Магинариум - Дари Псов

А вот теперь хряк стоял с открытой от своей атаки грудью, которую проткнул копьем Первой. Его глаза светились, и от головы исходила дуга к руке мага. Мясо пошатнулся и упал на свой целый бок. Мрачник медленно подошел к нему. Он не видел, как у Первого прекратили светиться глаза, и он ошеломленно начал озираться. И кто остановил мага. И то, что за ним, молча, наблюдает вся деревня.

Мрачноглаз не привык выражать эмоции и тем более кричать. Он просто сел на колени и смотрел, как его друг умирает. Такой человеческий глаз следил за своим пастухом, пока не прекратил быть живым.

Волки подошёл к сыну и сжал его плечо. Он ничего не сказал и, постояв так какое-то время, вернулся к делам. Их у него появилось огромное количество.

- Все остальные целы? - крикнул он.

"Рука ранена", "У меня новый шрам будет", "Я цел!" - ответил ему нестройный хор голосов.

- И зачем я спросил? У нас же нет целителя, - Волки раздраженно потёр свой зашеек. - Так перемотайте раны тряпками. И разделите мясо, мы должны съесть как можно больше, прежде чем оно испортится. Мясо хряка от мяса нападавших отделите, разве не понятно?

- Муж. Мы потеряли всё, - к нему подошла Купчиха. Свои каштановые волосы она собирала в хвост на затылке, брея виски, на которые спускались подвязанные мелкие косички. Несмываемая нарисованная вязь обнимала её правую руки, спускаясь чуть на туловище. Мрачник как-то спросил её, что это такое, но так и не понял объяснений и зачем это.

- Это не так уж много, - шутливо утешил жену Волки.

- Слова настоящего вождя, - Купчиха не оценила шутку.

Волки мрачно посмотрел на жену. Теперь пришел его черед не оценивать шутку:

- У нас нет вождя. После того случая.

- Аргх, если бы за упрямство давали корону, то ты бы был уже императором. Ты и все мужчины мира. Но лжебоги спасли нас от такого, - Купчиха обхватила себя руками и начала качаться. - Но кто я такая, чтобы спорить? Лишь дева в беде в руках наглых разбойников.

Эти слова вытянули лицо и выпучили глаза отца Мрачноглаза. Когда его жена начинала вспоминать, что изначально она не была с бандой, а из семьи купца, которую эта самая банда пыталась ограбить во время Перелома, то значит дело серьёзно.

Все начали расходиться, оценивая, насколько серьёзный ущерб был нанесён деревне. А тут было что оценивать: весь, только что собранный урожай грибов сгорел, единственный источник мяса и доступа к тайнику был мёртв, и почти все постройки были сровнены с землей, как наземные так и подземные. Нападавших никто не хотел обыскивать, выглядели они не очень приятно, и их коснулась магия. У них забрали оружие и какие-то безделушки, но ничего особо ценного при них не было. Кроме кольца с символами на руке мага, этого украшения никто не хотел касаться сильнее всего (по понятным причинам).

На помощь пришёл Сказитель. Он всегда хотел выглядеть мистически, но этого было сложно добиться в Мирокрае, где одежду делали из диких растений и шкур альм. Так что он отыгрывался на своих седых волосах. Отец Хохотуна всё ещё искал свой стиль, поэтому половина его бороды была распущена, а другая половина закручена в замысловатые косички, переплетающиеся с волосами на голове.

Он осторожно осмотрел кольцо, двигая рукой покойника:

- Нет, не понимаю. Я же вообще никакого языка не понимаю. Я Сказитель, а не Читатель. И тем более, Писатель, я вам говорю.

- Тьфу ты! - разочарованно сплюнул Волки.

- Возможно, он не тот самый, а вот это кольцо обладает той самой силой, - Сказитель был суеверным и не любил лишний раз говорить слова от слова "магия". Это делало его рассказы о допереломном мире запутаннее. Кроме того, он решил, что раз его клан теперь крестьяне, а не бандиты, то ему не следует ругаться. Но, похоже, с этого дня придётся.

- Надо избавиться от этой дряни, – заявил отец Мрачника, отступая на несколько шагов.

- Я готов! – вызвался, незаметно подошедший к ним Мрачноглаз. - Мне всё равно нужно отвлечься и, желательно, где-нибудь не здесь.

Волки осторожно сорвал палкой кольцо и обмотал его в несколько одежд нападавших. Потом отдал этот комок зла сыну. Мрачноглаз понёс магическое кольцо на край мира. Это был не особо длинный путь по пустырю.

Своё имя парень получил из-за того, что, будучи пастухом, имел кучу времени постоянно напряженно думать, что отразилось на его лице. Вот и теперь он тренировал свои мышцы лба. Умение отбрасывать эмоции ему сильно пригодилось, но текущую эмоцию отбросить не так просто, а подавлять эмоции парень умел хуже, да и не хотел он подавлять хоть что-то. Лучше отпускать. “Живи и дай жить другим” - сказал однажды герой Сказителя, и Мрачник запомнил.

Край мира обладал силой притягивать людей, поэтому парень в уважительных шагах от него кинул кольцо в пропасть. Посмотрев какое-то время в туманную пустоту, пока ему не показалось, что она смотрит в него в ответ, он развернулся и зашагал обратно.

Вернулся он к вечеру. Жители деревни сидели у костра и ели приготовленное мясо. В центре внимания стоял Сказитель и начинал свой рассказ, кажется, о рыцаре и принцессе, но его перебил Мамаша:

- Опять ты про своих богатеев. Они все помрут в конце, как всегда, да? Нам и так кусок Мяса в глотку не лезет, а тута еще ты со своими смертями.

- Не предлагаешь ли ты мне добавлять счастливые концы в мои рассказы? Что это вообще такое, я не понимаю!? Жили они долго и счастливо? - возмутился Сказитель. - Где ты такое видел? Я тебе говорю, Мамашка!

- Я те предлагаю заткнуть рот. Еже ли ты так не можешь жить без своих выдуманных фантазий, то рассказывай сам себе, когда никого рядом не будет, - ответил Мамаша в своей манере.

Заметив сына, Волки кивнул и поднялся, прервав разгорающуюся ссору:

- Вообще-то этим должен заниматься вождь, но у нас его нет, так что я это сделаю. - Он оглядел жителей деревни, которые молча наблюдали за ним, не возражая. - Вы все видели, что сегодня произошло. Ничего славного или хорошего. А дальше будет только хуже. Я пойму, если вы захотите уйти, но не дам вам этого сделать. Сейчас, в