. Тот лениво махнул рукой.

Выпили вина, закусили шоколадом. Наташа от вина отказалась, выпив только кофе. Получалось очень вкусно и душевно. Все расслабились. В такие минуты хорошо говорить «об жизни». Разговор плавно перетекает от погоды к политике и личному.

– По тебе видно, Сергей, что раньше ты серьёзно занимался спортом. Стараешься держать спортивную форму, – сказала Татьяна.

– Было дело. А ты, я уверен, занимаешься большим теннисом.

– Угадал. Как тебе это удалось?

– Всё очень просто. Теннис – спорт миллионеров. Это престижно, красиво, особенно если в короткой юбочке лупить по мячу с эротическими звуками. Все засмеялись.

– А ты злой, – сказала Татьяна.

– Ты тоже лупишь по мячу с эротическими звуками? – спросил Вадик.

– Перестань повторять глупости. У меня, между прочим, первый разряд и никаких звуков я не издаю.

– Ладно, извини за глупую шутку. Все виды спорта достойны права быть. Лично мне очень нравится теннис, он вырабатывает твёрдость характера и выносливость.

– А что Наташа притихла, занимается ли она спортом?

– Занимаюсь, – тихо сказала Наташа.

– Чем, если не секрет? Из тебя слова надо клещами вытягивать, – спросила Таня.

– Лёгкой атлетикой и единоборствами.

Все обалдели. Как такая хрупкая тихоня может увлекаться мордобоем?

– Наташа, бить человека по лицу негуманно, – съязвил Вадим.

– У Вадима, думаю, про спорт спрашивать негуманно, – откликнулась Татьяна.

– Почему? Шахматами раньше занимался. Тоже разряд есть.

Выяснив спортивные предпочтения, пытались поговорить о политике, но кроме Сергея никто этим вопросом не увлекался. Молодому поколению совершенно начихать на политические и военные события. Они следят за новостями шоу-бизнеса и светскими гламурными тусовками.

– Ну нельзя же быть такими аполитичными. Политика – это то, что коснётся всех и каждого. Независимо от отношения к ней.

– Хватит заливать! Тебе в армии политруком быть. Как политика может коснуться лично меня? Я сам по себе, – выдал Вадим.

– Почему ты такой серьёзный, правильный и нудный? – спросила Таня Сергея.

– Потому, что всем этим в юности наигрался. Был несерьёзным, неправильным «оторвистом». «Кто не был молод – тот не был глуп».

От политики перешли к искусству. Подключилась Наташа. Заговорили о новых постановках в театрах. Сергей молчал. Его спросили, что он думает о новом театре?

– Совершенно не то, что о старом. Все эти новые прочтения – бред собачий, игра больного воображения самолюбивых психов. Швыряние какашек в восторженную публику. Толерантность, как всегда, победила разум. И вообще всё современное искусство – большая помойка, где приятно покопаться людям с отклонениями. Настоящее искусство разрушено неучами и двоечниками надолго. Понятно, что это историческая закономерность и человечество периодически проходит через этот этап. Опять наступит эпоха возрождения. Но в это светлое время нам пожить уже не придётся.

– Ну ты врезал! Просто