Иду с закрытыми глазами (СИ) - Суворова Кира

Накануне свадьбы привезли весь гардероб, еще раз все примерили и проверили, продумали с тетей прическу, выбрали подходящие украшения, присланные женихом… Ну точно, душка! И меня отправили спать пораньше, чтобы порадовать будущего супруга моим цветущим видом и здоровым румянцем.

Если бы я еще могла сразу заснуть! Как бы ни убеждала себя, что поздно что-то изменять или улучшать, но заснуть не могла. Опытная тетушка прислала со служанкой успокоительного настоя и я наконец-то заснула.

Глава 3

В чем главная прелесть восемнадцати лет? Ой, точно, мне же здесь восемнадцать именно сегодня исполнилось! Так вот, главная прелесть юного возраста — цветущий внешний вид с утра, какой бы бессонной ни была ночь. Но я еще и прекрасно выспалась, благодаря тетушкиной заботе, поэтому чувствовала себя во всеоружии перед первой встречей с будущим супругом. Это немного снижало градус напряжения, но до сих пор пугала перспектива увидеть старого, толстого и глупого человека перед алтарем. Про алтарь мне уже все уши прожужжала тетушка. И судя по ее рассказам, местные свадебные обряды мало отличаются от наших. В присутствии свидетелей местный священник проводит церемонию, получая согласие брачующихся, объявляет мужем и женой и отпускает на свадебный пир. Никаких ужасов или неожиданностей, то есть я вполне это событие переживу.

С раннего утра за меня взялись, засучив рукава. В прямом смысле этого слова. Потому что для начала меня решили хорошенько отмыть. Сначала я смущалась, не привыкла мыться в такой компании из двух служанок с засученными рукавами, а потом плюнула на происходящее и позволяла тереть себя мочалками и губками, промывать волосы и даже в итоге вытирать насухо полотенцами. Подсушенную и розовенькую меня начали облачать поэтапно в белье, нижнюю сорочку, корсет… Нет, точно пора менять местную моду, потому что годами терпеть эту пытку я не собираюсь!

На этапе затягивания корсета я все-таки выпросила себе легкий завтрак, мотивируя это опасностью голодного обморока, ведь я совсем недавно тяжело болела. Тетушка немного повозмущалась, что теперь корсет не затянешь так, как надо. Я же поздравила себя с этим, теперь перспектива упасть в обморок в самый неподходящий момент уже не грозила.

К полудню меня нарядили в нежное платье приятного сливочного оттенка, который подходит к моей коже гораздо больше, чем холодный белый. Прическу соорудили не самую вычурную, удалось убедить тетю, что я должна выглядеть невинной девушкой, а не опытной дамой. Мои волосы завили в локоны, которые закололи на макушке, создав нужный объем для закрепления фаты. Я не удержалась от шалости и попросила для начала укрыть меня этой фатой так, чтобы закрыла и лицо. Почему-то захотелось пощекотать жениху нервы. Пусть тоже поволнуется, не подсунули ли ему «кота в мешке». Сказала, что фату откинем с лица уже в церкви. Но зря старалась. По местным обычаям жених как раз в церкви и встречает невесту, до этого в свадебном наряде он её видеть не должен.

Ожидаемо местный транспорт оказался каретой. Не только платья, но и обычаи отстали от нашего мира. В принципе, отсутствие электричества в доме уже намекало на это, так что не удивилась. Архитектура тоже не слишком удивила, вполне себе добротный наш девятнадцатый век, но я не специалист, может быть наметанный взгляд сразу вычленил бы мелкие иномирные детали. Мне же глаз ничто не резало, я просто наслаждалась этой поездкой-экскурсией, глядя в окно на зимние городские пейзажи.

Храм не преподнес сюрпризов. Только отсутствие крестов, полумесяцев или любых других символов отличало его от храмов в нашем мире. Больше напомнил европейские католические соборы, немного не дотянул до цветистости внутреннего убранства православного храма. Ну и скамьи для прихожан тоже способствовали этому впечатлению.

Жених уже о чем-то беседовал со служителем культа у алтаря, когда мы с тетушкой зашли в распахнутые двери. Никакой торжественной музыки, никакого ритуала передачи отцом в руки жениху, это мы с тетей уже обсуждали. В этом мире важнее был договор, а довольно формальная церемония просто ставила символическую печать на ранее заключенный договор. Ну что же, если придется самой себя вести к алтарю, так сделаем это красиво! Постаралась придать походке максимум грации и не торопясь понесла себя навстречу будущему.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Уже при входе в храм отметила, что мое «будущее» имеет довольно высокий рост, заметный на фоне небольшого и кругленького священника. А подходя всё ближе и ближе отмечала и другие приятные глазу черты. Чуть удлиненное лицо с высокими скулами, на нём особенно выделялись большие глаза ярко-голубого, почти синего цвета. Возможно на контрасте с почти черными волосами, бровями и ресницами эти глаза казались еще более выразительными. Нос прямой, довольно тонкий чуть удлинённый и с небольшой горбинкой, которая даже украшала и добавляла аристократизма и без того утонченным чертам. Спустившись взглядом по этому лицу ниже, чуть не запнулась. Ну вот зачем мужчине такие красивые губы? Не пухлые, но и не тонкие, четко очерченные и красиво изогнутые. Сейчас эти губы чуть скептически поджались при виде укутанной в фату незнакомки-невесты. Скорее всего думает, что я так безобразна, что прячусь в эти кружева, чтобы до времени не напугать? План сразу откинуть фату решила переиграть, лучше сделаем это в конце церемонии, уж очень интересно наблюдать эмоции, как волны набегающие на красивое лицо будущего мужа.

Я так этим увлеклась, что пропустила мимо ушей почти всю короткую речь священника, очнулась только на словах: «Клянусь!», произнесенных моим почти мужем. И вовремя успела ответить тем же на довольно привычные фразы в стиле «в горе и в здравии…». Поцеловать невесту никто не предложил, так что я заменила поцелуй эффектным откидыванием фаты с лица. Скепсис слетел с лица моего теперь уже мужа, в глазах мелькнуло что-то опасное. Очень надеюсь, что опасность грозит только моей невинности. Я как-то упустила в своих рассуждениях о внешности будущего мужа важный момент. При всей своей привлекательности он может оказаться крайне неприятными или даже опасным человеком. Я же его совсем не знаю! Отогнав панику, которую он явно заметил и постарался успокоить меня, шепнув довольно нежно: «Искренне рад, что Вы именно такая», а я постаралась улыбнуться в ответ как можно более естественно.

На свадебный ужин ехали уже в его экипаже. Я смущенно и незаметно поглядывала на мужа, а он ловил мои взгляды с довольным видом собственника, улыбаясь всё более предвкушающе. Что-то я уже побаиваюсь первой брачной ночи, слишком много энтузиазма пламенеет в лазурных глазах моего брюнета. Тут не вовремя вспомнился Вадим. Как я поначалу была влюблена в этого пепельного блондина с серыми глазами. Попробовала прислушаться к себе и поняла, что серые волосы и серые глаза так и остались моим фетишем. Так что влюбиться без памяти в собственного мужа мне не грозит. Может быть и к лучшему, с холодной головой проще не наделать ошибок, да и выстраивать жизнь лучше, хорошо подумав, а не бросаясь в омут с головой. Нет, отвращения муж не вызывал, даже чуточку волновал, поэтому предстоящая ночь не вызывала ужаса. Главное, правильно настроиться самой и успеть поговорить с мужем, пока он не начал воплощать в жизнь местные брачные обычаи, с которыми я была в корне не согласна. Если уж делить постель, то желательно ко взаимному удовольствию.

Задумавшись об этих удовольствиях, поймала на себе заинтересованный взгляд мужа и даже умудрилась покраснеть, когда представила, что бы он подумал про свою невинную и «наивную» жену, если бы смог прочитать ее мысли. Мое смущение пришлось ему по вкусу, лорд Олминг сжал мою руку своими длинными аристократичными пальцами и приблизил свое лицо к моему, почти касаясь своими длиннющими ресницами. Ну, я преувеличила, конечно, но ресницы у мужа тоже могли бы стать объектом зависти для любой красавицы. Что же, мне повезло, я отхватила красавчика.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— И о чем же задумалась моя прелестная жена? — решил прервать наше молчание лорд Олминг.